АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ, БЕСЫ, И МЫ

Тема правозащиты граждан со стороны неправительственных институций и неслуживых людей, со стороны общества – актуальна для любого государства, где есть суды и места отбывания наказаний. А есть они везде. Но ситуация приобретает особую остроту в странах, где защитить необходимо не просто от возможной ошибки; частного случая жестокой несправедливости; служебного преступления, обусловленного частным же случаем подкупа либо давления на чинов, обязанных исполнять и правосудие, и условия отбывания наказания. Эта, воистину кричащая острота появляется, когда некая власть возводит в ранг государственной политики как нарушение закона, так и использование «наследственных» тоталитарных законодательных положений. А уж если прибавлена составляющая «политической целесообразности», то вообще караул, да и только. Все это особенно выпукло проступило и продолжает проступать в нынешней подъянучарской Украине. Впрочем, не без светлого пятна. Отныне к пенитенциарным делам привлечен Ангел-хранитель.

В Луганске неподалеку здания областного управления Государственной пенитенциарной службы «в честь работников этой службы принято решение установить памятный знак Ангела-хранителя». Медиа сообщают не без восторга, что нынче скульпторы художественно дорабатывают образ. Оговоримся сразу же, я далека от примитивной мысли, что «тюремщик», это априори дурно. Когда во Львове, возле местного управления МВД вижу скульптуру святого Георгия, разящего копьем опасное чудовище, думаю не «менты – взяточники, хамы и садисты, а у нас еще и на службе у нелегитимного режима», а о тех правоохранителях, которые отдали жизнь в борьбе с преступниками, либо просто в меру, а то и сверх меры возможностей, честно и смело несут службу, как принято выражаться, «на земле». И скульптурное изображение веселого трудолюбивого сантехника в Евпатории у соответствующего заведения коммунальной службы ассоциируется не с анекдотическим вечно пьяным «дядей Васей», засаленный карман коего оттопырен для навязчивого крохоборства, а с тем, что данная «непрестижная» профессия нужна для повседневной жизни социума, и есть в профессии те, с кого можно лепить скульптуру.

Верующие люди знают: добрый Бог посылает Ангела-хранителя каждому, вне зависимости от профессии либо отсутствия оной. Впрочем, говорят – бывают ситуации, когда невидимый «личный ангел» горько плачет. Не только, если злые люди наносят неправедный удар его «подопечному». Но и от стыда за вверенного Высшей силой человека, не прислушавшегося ни к Божьим заповедям, ни, если угодно по атеистически, к необходимости выполнять общегуманные правила земного общежития. И кажется, что водружение изображения Ангела-хранителя (ангела-охранника, ангела-вертухая ?) «в честь» работников службы исполнения наказаний в нынешней Украине, в любом из ее городов – это кощунственный перебор.

Ирина Луценко недавно заявила, что ее муж, политзаключенный Юрий Луценко не получал тех продуктов, которые близкие упаковывали в дозволенные передачи. «Гарантированно доходил только лук». О том, что человеку, с предельно подорванным голодовкой протеста здоровьем, приходилось после выхода из голодовки иной раз пробавляться плесневелым хлебом и кусочками старого, заветрившегося сала, рассказал адвокат Игорь Фомин, имеющий возможность видеться с подзащитным. Государственная пенитенциарная служба оперативно разместила в подконтрольных СМИ официальный ответ. В нем перечислены продуктовые килограммы, ПРИНЯТЫЕ для передачи с воли в адрес заключенного Луценко. Подчеркиваю «принятые», потому как — что именно и в каком виде было реально ПОЛУЧЕНО заключенным, знает только «дед Лукьян», за стенами которого Луценко находится уже под пятьсот дней. Ну, и конечно, сам Юрий Витальевич, который сможет рассказать в том числе и о такой «мелочи», когда выйдет на свободу, рассказать, если кому будет интересна и эта деталь.

