воспоминания бывшего милиционера
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ПРОКУРАТУРА
10 ноября 2003 г. Я не помню, что мне снилось. Да и снилось ли что-либо вообще? Помню лишь противные трели электрической канарейки. Открываю глаза. Темно. Звонок не умолкает. Поднимается жена. Стрелки часов показывают 5 часов утра. Время для визитов, как вы понимаете, не совсем удачное. «Я спрошу кто», — говорит Светлана, натягивая халат. В такое время не приходит даже дворничиха Лена, чтобы перехватить пару гривен на опохмелку в счет оплаты за уборку лестничной площадки. Света возвращается и растерянным голосом говорит: «Милиция, я не открыла».
Странно, что может потребоваться бывшим коллегам от отставного подполковника? Уж не решили ли поздравить меня с Днем Советской милиции, который многие годы мы отмечали в этот день? Только теперь окончательно просыпаюсь, встаю и выхожу на балкон. Светает. У соседнего подъезда стоят Жигули обычной гражданской окраски, виден лишь уголок госномерного знака автомобиля, но он не синего, как у автомобилей милиции, а белого цвета. В том, что это милиция, начинаю обоснованно сомневаться. Возвращаюсь в комнату, канарейка щебечет вовсю. Звоню в милицию по «02» и прошу проверить, кто же это так настойчиво хочет попасть ко мне в квартиру под видом стражей закона. Голос дежурной оператора обещает проверить. Закуриваю и под осточертевший щебет выхожу на балкон. Выглядываю на улицу и невольно замечаю, что лампочку над подъездом кто-то заботливо выключил. На улице ни души, город еще спит. Повторяю звонок по любимому номеру и узнаю, что никакая милиция ко мне являться не должна. Прошу прислать наряд из райотдела. Света — ну просто золотая жена — протягивает мне чашку кофе и взволнованно спрашивает: «Кто же это там?»
Вариантов немного, точнее три. Либо прокуратура решила провести у меня еще один обыск. Либо мои бывшие компаньоны решили поздравить меня с днем милиции бейсбольными битами. Либо… Неужели кандидат в кресло генпрокурора все же дал команду в срочном порядке, объективно разобраться с происходящим на Покровском рынке?
За прокурорскими я еще соскучиться не успел, к бейсболу равнодушен, как и большинство соотечественников, в доброго царя не верю уже давно, поэтому решаю дождаться милиционеров. А поскольку на расторопность дежурного наряда райотдела я не очень надеюсь, выхожу на балкон с очередной сигаретой. Уже почти рассвело, и я замечаю под окнами знакомую милицейскую физиономию. Ну что ж, пора встречать гостей.
За входной дверью — сюрприз: подполковник милиции, с которым я почти сорок лет назад начинал заниматься боксом в одной секции. Приглашаю гостей в квартиру, их двое… Пока я мило беседую с подполковником, моя кроткая жена командирским голосом растолковывает его молодому напарнику некоторые положения Закона Украины «О милиции».
Цель визита ясна. Прокурор отдела по надзору прокуратуры Донецкой области Игорь Викторович Лайло, который вот уже несколько месяцев жить не может без меня и моих компаньонов по бизнесу, очевидно, соскучился и поэтому прислал за мной двух старших офицеров УВД области. Услышав заветное слово «прокуратура», Светочка принимает позу разъяренной кобры и с жаром начинает рассказывать опешившим милиционерам все, что она думает о прокурорах, не забывая при этом и генерального, особенно будущего. Пользуясь замешательством гостей, выскальзываю в ванную и привожу себя в порядок. Через пять минут бодрый, выбритый, одетый я появляюсь на кухне и получаю очередную чашку кофе. Гости от кофе вежливо отказываются. В 5: 50 мы уже в машине, резво мчащейся по пустынным улицам к зданию прокуратуры области. Прибыли. Молчим. Ждем почти час…
Новая команда. Направляемся из Донецка в прокуратуру г. Макеевки. Я не задаю глупых вопросов своему эскорту относительно моего юридического статуса. По тому, с какой прытью выскакивает из автомобиля вслед за мной тот милиционер, что помоложе, когда я выхожу покурить, понятно, я задержан.
