Группа Война на общем собрании большинством голосов приняла решение передать в дар художнице-политзаключенной Анне Синьковой, находящейся в киевском СИЗО, $1000 из денег премии Инновация, полученной за акцию «*** в ПЛЕНу у ФСБ», на продуктовые передачи в тюрьму. Группа Война считает акцию Исповедь у Вечного огня” художественно слабой, но не имеющей никаких признаков уголовно наказуемого деяния. Нет сомнений в том, что художница содержится в тюрьме по идеологическим причинам и является политзэком. В связи с этим решением арт-группа Война попросила у Анны дать интервью прямо в СИЗО. Напоминаем, что суд, несмотря на ходатайства ряда депутатов украинского парламента об освобождении Анны на поруки, решил содержать ее до суда в следственном изоляторе. Здесь ее содержат вместе с проститутками-сифилитиками и больными туберкулезом наркоманками. Двадцатилетняя художница — член Национального союза театральных деятелей Украины, активистка украинской партии «БРАТСТВО», лидер художественного объединения «Братство Святого Луки». Она обвиняется по ст. 297 ч. 2 УК Украины («Осквернение могилы», от 3 до 5 лет лишения свободы) за участие в художественной акции «Исповедь у Вечного огня» с приготовлением яичницы на газовой горелке мемориала «Вечный огонь» в киевском Парке славы».

Это сообщение, появившееся на блоге одного из представителей «арт-группы Война», наверняка мало что сказало околокультурной российской публике. Ведь она, по старой традиции жителей «имперского центра», крайне слабо ориентируется в политической реальности сопредельной Украины. Однако, именно вмешательство в украинскую политику, которое позволила себе группа «Война», стало тем ярким маркером, который позволяет в полной мере оценить идейное содержание «художественного творчества» самых известных из постсоветских «акционистов».

Чтобы понять это, достаточно прочитать «эксклюзивное интервью» националистки Анны Синьковой, опубликованной на блоге «Войны» – где она разъясняет передовым и культурно-продвинутым россиянам идеологический посыл своего «творческого акта»:

«Во-первых, «вечный огонь» — не могила, а пропагандистский мемориал бывшего тоталитарного коммунистического режима. А во-вторых, все прекрасно понимают, что никакого осквернения не было. Вот как раз подземный «вечный огонь», вырывающийся из пентаграммы и является самым большим осквернением памяти жертв той страшной войны – многие из которых, в том числе мой прадед, были глубоко верующими, православными христианами. Придуманный в Кремле «культ великой победы» не имеет ничего общего с реальными ветеранами и жертвами войны. Именно поэтому и была проведена эта акция. Если она и была осквернением, то не могил погибших солдат, а – советского пропагандистского объекта… На самом деле, акция была исполнена в духе современного европейского акционизма и посыл ее вполне очевиден».

Это мнение украинской «художницы-политзаключенной» наверняка приятно ласкает слух многих российских либералов – включая и либералов левого толка. Сомнительные фразы о православии и пентаграмме (под которой здесь понята «сатанинская» красная звезда) несложно пропустить мимо ушей – а общий посыл критики «кремлевского культа великой победы» хорошо знаком представителям российской политической оппозиции. Тем более, что лицемерный политтехнологический культ государственного почитания красного знамени победы над фашизмом – в стране победившего власовского триколора – действительно не может не вызывать отвращения. Особенно – у людей искренних левых взглядов.

Нет никаких сомнений, что многие из российских либералов, являющихся главными почитателями «арт-группы Война», вполне разделяют пафос борьбы с «консервативными советскими ценностями», – да еще выраженной в формах «современного искусства». А потому, они должны иметь большой соблазн поддержать украинских борцов против «тоталитарного коммунистического режима».

Однако, все дело в политическом контексте, который имеет инцидент возле мемориала «Вечный огонь». Нужно понимать, что «европейская акционистка» Синькова никогда не изжарила бы сосиски на мемориале воинов украинской дивизии СС «Галичина», на могилах членов Организации украинских националистов или Украинской повстанческой армии. Или же у расположенного рядом с Вечным огнем мемориала жертвам Голодомора – халтурно сделанного памятника ющенковской эпохи, построенного гастарбайтерами на отобранные у киевских бюджетников деньги.

А если бы она вдруг сделала это – то весь хор поддерживающих ее граждан, из числа украинских правых или украинских же либералов (которых, по многим признакам, невозможно отличить от украинских правых) тот час же обрушился бы на «художницу» с ругательной, и совершенно консервативной риторикой. Тогда они наверняка усмотрели бы в этом «художественном акте» оскорбляющий чувства людей вандализм и преступное поругание «национальных святынь», потребовав за него примерного наказания – как это было во время попыток сломать установленный на горе Говерла тризуб, при демонтаже памятного камня в честь УПА в Харькове, или в любых подобных этому случаях.

