80 лет назад, в конце сентября 1941 года, завершилось одно из самых из самых грандиозных сражений Второй мировой войны – Битва за Киев. Тогда попали в окружение и были уничтожены советские четыре армии, а также командование Юго-Западного фронта. По немецким данным, в плен попало 665 тысяч человек. По уточненным советским данным, безвозвратные потери ЮЗФ составили 628 тысяч человек. Смогли вырваться из котла и выйти к своим лишь около 15 тысяч бойцов и командиров.
Разницу в количестве пленных можно объяснить тем, что немцы хватали всех носивших какую-либо униформу (милиционеров, железнодорожников и т.д.), а также подозрительных людей в штатском. Причины же столь масштабного разгрома стоит рассмотреть предметнее.
Крепкий орешек
В середине августа 1941 года немцы едва не взяли Киев штурмом. Они прорвали советскую оборону в районе Жуляны-Голосеево, однако были успешно контратакованы и отброшены, после чего фронт под Киевом стабилизировался. Опиравшаяся на киевский УР, оборона украинской столицы выглядела довольно внушительно и требовала от штурмующих больших усилий и затрат. В этой связи сомнительно выглядит пассаж в мемуарах маршала Жукова о том, что он еще в конце июля сказал Сталину, что Киев придется оставить, за что якобы и был снят с начальника генштаба РККА.
В лоб Киев пыталась штурмовать та самая немецкая 6 армия, которая в скором времени была уничтожена под Сталинградом. Непосредственно обороняла – советская 37 армия, которой командовал тот самый генерал Власов. Именно он и его солдаты последними оставили город в ночь с 18 на 19 сентября.
Гудериан: поворот не туда – Конотоп вместо Москвы
18 августа 1941 года германское Верховное командование сухопутных войск представило план наступления на Москву. (https://ord-ua.com/2021/06/22/22-iyunya-1941-goda-podgotovka-realizaciya-reakciya-7-maloizvestnyh-epizodov/) Однако Гитлер отверг его и поставил другую приоритетную цель: окружить и уничтожить крупную группировку советских войск на территории Украины.
Многие нацелившиеся на Москву немецкие военачальники были неприятно удивлены таким поворотом. Особенно недоволен был командующий 2 танковой группой генерал Гудериан. Он пытался было убедить своего главнокомандующего в том, что Москва важнее. Однако Гитлер возразил, что «сырьевые ресурсы и продовольствие Украины являются жизненно необходимыми для продолжения войны» и посетовал, что его «генералы ничего не понимают в военной экономике».
После продолжительного обсуждения Гитлер категорически потребовал ударить в тыл советским войскам, оборонявшим Киев. В конце августа 1941-го, вместо наступления на Москву, танки Гудериана повернули на юг. По словам генерала-танкиста, «в качестве первоначальной цели наступления мне был указан Конотоп» (около 180 км). Уже 7 сентября немцы были у Конотопа, а 10 сентября, пройдя с боями около 250 км, взяли город Ромны, находившийся в глубоком тылу Юго-Западного фронта.
К этому времени северо-восточнее Киева немцы форсировали Десну, а на южном фланге захватили плацдарм в районе Кременчуга, на который перебросили 1 танковую группу генерала Клейста…
Котел захлопывается
В ночь с 10 на 11 сентября военный совет Юго-Западного фронта пришел к выводу о невозможности имеющимися силами удерживать оборону по Днепру и отбивать прорыв в тылу и необходимости отступления. Однако из Москвы им строго посоветовали «перестать, наконец, заниматься поиском рубежей для отступления, а искать пути для сопротивления».
Тем временем, 12 сентября немцы перешли в наступление с кременчугского плацдарма, и уже 15 сентября кольцо окружения замкнулось в районе Лохвицы. 16 сентября командующий Юго-Западным направлением маршал Тимошенко (находился в Полтаве) через генерала Баграмяна передал приказ: оставить Киев, выходить на тыловой оборонительный рубеж и разгромить прорвавшихся в тыл немцев. Баграмян вылетел в штаб ЮЗФ (район Пирятина), однако письменного приказа не привез. А выполнять устный приказ Кирпонос отказался! Он снова стал запрашивать разрешение на отход и только вечером 17 сентября решился отдать приказ об оставлении Киева и отступлении на рубеж реки Псел. В ночь на 18 сентября разрешение на отход пришло из Москвы.