Служба исполнения наказаний срочно, дескать, «информация не соответствует действительности» среагировала на скандал с передачами. Но мимо общественного внимания проскользнул иной скандал, более давний. Когда еще до вынесения приговора, в момент ухудшения состояния здоровья подсудимого вплоть до язвенного кровотечения, добрый судья Вовк принял официальное решение: осмотреть Луценко в настоящей больнице. И пани Ирина (жена и законный защитник), била во все колокола, хотя колоколов при полузадушенной свободе прессы ой, как мало, сообщая – конвой…отказывается выполнять распоряжение, не этапирует в медицинское учреждение. Тогда никаких опровержений на столь немыслимую в хоть сколько-нибудь цивилизованном обществе информацию не поступило. А реально: «расстояние» от принятия Вовком то ли гуманного, то ли просто законного решения, до его исполнения — равнялось неделям. И вообще, вы, уважаемые читатели-собеседники, можете поверить в то что обычный конвой может позволить себе поплевывать в потолок, и не желать отвлечься от этого увлекательного времяпрепровождения, чтобы выполнить распоряжение об этапировании заключенного, куда велено? Если нет, то, не имея задокументированных доказательств, нам следует предположить наличие негласного, преступного распоряжения. И его выполнение.

Ну, и вообще, есть сфера компетенции исключительно пенитенциарной службы. Да, к этой сфере не относится возможность «тюремщикам» самочинно принять решение о том же лечении Юлии Тимошенко в медицинском учреждении вне колонии. Не относится, несмотря на принятое 15 марта решение Европейского суда по правам человека. Несмотря на логику любого, знакомого с медициной даже поверхностно, а логика подсказывает, что пункцию спинного мозга невозможно провести в тюремных условиях, а именно ее в том числе прописала международная медкомиссия. Но вот она – сугубая компетенция пенитенциарщиков. Предоставление пресловутых ходунков для заключенной, которая практически не владеет ногами. Почему для этого рутинного действия тех, кто по долгу службы обязан создавать законные условия для отбывания наказания любым гражданином, нужен шум на весь мир, поднятый той же международной комиссией и долгие проволочки? Ангелоподобные вертухаи, скажите, если кому-то из зэков по состоянию здоровья нужно санитарное судно или утка, вы ждете судебного решения по этому случаю? Или бери выше, международного давления? Кажется, что у Ангелов-хранителей, которыми вы наделены от рождения, крылья краснеют от мучительного стыда…

Издевательские действия, планомерно применяемые против именитых оппонентов нынешнего режима, оказавшихся за решеткой по политическим нуждам властей, скорей всего, имеют подоплекой не садизм и упоение безнаказанностью со стороны отдельных вертухаев любого звания. А осознанную тактику режима: попытаться сломить еще и так. Если «повезет», так и угробить, благо, режим не перестает надеяться – общество промолчит. Есть в положении политзаключенных еще один аспект. Хоть это не очень-то пока помогает, адвокаты, близкие, партии и общественные организации, мировое сообщество, могут привлечь внимание к происходящему. Тех же нависших международных санкций режим хоть сколько-нибудь, да опасается. Но если речь идет о крысятничастве «дачек» (впрочем, термин «крысятничать» более касается внутрикамерных отношений, и это весьма наказуемо в зэковской среде. Вертухаи – «хомячат», набивают свои защечные мешки, ничего не опасаясь); о покушении на здоровье «рядовых» осужденных и подследственных, здесь чаще всего отсутствует даже правозащитное внимание общества.

