Мы публикуем распечатку недавнего интервью Александра Дубинского с Александром Онищенко. Бывшим другом Президента Порошенко, который рассказывает о том, как Петр Порошенко использовал НАБУ, ГПУ и СБУ для фабрикации уголовных дел против тех, кого он считал политическими противниками. Фактически Порошенко превратил подконтрольные ему силовые ведомства в инструмент вымогательства и политического давления. И за это придется отвечать.
О — Александр Онищенко
Д – Александр Дубинский (журналист телеканала “1+1”)
Д. Здравствуйте, друзья, всем привет, добрый вечер, Александр Онищенко, Александр Дубинский. Facebook-трансляция что-то у нас темновато немножко получается. Светлее сделать сейчас попробуем, но не обещаю. Подключайтесь к трансляции, я у верен у нас… О, все, теперь у нас прекрасная видимость и надеюсь, прекрасная слышимость, мы видим ваши вопросы в он-лайне, поэтому вы их задавайте, потом, в конце позадаем вопросы, которые вы позадаете в процессе нашей трансляции. Александр был инициатором нашей встречи, предложил записать интервью, и я с удовольствием согласился, потому что, не смотря на наши определенные отношения в он-лайне в прошлом, у нас сейчас общий противник с которым мы боремся. Александр из Испании, я из Украины. Пока из Украины, пока не он не выиграл, наверное. Вопросов много на самом деле, и вопросов много не только по Порошенко у нас есть, и у меня есть. И мне прежде всего, знаете, что интересно, мне было всегда непонятно, вот у вас, если следить, как вы общались с ним, договаривались через Тимошенко коммуницировали, Злочевского вопросы решались с Петром Алексеевичем, вроде бы, нормальные были деловые отношения, а потом вы раз — и разосрались. А разосраться можно из-за денег, из-за женщин и из-за каких-то амбиций. Вот я хотел бы разобраться, почему произошло, этот разрыв произошел между вами, такой конфликт начался?
О. Ну, конфликт произошел, более точно, не из-за женщин. Женщины не интересуют Петра Алексеевича, деньги иногда там присутствовали, но все финансовые обязательства я всегда выполнял, поэтому там претензий не было к денежным вопросам. Вопрос из-за чего мы поругались, то есть он обвинил меня в финансировании Тимошенко, что я ее поддерживаю и как раз, когда она выиграла в 2015-м году региональные выборы, т.е. достаточно набрала большое количество голосов по всей Украине, вот, он обвинил в этом меня. Ну, подогрели почву, конечно же Березенко, потому что он пришел с отчетом, я его видел, этот отчет, который у него лежал на столе, когда он там со мной разговаривал о том, что по моему округу она набрала самое большое количество голосов, по Киевской области.
Д. Нас просят говорить громче.
О. Больше всего, поэтому в конце 2015-го года Петр Алексеевич дал распоряжение НАБУ возбудить против меня уголовное дело. Сразу после вот этих региональных выборов, которые были в ноябре 2015-го года, а в декабре возбудили уголовное дело, в 2015-м году. Ну, и окончательный разрыв произошел в мае 2015-го года, когда создавали коалицию, уже, то есть понимали, что Яценюка снесли, будет Гройсман новый Премьер и Петру Алексеевичу не хватало голосов для коалиции. Т.е. он вел переговоры тогда со многими, единственными, кто тогда согласился — это «Народный фронт», но «БПП» и «Народный фронт» не хватало голосов для коалиции, они договаривались с Тимошенко, но как всегда он в этих договоренностях он ее обманул, везде..
Д. Петр Алексеевич?
О. Да, рассказывал одно, а в итоге сделал все по-другому, сам уехал в Нью-Йорк, Тимошенко отказалась вообще заходить с ним в коалицию, сказала, что он аферист и обманщик, т.е. очередной раз затянет ее и похоронит ее рейтинг. Ну, Петр Алексеевич обвинил во всем меня, как обычно. Сказал, что это я, наверное, преследую свои интересы экономические, поэтому все это.
Д. А вхождение в коалицию Юлии Владимировны обсуждалось за бабки или…
О. Нет, договор обычно как, каждая коалиция, которая заходит, они выставляют в Кабинет Министров своих представителей. Петр Алексеевич как обычно пообещал, но потом в итоге. Знаете, жадный, он везде, как вот раньше при первом формировании правительства он пытался через всякие фракции засунуть своих людей, что якобы да там от той фракции, но это его люди. Только так можно было с ним договариваться. Что он лично желает контролировать все потоки, чтобы все шло только через него, чтобы он там везде все. Если что-то идет мимо него, это не работа, с кем бы он там не договаривался — ничего не будет работать.
Д. Давайте чуть громче говорить, чтобы вас было слышно.
О. Хорошо.
Д. То есть вы поссорились из-за того, что Тимошенко не захотела входить в коалицию.
О. Да.
Д. Вы были коммуникатором с Порошенко от Тимошенко?
О. Да, потом конкретно в июне, я не помню было 16-го или 15-го июня он нас пригласил. «Ну, не зашла ты в коалицию, хорошо», — говорит: «Вот тут есть законопроекты, которые я должен голосовать. Вот здесь у меня законопроект, а здесь у меня уголовное дело на Онищенко, выбирайте». Тимошенко говорит: «Дайте мне ознакомится, какие законопроекты», она взяла посмотрела, говорит: «Я подумаю». Ну, потом мы с ней вышли, говорит: «Та нет я с этими законопроектами я весь свой рейтинг похороню, поэтому я в этом не участвую».
