Гольдарб в Минобороны, или Этот странный «антикоррупционный фронт»

Глава “антикоррупционного фронта” в Минобороны Максим Гольдарб и его «Range Rover» стоимостью 102 тысячи евро. Фото с сайта http://tvi.ua/programs/znak-oklyku

В Министерстве обороны Украины хвастаются тенденцией снижения количества коррупционеров в армии. В частности, как рассказал на пресс-конференции в Киеве начальник Главного управления Военной службы правопорядка (ВСП) в Вооруженных силах Украины генерал-майор Александр Дублян, в 2012 году было составлено 115 протоколов о коррупции в армейских рядах, по итогам которых 111 должностных лиц Минобороны были привлечены к ответственности. Он уточнил, что за первое полугодие 2013 года составлено 50 протоколов о совершении коррупционных правонарушений, тогда как за аналогичный период прошлого года таких протоколов было 76. «То есть есть тенденция к уменьшению числа коррупционеров», — сказал Александр Дублян.

Тут же руководитель ВСП отметил, что выявленные в течение первого полугодия правонарушения стали причиной нанесения убытков государству на общую сумму около 16 млн грн, а также финансовым нарушениям в сумме более 21 млн грн. Он также сообщил, что в течение 2013 года подразделениями по борьбе с коррупцией Военной службы правопорядка проведено 650 профилактических мероприятий в воинских частях, 145 комплексных проверок воинских частей, подготовлено и внесено 240 представлений командирам воинских частей, должностным лицам предприятий и учреждений для устранения нарушений закона, причин и условий, которые им способствовали. Он уточнил, что после аудитов Минобороны передало в правоохранительные органы 66 документов, касающихся нарушения финансовой дисциплины, органы прокуратуры открыли 31 уголовное производство по факту расхищения средств и госимущества.

В свою очередь директор департамента внутреннего аудита и финансового контроля Министерства обороны Украины Максим Гольдарб указал, что среди основных видов правонарушений — нарушения в ходе проведения тендерных процедур, хранения военного имущества, а также некачественное выполнение контрагентами Минобороны обязательств по договорам поставок. «Департаментом выявлено нарушений на более чем 120 миллионов гривен, это те потери, которые, возможно, являются безвозвратными», — сказал Гольдарб. 20 миллионов гривен было возмещено, добавил он.

Максим Гольдарб. Фото с сайта podrobnosti.ua

По его словам, подавляющее большинство этих нарушений было допущено в предыдущие годы. «Львиная доля нарушений приходится на 2005-2008 годы, сейчас эти нарушения выявляются, — это незаконные отчуждения массивов земли, договоры так называемого инвестирования и совместной деятельности, в итоге которых министерство оставалось и без земли, и без домов, и без квартир», — сообщил он. Директор департамента добавил, что «более 80 материалов внутреннего аудита передано в правоохранительные органы, на сегодняшний день по многим из них начато досудебное расследование». Только за последний месяц, по его словам, предупреждено незаконных платежей на сумму 6 миллионов гривен.

Кому верить?

С одной стороны, оптимизм представителей военного ведомства относительно борьбы с коррупцией в армии выглядит убедительно – тем более, что он подтверждается цифрами. Но, с другой стороны, если копнуть вглубь, то эти реляции о победах вызывают некоторые сомнения.

Взять последние исследования международных организаций. Вот 9 июля были опубликованы результаты исследования Global Corruption Barometer от Transparency International и Gallup International Association, согласно которым протестовать против коррупции сегодня готовы 68% украинцев, о готовности выйти на улицу с протестом заявляют 36% опрошенных. При этом 43% респондентов считают, что за последние два года уровень коррупции в Украине значительно вырос, 74% — уверены, что государственный сектор коррумпирован, 80% — охарактеризовали действия правительства в борьбе с коррупцией как не результативные. И лишь 4% опрошенных считают, что государственная антикоррупционная борьба имеет хоть какой-то результат.

В нашем же конкретном случае с Минобороны пикантность ситуации заключается в том, что совсем недавно, в середине июня этого года, Генеральная прокуратура Украины заявила о систематическом хищении боеприпасов и запчастей к военной технике в Вооруженных силах Украины. По информации ГПУ, с января по июнь 2013 года выявлены факты хищения военного имущества и служебной халатности по его сохранению в 20 военных частей, — разворовываются патроны и незаконно расходуются боеприпасы при организации стрельб для посторонних лиц, выявлена кража 340 тонн топлива для ракетных двигателей стоимостью более 5 млн гривен, значительное количество военной техники стоимостью почти 2,5 млрд грн без достаточных правовых оснований находится на предприятиях ОПК.