…Времена Кучмы-2, когда многие нынешние метастазы начинали завязываться опасными опухолями. Еще не убита газета «Независимость» («Комсомольское знамя»). К нам обратился человек, далекий от какой бы то ни было уголовщины. Его друга (столь же, как выяснилось, далекого от преступности) «закрыли и шьют мокруху». Обратившийся не владел арго, и выразился интеллигентнее, но ситуация тянула на эти слова. Игорь (назовем пострадавшего от произвола так) оказался на давнем фото рядом с начальником по бывшей работе. Начальника убили с целью ограбления. Когда Игоря вызвали в качестве лица, знавшего погибшего, и могущего сказать что-то о его иных знакомствах, он воспринял допрос спокойно, изложил известное, хоть знал мало. Если нужно, был готов явиться еще. Но через пару недель был арестован дома, и, вместе со скрипом ключа услышал, что есть основным подозреваемым. После вмешательства журналистов, а тогда СМИ вообще, и «Независимость» в частности, заставляли прислушиваться к себе, выяснилось, что все не стоит и выеденного яйца (но поломанной жизни «рядового» гражданина стоить могло). Убитый был человеком небедным, и родственники требовали от милиции результата. Любого. Ну а Игорь с фото — для закрытия дела подходил хотя бы тем, что посчитали: вступиться некому. Бывший детдомовец, некрутое место работы, да и попытка устроиться в Киеве еще только началась, вон, в столице не прописан, приехал к друзьям, с нищей Луганщины. А так – конечно-конечно, во внимание принимается и железное алиби (повезло Игорю, оно действительно было), и газета вовремя вмешалась…

Мы не пиарились на случае правозащиты. Даже статью не опубликовали. В последнем виновата я, пошла на некую сделку. Вообще-то тему правозащиты вела не я, а для многих спасенных – настоящий земной Ангел-хранитель, Станислав Бондаренко, просто в данном случае обратились ко мне. После газетного запроса на правоохранительный «верх», у меня была встреча, так сказать, «внизу». Попросили без диктофона. Заподозрили наличие оного в нагрудном кармане, устыдили. Предъявила пачку сигарет, вроде бы устыдились сами. Было сказано: после вмешательства «Независимости», кое-кто отхватит звездюлей. Что ж, Игорь может выйти хоть сейчас, арестовавшие получат. Но…у нас крутые лестницы, и за всем не уследишь, у задержанного, а там очень высокая степень близорукости, «разбились» очки, и, кстати, головные боли у него по этому случаю. А можно позволить передать очки. Будет бумага, он приговорен к десяти суткам по случаю «выражался и не подчинялся».Выйдет в порядке. Всем хорошо. Так что?..

Я была права: речь шла о человеческом здоровье, а то и жизни. И – не права, поскольку следовало не соглашаться на «размен», а публично повозить физиономией по наждаку тех, кто хотел «закрыть висяк» невиновным, чтоб неповадно поступать так с другими жертвами «машины». Но, что было, то было. Кстати, обратившийся к нам друг «нашего подзащитного», потом рассказывал, передачи во время 10-дневной отсидки принимали. Очки дошли (уже не было смысла ломать арестованного теми же головными болями и полуслепотой, чтобы подписал все), а вот «бацилла», как на арго зовут калорийную еду, оказывалась в других желудках. На глазах у арестанта вертухаи запускали руку в передачу, и тут же могли вгрызться в куриный окорочок, кусок жареного хека, отсыпать в свой карман карамель. Голод? Нет. Балдеж от безнаказанности садизма: кто-то, тебе подвластный, молча сглатывает слюну. И еще – «право» перекусить на халяву, если что посмачнее.

Когда нынешний режим будет отрешен от власти, нам, обществу, кроме всего прочего назревшего, придется и разгребать завалы, накопившиеся в пенитенциарной системе. Но это – завтра. А сегодня положение осложнено тем, что мы в одной лодке с политзаключенными, известными и не очень. И старая поговорка, рекомендующая «не зарекаться от тюрьмы», расширена и продолжает расширяться донельзя. Пишет немецкая Frankfurter Allgemeine: «С того времени, как Янукович стал президентом, «карьеру» в украинском лексиконе сделали два слова, «изолятор» и «колония»; «Янукович стоит сегодня на вершине властной пирамиды. «Колонии» и «изоляторы» украинской судебной системы, о которых он узнал в ранние годы на собственном опыте, есть основой его правления».