Отступление превращается в бегство
Приказ маршала Тимошенко – отступая, уничтожить прорвавшиеся в тыл вражеские части – выглядит вполне логично. Немцы тут были в меньшинстве и на тот момент еще не успели укрепить стенки котла (а сплошной фронт окружения не создали до самого окончания боев). В этой ситуации главной проблемой для генерала Кирпоноса фронтом стала потеря управляемости.
Вот как описывает отступление из-под Пирятина основной группировки войск ЮЗФ генерал Волкотрубенко, которому посчастливилось выйти из окружения: «В 6.00 18.IX.41 вся масса машин и людей в строю и без строя (5 и 21 армии) беспорядочно хлынула на восток». Перемешавшиеся между собой боевые части и обозы становились все более неуправляевыми. А под ударами вражеской авиации, артиллерии, танков и мотопехоты (немцы сразу начали колоть большой котел на несколько меньших), плохо организованное отступление превратилось в беспорядочное бегство.
Очень скоро под командованием Кирпоноса осталась едва ли 2 тысячи человек: рота автоматчиков, управление (штаб) фронта, из чинов которого создали батальон, управление 5-й армии… Пытались формировать боевые группы из всех, кого удавалось остановить, но, как потом отмечал генерал Баграмян, «новые формирования имели живучесть всего 3-4 часа. При прямом попустительстве начсостава личный состав этих «формирований» в одиночку и группами, тайком и явно расползался во все стороны и стремился уйти самостоятельно на восток, чтобы выйти из кольца окружения». Ситуация усугублялась тем, что многие красноармейцы – мобилизованные местные жители – просто разбегались по домам.
Под колпаком «невидимого фронта»
Нерешительность, с которой в критической ситуации действовал Кирпонос, вполне объяснима. Еще 28 июля 1941 г. вышло заявление Сталина о расстреле бывшего командующего Западным фронтом генерал-полковника Павлова и генералов Климовских, Григорьева, Коробкова – за проявленные трусость, бездействие, отсутствие распорядительности, развал управления войсками. Более того, комиссар госбезопасности Михеев, курировавший дело Павлова, собрал и отправил в Кремль компромат на Кирпоноса! Хода этому компромату не дали, однако Михеева сразу назначили начальником Особого отдела НКВД Юго-Западного фронта! В такой ситуации желание командующего ЮЗФ перестраховаться выглядит вполне оправданно.
Кстати, сам генерал Кирпонос и опекавший его гэбист Михеев погибли в бою, прорываясь из окружения.
Жертва карьерного взлета
Как отмечали многие современники, генерал-полковник Кирпонос показал себя слабым военачальником, неготовым к занимаемой должности командующего фронтом (при этом никто не ставил под сомнение его личную храбрость). Можно предположить, что причиной тому – слишком стремительный карьерный рост в 1940-1941гг.
Долгое время (1934-1939) Кирпонос руководил казанским пехотным училищем. В ноябре 1939-го из комбрига он стал комдивом и вскоре отличился при взятии Выборга, после чего его карьера круто пошла вверх. В апреле 1940-го он уже командир корпуса, через два месяца – командующий Ленинградским военным округом (генерал-лейтенант), а в начале 1941-го – Киевским (генерал-полковник). За полтора года он прошел путь от комдива до командующего округом-фронтом, фактически перепрыгнув через комкора и командарма.
«Но пораженья от победы…»
По мнению генерала Гудериана, «бои за Киев, несомненно, означали собой крупный тактический успех. Однако вопрос о том, имел ли этот тактический успех также и крупное стратегическое значение, остается под сомнением».
Впоследствии многие немецкие военачальники сетовали, что большая победа под Киевом вскоре обернулась для них не менее масштабным поражением под Москвой. Дескать, наступление на Москву началось слишком поздно (30 сентября-2 октября 1941 года) и они не успели захватить столицу СССР до наступления морозов. (https://ord-ua.com/2021/08/23/vojna-po-italjanski-3-spas-li-mussolini-stalina/) И вообще, сама концепция блиц-крига требовала разгрома основных сил противника и захвата Москвы, а не овладения экономическими ресурсами.
Однако не все так бесспорно в этих рассуждениях. Не будь пресловутого «поворота на Конотоп», крупная группировка войск ЮЗФ (около 755 тысяч в начале сентября 1941-го) вполне могла бы частью сил ударить во фланг и тыл наступавшим на Москву немцам. Так что, на пике своих побед, немцы оказались в ситуации «тришкиного кафтана», из которой так и не нашли выхода.