9:00, Ба! Какие люди! На зеленой «Хонде» к Макеевской городской прокуратуре подъезжает именно он, «горячо любимый и уважаемый» мной Игорь Викторович Лайло. Прокурор отдела прокуратуры области. Прощай, родная милиция. Да здравствует прокуратура.
Лайло и прибывший с ним молодой человек лет тридцати приглашают меня в кабинет с очень серьезной табличкой «Следователь по особо важным делам». Молодой человек оказывается не просто молодым человеком, а следователем по особо важным делам прокуратуры г. Макеевки. Проценко Игорь Алексеевич.
Предлагают присесть. Мгновенно вспоминаю пословицу «Если прокурор говорит: «Садись» — отказываться неприлично» и усаживаюсь на стул. Пока Проценко включает компьютер, а Лайло распаковывает ноутбук, оглядываюсь. В кабинете скромненько, но со вкусом, долларов тысяч этак на 10. Проценко и Лайло свежие и бодрые, небось не в 5 утра с постели их подняли. Что-то в кабинете не так, оглядываюсь по сторонам: беспорядок. В кабинете следователя по особо важным делам нет особо важной детали — портрета президента. Отсутствие портрета генерального прокурора объяснимо. Король умер, а прокричать «да здравствует король!» пока не удалось. Хотя, не сомневаюсь, что несколько тысяч портретов давно уже заготовлены и ждут своего часа. А вот с президентом промашка вышла. Нехорошо.
Проценко открывает лежащую перед ним папку уголовного дела, тем самым вежливо напоминая мне, что я не в Эрмитаже. Сообщает, что он назначен старшим следственной группы по уголовному делу и просит меня предъявить документ, удостоверяющий личность. Наверное, не расслышал фамилию, думаю я, и протягиваю водительское удостоверение. Пока секретарь делает ксерокопию, окончательно становится понятно, что привезли меня сюда не чай с баранками пить и даже не в качестве свидетеля. И причина ясна — донецкая газета «Остров», Интернет-издание «Украина криминальная» и мое интервью, помещенное в статье Владимира Бойко «В краю непуганых прокуроров». Не читали? Напрасно. Потому как рассказал я в том интервью о том, как «подкрышные» Геннадия Андреевича Васильева еще в бытность его народным депутатом «нагрели» мою жену на 50 тысяч долларов.
До сих пор не могу простить себе, что в далеком уже 1998 году я рассказал Светлане о строящемся рынке, инициаторы возведения которого братья Носатовы Игорь и Сергей, и их родственник Борлов искали компаньонов. Компания называлась «Святая Дева Мария» Вначале Света удивилась несколько необычному названию компании, но когда я рассказал жене о том, что люди там собрались набожные, (я действительно тогда так считал) а компания, кроме того, занимается благотворительность и строит церковь, Светлана согласилась.
Номинально, возглавлял компанию президент Игорь Носатов и генеральный директор Борлов, брат жены президента. Младший Носатов Сергей, в то время, если и числился в штате предприятия, то богоугодными делами не занимался, а небольшими партиями возил бензин из России.
На момент вступления в общество моей жены уставный капитал компании насчитывал аж 50 гривен. Одновременно с моей женой в состав членов общества был введен Андрей Викторович Чурилов, сын бывшего первого заместителя начальника УКГБ по Донецкой области Чурилова Виктора Васильевича. Как стало впоследствии известно, члены общества Носатов, Носатов, Борлов и Чурилов ни денег, ни какого-либо имущества, кроме указанных ранее 50 гривен, в общество не вносили. Фактическое управление делами компании осуществлялось Чуриловым В.В. и его, как он говорил, учеником, Игорем Носатовым. Чурилов В.В. и Носатов И.А. всегда подчеркивали свои близкие отношения с сильными мира сего, которые, как нам говорили, спонсируют строительство храма.
Помимо Светланы, нашлось еще несколько простаков, которые также согласились войти в число учредителей Компании. Ими оказались: директор строительной фирмы, которая строила храм и подрядилась строить и рынок, Белик, подполковник СБУ в отставке Кравченко, предприниматели Сазонов и Спирин, директор крупной строительной организации Кирнос и еще несколько человек
В уставной фонд вновь принятые члены Общества с ограниченной ответственностью внесли ни много ни мало 600 тысяч долларов. Чурилов, братья Носатовы и Борлов не внесшие ни копейки, однако имели 45% в уставном фонде. Как они поясняли — во-первых, «за идею», а во-вторых — в качестве представителей «крыши», связями с которой они так кичились. Кроме того, 10% в уставном фонде предназначалось строящемуся храму.
