— Следующий экстремальный момент у меня был такой. Мы между вторым и третьим туром устроили концерт. Спасибо Славе Вакарчуку, который абсолютно бесплатно приехал в Одессу, дал классный концерт на Куликовом поле. Это были морозные дни, тяжелые декабрьские вечера. Спасибо Славе. Мы, кстати, с ним общаемся в “Киев-спорт-клубе”. Он классный человек , мне очень нравится с ним общаться. Так вот, закончился концерт. У моего друга был праздник. По-моему, день рождения ребенка. Но тут позвонили ребята, которые устраивали концерт. Говорят «У нас проблема. Мы не можем разобрать сцену, потому что приехали бело-голубые, окружили сцену и не дают ничего делать.»
— Их могли избить?
— С ними могли сделать, что угодно. Провокации могли быть любые. Было 300 человек на машинах и 5 рабочих сцены, которые эту сцену разбирали. Эту сцену дал Юра Маркин. Тоже безвозмездно. Каждый помогал, как мог.
И тогда мне пришлось обратиться к Гене Труханову. Он проехал один. Совершенно один. Одессит. Спокойный уравновешенный. Поговорил с «бело-голубыми» и конфликт был исчерпан, они ушли. Мы до этого практически не общались. Просто я знал, что есть такой Гена, который может мне помочь. Познакомились мы с ним через депутата Развадовского – он официальный помощник Виктора Иосифовича. Как-то дал мне свой телефон. И наступил момент, когда я этим телефоном воспользовался.
— Говорят, что он человек Ангела. Какова сейчас роль Ангела в Одессе?
— Я не знаю. Я знаю Ангерта, который отец пятерых детей. И у него есть внуки. Его родители похоронены в Одесской области. Может, это неоднозначное понимание. Что-то было. Чего-то касалось. Но если бы у Александра были проблемы с законом, то для этого есть гуманный украинский суд, и он бы этими проблемами достаточно плотно занялся. Поскольку он сюда въезжает, есть какая-то роль, то нет серьезного «непонимания». Я знаю его как человека слова, как человека сложной биографии. Но она у многих моих друзей сложная.
У меня есть близкие друзья с известными фамилиями, это тот же Володя Кисель или Сергей Стащенко, который осел сейчас в Испании. Тренирует дочку-теннисистку. Или вы, скажем, в анонсе написали «Некрич с Антимосом». Если бы написали «Пресман с Антимосом» – это было бы правильнее. Я не знаю Некрича вообще. Может Антимос его знает. Ему виднее. Я как-то смотрел передачу там, где мой сын (ему шестой год) и дочка Антимоса Миланка вместе. Или когда я вижу их на обложке журнала, я не хочу обсуждать вор ли он. Он просто папа. Порядочный папа. Он мне близкий друг.
— А почему его называют Антимос? Ведь фамилия Кухилава.
— Я не знаю грузинского языка. Но имя красивое и оно ему подходит. Да и по внешнему виду он такой благородный. Настоящий Антимос. Знаете, есть такие страшные, уродливые погоняла: «Косой», «Резаный». А вот он – благородный Антимос. Я как-то ему рассказываю об одном интересном человеке и говорю: «Ты просто кайфанешь от общения с ним». И вы знаете, что он мне отвечает? «А он кайфанет от общения со мной». Я действительно кайфую от общения с ним.
— Скажите в какие сейчас в Одессе могут быть центры реального противостояния новой власти?
— Только Боделан и его окружение.
— Криминальное?
— Я не знаю, что у Боделана есть какое-то криминальное окружение. У него есть бизнес-окружение, семейное окружение. Я не знаю его как криминального лидера.
— А передел собственности, который в Одессе уже начинается, может вызвать «военные» действия?
— Я сегодня приехал из Одессы, но о переделе пока не слышал. Могу вернуться, если что-то узнаю, вам перезвоню.
— Какова сегодняшняя роль в одесских «раскладах» Кивалова, Гриневецкого?
— О роли Кивалова я не знаю. Думаю, об этом больше осведомлены компетентные органы. Но надеюсь, что Кивалов – это человек прошлого. Потому что то, как он повел себя со всеми нами во время выборов – это неправильно. В отношении Гриневецкого, что сказать – глава областного совета. Общение с ним ограничено. Он замкнут в своем кругу. Я не знаю его планов. Полагаю, что в каком-либо переделе или не переделе он не участвует. Он командный игрок, который выполнял команды какой-то команды. И я не знаю, как он будет сейчас отыгрываться.
Мой день рождения совпал с днем освобождения Одессы от фашистов, и я видел всех одесских «героев» вместе и Гурвица, и Гриневецкого. Был куратор области Червоненко ( у которого я являюсь советником на общественных началах), вся городская элита. Из толпы были выкрики долой кого-то или верните что-то. Единственное, что меня зацепило, это когда одна женщина крикнула «Долой старых евреев из Одессы!». Почему именно старых? Намек на Гурвица? Думаю, что кричали за деньги.
Я не согласен с переделом. Нужна просто правильная оценка приватизации в масштабах всей страны. Если куплено было в соответствии с законом, то вопросов быть не может. Если просто подарена кому-то или отдана, тогда отменять. Но это не передел. Передел, когда забрали у одного и отдали другому.
Ко мне подошел один молодой парень, который много сделал для революции — Иван Ковпак. Он фактически возглавлял «оранжевое» движение в Одессе. Человек вероятно несколько устал. Он пришел из лучших побуждений. Говорит, что есть Одесские авиалинии. Их можно выставить на аукцион. Но он хочет их купить по нормальной цене. Я ему говорю: «Ты хочешь, чтобы завтра сказали, что я помогал тебе приватизировать Одесские авиалинии?». Он извинился. Он все понял.
Так вот, если в переделе будет беспредел, то я как советник постараюсь достучаться до Развадовского, до Миши Бродского, до Жени Червоненко, до народных депутатов, до тех людей, которые мне доступны, чтобы этого не допустить. Или тогда то, что произошло на Майдане — было даром. Это мое такое мнение. Оно принципиально. Мне 44 года. Я не хочу молчать. Я не хочу этим заниматься.
(продолжение следует)
«ОРД»