Казалось бы, причем здесь коррупция? Связь самая прямая – львиная должность этих преступлений не могла совершаться без покрывательства (а то и по прямой указке и участии – как, например, при организации незаконных стрельб или передаче военной техники предприятиям ОПК) должностных лиц, т.е. «коррупционная составляющая» в этом повальном воровстве и злоупотреблениях налицо. И обратим внимание на цифру: Генпрокуратура заявляет о незаконной передаче техники на 2,5 млрд грн, но эта потрясающая сумма убытков для армии почему-то вовсе не фигурирует в отчетах контролирующих структур самого Минобороны. Может быть потому, что такая передача техники могла осуществляться только с ведома или по приказу самых высоких руководителей военного ведомства?

Более того: после работы в армейских рядах сотрудников Генпрокуратуры произошло беспрецедентное для украинской армии событие – начальник Генштаба обратился с открытым письмом к военнослужащим, в котором констатировал небывалый по размаху расцвет воровства и должностных злоупотреблений в Вооруженных силах, угрожал и требовал прекратить этот «беспредел».

Но вот проходит пара недель, и контролирующие службы в лице ВСП и департамента внутреннего аудита и финансового контроля МО (что характерно, обе структуры подчинены министру обороны) вдруг констатируют, что на самом деле размах коррупционных деяний в армии с начала года имеет «тенденцию к уменьшению»…

Но интереснее другое: согласно заявлению Генпрокуратуры, сохранение военного имущества оборонным ведомством не контролируется, а работа внутреннего аудита является недостаточно эффективной (за что как раз и отвечает упомянутый департамент внутреннего аудита и финансового контроля МО). В представлении на имя министра обороны Павла Лебедева ГПУ требует не только обеспечить сохранение военного имущества, но и привлечь к ответственности чиновников оборонного ведомства, виновных в выявленных нарушениях.

Сейчас же те самые службы, которых Генпрокуратура обвинила в недостаточной эффективности, рассказывают, что, во-первых, львиная доля нарушений произошла 5-7 лет назад, при совсем другом руководстве ведомства. А во-вторых, никакой проблемы не существует – мол, на самом деле объемы злоупотреблений резко снижаются. Так кому верить – Генпрокуратуре и начальнику Генштаба или контролирующим структурам при МО?

Кстати, о прошлых военных руководствах. С 2008 года сменилось три руководителя военного ведомства. И только при нынешнем министре обороны вдруг стали всплывать нелицеприятные факты пятилетней давности. Вопрос: а чем занимались предыдущие руководители МО? Почему они не выявляли эти факты, если те действительно имели место? Очевидно, правоохранителей не может не заинтересовать этот вопрос.

Сделаем наоборот

Но есть вопросы и к нынешнему руководству. Вот год назад киевский Центр исследований армии, конверсии и разоружения (ЦИАКР) при поддержке правительства Великобритании и Офиса связи НАТО в Украине закончил реализацию проекта «Воспитание добропорядочности и борьба с коррупцией в оборонных структурах: опыт Украины». К слову, это первое подобное системное исследование, проведенное неправительственной организацией в нашей стране. Так вот, проведя данное исследование, эксперты ЦИАКР сделали уверенный вывод, что коррупция в оборонной сфере Украины «приобрела признаки системного явления, ставит под серьезную угрозу эффективность развития и функционирования Вооруженных сил, подрывает доверие к армии, приводит к деградации государственного управления в сфере обороны и угрожает самому существованию государства».

Что касается предложений, выработанных экспертами (кстати, на основании международного опыта, которым с украинскими аналитиками поделился Женевский центр по демократическому контролю над вооруженными силами), то ключевые из них — налаживание действенной системы аудита, системы контроля за деятельностью структур и ведомств оборонного сектора, и в том числе, парламентского и общественного контроля (через СМИ и неправительственные организации). На этом фоне нынешняя бурная деятельность контролирующих структур по «отбеливанию» коррупции в армии выглядит несколько странно, заставляя задаться вопросом: а может ли вообще быть эффективным аудит, когда его проводит департамент МО, подчиненный министру обороны? Главным же критерием в борьбе с коррупцией в армии эксперты назвали наличие политической воли, поскольку невозможно реально преодолеть коррупционные проявления, если сопротивление этому позорному явлению не окажут высшие руководители государства, и в первую очередь, Президент Украины.

К слову, одной из главных проблем борьбы с коррупцией в оборонном секторе является отсутствие ответственности должностных лиц, либо же выборочное привлечение к ответственности. В ОПК, например, известны такие примеры, как срыв производства военно-транспортного самолета Ан-70 в 2008 году, искусственное доведение до банкротства Киевского авиационного завода «Авиант» (ныне — филиал ГП «Антонов», долги составили около 2 млрд. грн.), осуждение и досрочное освобождение бывшего генерального директора Харьковского государственного авиационного промышленного предприятия Павла Науменко (осужден решением Киевского районного суда г. Харькова в декабре 2010 г. на 10 лет лишения свободы по решению Апелляционного суда Полтавской области, а весной 2012 уже вышел на свободу) и другие. В Вооруженных силах – та же самая картина.