Надо сказать, что поначалу я не обращал особого внимания на рассказы о таинственной «крыше» — я к тому времени занимал вполне приличную должность в милиции и считал, что вполне способен самостоятельно защитить себя и интересы своей семьи. А потому полагал, что отцы-учредители «крышей» иронически именуют все того же Чурилова с его необъятными связями. Прозрение наступило позже, когда рынок был построен и начал работать, причем почему-то совершенно без прибыли. Учредители довольно быстро выяснили, куда генеральный директор Компании Борлов девает полученные от торгующих деньги, выдавая им взамен вместо чеков кассового аппарата с позволения сказать «квитанции», отпечатанные на компьютере. К тому времени я уже вышел на пенсию, получил от жены доверенность на управление ее долей в Компании и был изрядно удивлен, когда осознал, что вся деятельность руководства ООО «Святая Дева Мария» сводится к укрыванию доходов от налогообложения и совместным пьянкам с предстоятелем храма Покрова Пресвятой Богородицы.
После бурного собрания учредителей Борлов был отстранен от занимаемой должности. На его место был назначен новый директор Сорокин, а в районную прокуратуру направили заявление о выявленных в деятельности бывшего руководства рынка признаках целого букета преступлений. Какими же наивными мы были, полагая, что в прокуратуре возмутятся такими фактами, как, например, работа Компании «Святая Дева Мария» с фиктивными фирмами. Вместо этого дотоле неизвестная нам «крыша» господ Носатовых и Борлова, та самая, которая была обеспокоена строительством храма, направила на рынок физически крепких молодых людей. Сорокин был избит, и в буквальном смысле ограблен (с него сняли часы и отобрали деньги), учредители вышвырнуты с рынка, а директорский кабинет вновь занял Борлов. Оно и неудивительно — на энергичных молодых людях были куртки с шевронами фирмы «Мангуст», которая осуществляет охрану Г.А.Васильева.
Произошло это еще в 2002 году. С тех пор я, и другие облапошенные учредители пытались добиться правды, я неоднократно встречался с помощником Васильева Рафаэлем Измайловичем Кузьминым, но тщетно. Обо мне Геннадий Андреевич вспомнил только лишь летом 2003 года после публикации в «Грани плюс» статьи В.Бойко «Прокурор «милостью божьей». В статье рассказывалось о церковно-криминальном бизнесе Г.Васильева на примере Покровского рынка. Несмотря на то, что я тогда еще особо на эту тему не распространялся (чего греха таить — думал все таки убедить Геннадия Андреевича вернуть деньги) и давать интервью отказался, тем ни менее, как сообщили мне надежные источники, Васильев дал указание прокурору Донецка Альмезову «извести до третьего колена» тех, у кого обманным путем приближенные к Васильеву люди выманили 600 тысяч долларов.
В конце своей последней статьи на эту тему — «В краю непуганых прокуроров», опубликованной в «Острове» и «Украине криминальной» — В.Бойко написал о том, как прокуратура возбудила несколько уголовных дел, пытаясь запугать облапошенных командой Васильева «правдоискателей», причем «следователь получает указание во что бы то ни стало арестовать М. А Халаджи». Наверное, прочел статью первый вице-спикер и решил проверить, выполнил ли следователь его высочайшее повеление или нет. Проверил. Оказывается не выполнил. И старшего следователя прокуратуры Киевского района г. Донецка Адейкина, который раньше мной занимался, от руководства следственной группой отстранил, а Проценко назначил. Тут то я и понял, почему меня ни свет ни заря с постели подняли и в Макеевку доставили. А-рес-то-вы-вать!
Эх Бойко, Бойко, ну написал бы ты в своей статье про «Непуганых прокуроров», что дано было указание, чтобы ограбленным горе-бизнесменам украденные у них деньги вернули. Глядишь, и другая команда поступила бы. Ведь неглупый ты, Вовка, человек, а не додумался.
Михаил Халаджи
(продолжение следует)