Никто из нас, граждан, при такой основе правления, не может предполагать, когда именно и за что, вне закона, верховная власть или местные властишки удовлетворят потребность расправится с тобой, мешающим тем или иным, даже вне политики – именно таким образом. Более того, ущемляя, унижая, убивая (!) за решеткой, произведенные в ангельский чин вертухаи могут добавить: нишкни, если «Юлька» к параше без костылей ползала, а «Юркины» дачки мы дерибанили, то тебе, муравью, и подавно…

О правозащитной деятельности гражданского общества мы, надеюсь, будем говорить еще немало. В первую очередь, те, кто в отличие от меня, пока занимающейся иным сегментом журналистики, имеет на это право, подкрепленное делами. Но, заканчивая сегодняшние заметки, думала, стоит ли касаться весьма своеобразного вида «правозащиты», к которой прибегают, когда у общества (пока!) нет иных средств. Решила, что мы с вами всегда были откровенны в диалоге, не избегали контраверсионных моментов. Что ж…

Российская империя, 1878-й. Вера Засулич (по-современному, диссидентка, за которой запрещенная литература, участие в «кружках», пребывание под гласным полицейским надзором) – стреляет в питерского генерал-губернатора Трепова, приказавшего подвергнуть телесному наказанию политзаключенного Боголюбова, за то, что тот в камере не снял перед ним головной убор. Она с Боголюбовым не знакома. Никакая организация не дала задания. Просто – не могла дышать, если происходит подобное. Не из-за угла, и сбежать не пытается. И присяжные оправдывают Веру. Не потому, что Трепов только ранен, потому, что признают мотивацию ее действия. Оправдывают под аплодисменты большей части общества. Царь рассержен, власти безрезультатно убеждают уйти в отставку председателя суда, блестящего юриста господина Кони, справедливо считая, что он, следованием букве и духу закона и своей личной позицией мог оказать моральное влияние на решение. Кони попадает « в опалу». На свободе, живой, не лишенный судейских регалий.

Суд присяжных по отношению к оппоненту власти, даже применившему террор; приговор «не виновна»; «опала» в отношении честного судьи, да и юристы типа Кони при должностях – этого не осталось для нас, живущих в пост- и неототалитарном обществе. Но люди, не могущие дышать, если в «темницах сырых» резвится беззаконие, есть, и немало их. Тут – сразу же проведем недвусмысленную, заметную черту на полях заметок. Так называемый индивидуальный террор против любых «сатрапов сатрапычей» не стал выходом в 19-м веке, а уж тем паче неприемлем в 21-м. Но есть действия, не проливающие «юшку». Просто показывающие отношение общества к беззаконию, если, к сожалению, пока нет других возможностей навести порядок. Вовки – Киреевы иже с ними, Качановский главвертухай, (Первушкин, кажется), те, кто не этапировал теряющего сознание Луценко в больницу, и т.д., и т.п. живут не на Луне. А те, в городках, шуршащие хабаром за издевательство над «неименитым» заключенным… Прилюдная пощечина, прилюдный отказ в обслуживании в любом магазине или салоне, невыцветающие надписи на асфальте напротив окон. Не террор, а как раз – антитеррор. Кто там говорит с тактической точки зрения, мол, у них охрана? Знаете, Трепов, в приемную которого зашла то ли курсистка, то ли акушерка, тоже вряд ли был беззащитен.

Я провоцирую? Помилуйте, нет. Спрашиваю исключительно с себя, и делюсь мыслью. И каждый из вас спросит с себя, так? Ведь очень важно, чтобы наши личные Ангелы-хранители, данные добрым Богом, не имели оснований плакать от стыда за нас.

Виктория АНДРЕЕВА, «ОРД»