«Поруха» и российское станкостроение

Прочитал большой, 95-страничный доклад Центра развития ВШЭ «Рынок продукции станкостроения-2020». Некоторые цифры из него:

— В подготовленной Минпромторгом России в 2017 году «Стратегии развития станко-инструментальной промышленности до 2030 года»  говорится, что текущий объём внутреннего производства по станкостроению оценивался в 7,44 млрд. руб., что формировало около 8% внутреннего спроса (в 2008 году доля была 19%). Вклад станкостроения в ВВП России составляет 0,02%. Остальные 92% — это импорт.

— Но из этих 8% российского производства около десятой части, причём самые современные в общей массе российских станков, приходилось на японский завод DMG Mori на базе Ульяновского станкостроительного завода. После начала Порухи японцы решили свернуть своё производство в Ульяновске.

— Купить многие станки, которые, напомню, составляют 92% всего спроса в России, теперь тоже вряд ли удастся. Минпромторг отмечал, что «выраженные особенности имеет стоимостная структура импорта металлорежущих станков в Россию: около 73% ввозимого оборудования формируют машины верхнего ценового сегмента (стоимостью единицы – более 9 млн. руб.). Основными поставщиками в данном сегменте являются страны-производители, достигшие наиболее высоких компетенций в производстве высокотехнологичного оборудования – Германия, Япония, Италия.

— Основными поставщиками низкотехнологичного оборудованием (менее 3 млн. руб. за станок) выступали Китай и Тайвань.

Это означает, что сложные станки из «недружественных стран» купить больше нельзя. На них делалась самая сложная отечественная продукция, в т.ч. и военная – вроде самолётов и ракет.

Китай тут не поможет – он сам закупает сложные станки на Западе или в Японии. Кстати, в Топ-20 крупнейших станочных компаний мира только 2 – из Китая. 12 компаний – из Германии и Японии (на первом месте в мире – немецкая Trumpf), остальные – Ю.Корея, Италия, Швейцария и США.

Конечно, можно начать работать на существующих западных станках в три смены. Но износ оборудования станочного парка в России уже в 2018 году был более 50%. Станки начнут ломаться, к ним потребуются запасные части, которые тоже можно купить (точнее, купить уже нельзя) на Западе.

Станкостроение – ещё хороший пример того, что мало «дешёвых денег» для российской промышленности, о необходимости которых часто говорит патриотическая часть экономистов. Станкостроение уже сидит на дешёвых деньгах, но ни к какому развитию это не приводит. В докладе говорится: «В начале 2018 года ФРП снизил ставки за пользование льготными средствами, выделяемыми по программе «Станкостроение»: с января 2018 года проценты за использование займа ФРП предприятиями уменьшилось с 5 до 3%, заработала новая программа «Складские запасы», предусматривающая льготные займы под 1% на срок до 36 месяцев для пополнения складских запасов и ресурсов материальной базы». На кредитах под 1-3%, как теперь и в России, сидит и западное станкостроение. Но разница в результатах – видна невооружённым глазом.

Нужны институциональные изменения в стране, нужна подготовка квалифицированных рабочих и инженеров, которым необходимо платить хотя бы по 1,5 и 3 тыс. евро в месяц соотв. (100 и 200 тыс. руб.) для того, чтобы туда пошла молодёжь. Нужны компетентные начальники, качество которых оценивается не по уровню лояльности и крикливого напускного патриотизма, а по конечному результату. Хоть весь с ног до головы обвешайся литерой Z – тому же станкостроению это никак не поможет. Но это уже отдельная большая тема.