Критикуя «некротический пропагандистский культ победы», эта публика с религиозным пылом поклоняется собственным символам. Она развивает и свято чтит свои идеологические культы, не стесняясь до неприличия героизировать историю националистических антисоветских движений. А потому, надо осознавать – кладбищенский вандализм Синьковой (а на мемориале «Вечный огонь» находятся захоронения выдающихся участников защиты и освобождения Киева – включая могилы двенадцати героев Советского Союза) имеет выраженные политические мотивы. Это «художественное мероприятие» – как умильно характеризовала инцидент у памятника «арт-группа «Война» – на деле является политической акцией, совершенной во имя утверждения правых идеологических ценностей. Атакуя «советский пропагандистский объект», Синькова отстаивает идеологию политических сил, которые боролись с СССР в годы Второй мировой войны – и которую пытаются укоренить в украинском обществе их современные политические наследники. Ее сосисочный «перформанс» направлен не против режимов Путина и Януковича, не против «кремлевского культа победы», не против сталинизма, или до сих пор ненавистного многим патриотам и либералам «совка». Он имел своей целью символическое утверждение антикоммунизма и профанацию памяти победы гуманизма над варварством, воплощенным в различных формах фашистской идеологии. Ведь именно эту память символизирует в массовом сознании мемориал «Вечного огня».

«Я иду жарить яичницу и картошку с салом на «вечном огне» кремлевско-коммунистического террора. ..Многие, сами того не осознавая, чтят не жертв Второй Мировой, они бессознательно чтят КОММУНИЗМ. Если бы народ бывшего совка чтил жертв Второй Мировой, то сегодня у нас не было бы ни одного памятника УБИЙЦАМ и ТЕРРОРИСТАМ — Ленину-Ульянову, Сталину-Джугашвили и прочим дегенератам… Я считаю абсолютно нормальным надругаться над памятником коммуно-терроризма… Казалось бы, осквернять и чтить что-либо — пережиток старины. Нет, это не совсем так. Осквернение того, что чтится не по праву, — это не то, что нормально, это ОБЯЗАТЕЛЬНО для всех, кто желает быть раззомбированным. Жарить яичницу на коммунистической звезде — не преступление, а способ освободиться от «священных», но убийственных шаблонов мышления. Жарить яичницу на огне, который используется ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО для пропаганды коммунизма — не преступление. Я за то, чтобы люди плевали на коммунистические символы. Я за то, чтобы их подрывали и выкорчевывали. Я плюну на красную тряпку, я плюну на красную звезду, и я пожарю яичницу на огне, горящем из коммуно-террористической звезды», – так сформулирован подлинный идейный посыл «художественного мероприятия» Анны Синьковой на сайте партии «Братство».

Российские адвокаты «Войны» обычно апеллируют к тому, что ее критиками чаще всего являются представители консервативных кругов. Однако, поддержав Синькову, «Война» деятельно солидаризовалась с целым сонмом зоологических правых, пламенно выступивших в поддержку «художницы-патриотки»: от «Братства» и партии «Свобода» до ее друзей из числа правых футбольных фанатов.

«Патриотическая общественность в Украине высоко оценила нашу идею, и сейчас активно выступает в мою защиту. В Киеве и других городах проходят митинги в мою поддержку, раздаются листовки, идет сбор средств», – говорит об этом сама Синькова.

Поддержка, оказанная ей со стороны «Войны», имеет в этом контексте политический характер. Это даже не поддержка самой «художницы» – а вполне осмысленная поддержка поддерживающих ее реакционеров, которые горячо благодарили за нее лауреатов премии «Инновация». И у российских акционистов не получится прикрыть данный факт лукавыми словами о «художественно слабой акции, не имеющей признаков уголовно наказуемого деяния».

Действительно – всем нам по-человечески жалко девушку, оказавшуюся в украинской тюрьме. Но, в конце концов, тюремные соседки Синьковой – «проститутки-сифилитики и больные туберкулезом наркоманки», о которых с таким великолепным презрением пишет представитель «Войны», заслуживают не меньшего, а зачастую и большего сострадания – ведь, в большинстве, они, без всякого преувеличения, являются жертвами капиталистической системы. Многие из тех, кто годами ждет в киевском СИЗО рассмотрения своего дела вообще не совершали никаких преступных деяний. А в тюрьмах России и Украины содержатся настоящие политические жертвы репрессивной машины, которые крайне нуждаются в материальной и информационной поддержке.

Я соглашусь, что Синькова не заслуживает тюремного заключения – ведь это лишь позволяет лепить из нее образ невинно пострадавшей мученицы, никак не решая по сути проблему политического вандализма. Единственным адекватным наказанием за ее поступок явился бы общественный остракизм. Беда лишь в том, что известная часть украинской интеллигенции горячо одобряет вандализм самого отвратительного пошиба – если только он украшен патриотическими лозунгами и направлен против «врагов нации». Именно это поощрение вандализма в итоге подтолкнуло к нему Синькову. Ведь не секрет – чтобы стать героем в кругах украинских патриотов, надо осквернить памятник, флаг или могилу, отрезать голову монументу, нарисовать на нем свастику, отбить от него кусок, запачкать его краской, дерьмом – и так далее, вплоть до изжаренных на Вечном огне яиц.