Что касается профилактических мер относительно искоренения коррупции, то на первое место эксперты поставили отстранение Вооруженных сил от экономической деятельности. Рекомендация вполне логичная: подобная деятельность имеет особенно благоприятные условия именно в оборонном секторе державе, где условия секретности (и, как следствие, слабость контроля – в первую очередь общественного) развязывают руки не чистым на руку чиновникам.

И вот прошло полгода после того, как ЦИАКР передал Минобороны свои рекомендации, и военное руководство официально провозгласило политику, суть которой прямо противоречит выводам экспертов. Вместо того, чтобы ратовать за уменьшение экономической деятельности военного ведомства, Минобороны заявило о своем стремлении поставить такую деятельность на качественно новый уровень, существенно увеличив ее объемы!

В частности, как известно, в мае 2013 года Минобороны подготовило документ под названием «Порядок отчуждения земельных участков, на которых расположены объекты недвижимого военного имущества, подлежащих реализации, и земельных участков, которые высвобождаются в процессе реформирования Вооруженных сил и Государственной специальной службы транспорта». Ответ о цене вопроса дает пояснительная записка, подписанная министром обороны Павлом Лебедевым: «За время реформирования в Вооруженных силах образовалось 411 избыточных военных городков, на которых расположено более 7 тысяч зданий и сооружений. Указанные объекты длительное время не используются в интересах Вооруженных сил и не планируются к дальнейшему использованию, на их содержание тратятся средства Госбюджета. До конца года планируется высвобождение еще 214 городков». И далее указано, что «отчуждение указанных объектов позволит получить дополнительные поступления в Государственный бюджет в течение 2013-2017 годов в сумме от 6 до 9 миллиардов гривен».

Согласимся, странная реакция военных чиновников на экспертные рекомендации. И как повлияет такой «экономический настрой» МО Украины на успешность борьбы с коррупцией в его рядах – ясно без лишних слов.

Пчелы против меда

Но в эпохальной битве Минобороны с коррупцией в своих рядах мы встречаем и вовсе какие-то сюрреалистичные картины – в частности, анализируя, кто именно в Минобороны возглавляет «антикоррупционный фронт».

Про личность Максима Гольдарба можно говорить долго – бывший прокурор города Дебальцево Донецкой области, затем руководитель отдела надзора за налоговой милицией Донецкой областной прокуратуры, затем глава Дарницкой районной прокуратуры Киева и начальник транспортного управления прокуратуры Киева в свое время, едва появившись в столице, удивил киевлян своей тягой к роскоши. В частности — когда продемонстрировал свою машину «Range Rover» стоимостью 102 тысячи евро. Как для зарплаты прокурора, такой уровень показался удивительным.

В Киеве имя этого господина связывают с «наездами» на владельцев столичных рынков – Троещинского, «Юность» и «Фермер», где была отработана известная схема – закрытие рынков по причине якобы имевших место нарушений, «решение вопросов» и – возобновление их работы. Также с этим именем связывают «смену разработчиков» песчаных карьеров в районе Лесного кладбища, благодаря чему песок на околицах столицы стало добывать заведенное сюда донецкое ООО «Еврофакт-плюс».

Нынешнее появление в Минобороны бывшего прокурора Дебальцево и его активную деятельность на «антикоррупционном фронте» связывают с началом выдавливания из военного ведомства представителей команд бывших министров обороны Михаила Ежеля и Дмитрия Саламатина. По информации наших источников в военных структурах, сегодня провозглашенная министром обороны «борьба с коррупцией» в первую очередь направлена на этих господ, прочно закрепившихся в Минобороны и Генштабе. Этим нынешнее военное руководство убивает сразу двух зайцев – во-первых, расчищает место для своих людей. А во-вторых, в ответ на претензии Генпрокуратуры и высшего руководства державы создает иллюзию системной борьбы с коррупцией в военных рядах.

Михаил Ежель (слева) и Дмитрий Саламатин. Фото с сайта http://www.kommersant.ua/

Но гораздо большее удивление вызывает кадровая политика в Военной службе правопорядка, которая находится «на острие» антикоррупционного фронта Минобороны. Так, приказом № 289 от 17 апреля 2012 года начальника Генштаба В.Заманы на должность начальника Управления по борьбе с коррупцией и организованной преступностью ГУ Военной службы правопорядка Вооруженных сил Украины был назначен полковник В.Скляр. Но известно, что в 2000 году В.Скляр, будучи военкомом Старосамборского района Львовской области, привлекался к уголовной ответственности по статье 254 УК Украины «Злоупотребления военным должностным лицом властью или служебным положением» (по сути – статья за коррупцию). Сейчас судимость погашена, но такое назначение, согласимся, вызывает изумление. О каких успехах на «антикоррупционном фронте» можно говорить с такими «бойцами» — вопрос, думается, риторический…

Дмитрий ТЫМЧУК, СЛЕД.net.ua