Эти «художественные мероприятия», которые происходят в Украине едва ли не каждый день, являются предметом гордости в паучьем мирке национализма — повышая личную самооценку и котировки в правой тусовке. И по своей «художественной технике» они мало чем отличаются от разрекламированных акций «арт-группы Война». В самом деле –лидер «Братства»Дмитрий Корчинский освоил технику провокационного политического перформанса задолго до знаменитых половых актов «за наследника медвежонка» или нарисованного фаллоса на Литейном мосту. И поддержав активистку «Братства», «Война» всего лишь признала это очевидное духовное и «творческое» родство.

Конечно, «Война» никогда не исповедовала идеологию фашизма. Все гораздо хуже. Место идеологического содержания большинства ее акций заменяет зияющая пустота постмодернистского акционизма, которая позволяет зрителям заполнить его любым идеологическим содержанием. Именно потому половой член напротив здания ФСБ или перевернутые машины милиции вызывали аплодисменты у офисных либералов, уличных ультраправых, да и у кого угодно – и каждый аплодировал этому на свой лад. Хотя, скандируя «A.C.A.B.!», фашисты мечтают о том, чтобы самим вершить полицейский террор, набивая тюрьмы несогласными с ними людьми. Выйдя из СИЗО, националист Николай Кохановский – «художник», известный нападениями на советские памятники, за которого тоже вступались украинские либералы – сразу же заявил о необходимости создать «революционный трибунал», в первый же день грядущей «национальной диктатуры». И можно не сомневаться, что там нашлось бы место для некоторых из его вчерашних защитников, не до конца согласных с постулатами «национальной борьбы».

Оказав поддержку Синьковой, «Война» подтвердила эту воинствующую безыдейность постмодернизма – когда сомнительная «художественная форма» акций абсолютно превалирует над их политическим контекстом. В этом смысле характерна идеологическая пластичность группы FEMEN – самых известных из современных украинских акционистов, публично оголяющих груди по всякому общественно-политическому поводу. Не так давно они поддержали ксенофобскую антитурецкую кампанию фанатов львовских «Карпат» – заслуженно получив за это прозвище «расиськи». А затем разделись в Международный день освобождения узников фашистских лагерей, показав нарисованные на животах звезды Давида. Заявляя о своем неприятии нацистской идеологии, FEMEN, по существу, профанировали эту дату – как профанирует социальный протест всякое постмодернистское действо (вроде пресловутой «Монстрации», которая обстебывает не столько официозные шествия власти, сколько актуальную традицию рабочего Первомая).

Конечно, жаренные на Вечном огне сосиски не имеют ни малейшего отношения к искусству – как, впрочем, и практически все акции группы «Война». Можно было не читать этот материал, чтобы понять, как позорно видеть в этом поступке какое-либо подобие «художественного мероприятия». И, положа руку на сердце, с этим должны согласиться войнопоклонники – особенно, те, у которых оно бьется слева.

«Следует ли считать художественной акцией исполнение нацистских маршей возле дверей синагоги? Было ли перформансом сожжение книг на кострах штурмовиков?», – риторически спросил по этому поводу один киевский журналист. Исходя из безумной логики постмодернизма, которую пытается навязать нам «Война», искусством является любой акт абсурда, провокации, погрома или террора – но ведь это как раз та точка зрения на искусство, которую всегда разделял многоликий европейский и постсоветский фашизм. И российское ФСБ с таким же успехом могло бы цинично назвать «художественным мероприятием» беззаконные аресты активистов самой «Войны» – против которых протестовали мы в Украине.

В премии «Инновация», которую получили подследственные российские акционисты, не было никакой сенсации. Это не только констатация того, как низко опустилась современная российская культура – о чем правильно и подробно рассказывает Борис Кагарлицкий. Не секрет, что «постмодернистское искусство» давно заняло в современной России официозное место «дубового соцреализма» эпохи СССР, став излюбленным стилем чинуш, банкиров и президентов. И, находясь под отческим покровительством Марата Гельмана, группа «Война» демонстрирует яркий пример «интегрированного бунта» – модного и востребованного у искренне восхищенной им буржуазии.

Эта премия, полученная из рук российских либералов, и переданная в руки украинским правым, показывает, как тесно объединяет их между собой антикоммунизм, заполняющий собой идеологические пустоты мелкобуржуазного радикализма. И предупреждает: правая реакция будет все чаще рядиться в модные одежды того, что зовут сейчас «современным искусством».

Андрей Манчук. Социальный журнализм — Война