Д. А что хотели, чтобы вы голосовали?
О. Я не помню, он же обычно голосует все законопроекты, коммерческие законопроекты под себя они там делают. У них же там каждая, допустим, отрасль есть, в каждой отрасли есть своя тема. Допустим, есть тема бурштина, они готовили законопроекты под бурштин, чтобы это все взять в свои руки и кассировать оттуда. У нас же, знаете, ситуация с бурштином, это все воруют бандиты все вместе, силовые структуры, то есть там такой сыр-бор. Они хотели подготовить законопроект, который готовил, кстати, Розенблат для них, чтобы это все там монополизировать, чтобы могли они заниматься только этим, ну, это как пример. Вот таких законопроектов у них там по ренте, по другим там вариантам. Лично Кононенко готовил под газовый бизнес по ренте, у него был свой закон, если вы посмотрите там у меня где-то есть в переписки, называл его номер, готовил документы лично он. Ну, и договаривались, чтобы все эти законопроекты поддержат. Потом, значит, дали нам какой-то срок где-то до 16-го июня была первая сессионная неделя, по-моему, 16-го июня или 15-го. Во вторник меня спросили: «Ну, как, что, чего?». Я говорю: «Никаких там поддержек, голосований не будет, никакого сотрудничества не будет». Они мне так в прямую во вторник на этой сессии говорят, Березенко: «Ну, все завтра обыски, начнем тебя душить».
Д. То есть грубо говоря, хорошо, а почему они должны были или не нашли вариантов найти с вами договорённости с любым другим человеком? Или Онищенко только мог договориться с Тимошенко? То есть как так получилось?
О. Просто на тот период мы коммуницировали. Знаете, у Порошенко есть такая тема, что с каждой партии должен кто-то из его близких людей общаться, грубо говоря. Ляшко он там поручил Ахметову заниматься, ну там финансировать его, Ахметов там решил. Там грубо, мне было поручено общаться с Тимошенко, он сам с ней не мог общаться. То есть они, когда вместе садились, это было все там. Я так понимаю у них там нелюбовь с давних времен, они не могли нормально даже, то есть она его настолько ненавидела, что.
Д. Ну, и он ее тоже, собственно, особо не любит.
О. Ну, да, и он ее, то есть они даже не могли нормально разговаривать. Поэтому нужен был знаете там, человек, который мог бы передавать друг друга желания, который находился между ними.
Д. Ну, смотрите, там если исходить из переписки, которую Гнапа опубликовал, которую вы ему, я так понимаю показали, но не дали опубликовать в свое время, он ее опубликовал. Там идет речь о том, что вы деньги передавали Тимошенко за голосование.
О. Нет, деньги я не передавал.
Д. Ну, это там типа переписки, пусть профинансируют, мы примем законопроект. Пока ничего не подогрели, ничего не будет голосоваться.
О. На тот период, когда Гнап опубликовал эту переписку, он часть этой переписки просто сфальсифицировал и сам ее туда вставил. Вот и все. Гнап уже давно работает на Администрацию Президента, они его заманили, втянули в это дело, и они ж его и слили потом. То есть все, что вот это они сделали потом после него там, придумали историю, что он там украл деньги, там еще что-то, то есть это обычная тема Петина. Затянуть, сказать, что ты наш, помоги нам в том-то, в том-то, в том-то, как только он затягивает и люди там действительно соглашаются и попадают под его влияние — он их потом просто сливает в тупую. Это его обычная манера работы с людьми. Затянуть, чтобы человек зависел, как-то придумать, может изначально даже дать какие-то деньги. То есть обычно у него там тема, тоже он приглашает к себе людей, у нас же там много и депутатов, и людей там, они все такие, как коммерческие, а он там пока ведет разговоры и договаривается за деньги, у него там, допустим, с его переговорной снимают все на видео камеру.
Д. У Петра Алексеевича?
О. Конечно, да. Это его обычная тема.
Д. Хорошо. А вот с какого момента вы решили его снимать? Да, то есть, у вас же получилось как? Вот вы с ним общались, общались, общались, а потом бац и вы начали его записывать. С чего вдруг? Ну это ж как-то не по-понятийному.
О. Не, начал записывать, смотри, я ж сам бизнесмен, у меня много контактов. То есть, я всю жизнь занимался, среднее звено правоохранительных органов мне говорит там в 2015-м году, после того, как я вам рассказал. «В декабре дали команду по тебе там в жёсткую собирать информацию». Возбудили уголовные дела там СБУ, возбудило НАБУ, чтобы вы понимали, пока я там ходил 2015-й год, Холодницкий там от Петра Алексеевича вообще не вылазил. Он все время там, я как не приходил в приёмную все время его там встречал. Это по поводу о независимости НАБУ, дальше там я вам расскажу более подробно стиль работы НАБУ и Антикоррупционной прокуратуры и стиль работы Петра Алексеевича со всеми этими органами. Так на чем мы остановились?
Д. Я спрашивал почему вы писать начали?
О. А-а, после возбуждения вот этого уголовного дела, т.е. я понял….
Д. А вы по ходу не должны были знать о том, что возбудили?
О. Ну, конечно, об этом мало, я получил информацию из среднего звена, ну, как вы ж сами понимаете, все бизнесмены всегда общаются с работниками правоохранительных органов. И эти отношения всегда там выстраивались в течение, годами, у всех есть там какие-то контакты и вот этот средний контакт рассказал мне о том, что дана жесткая команда собирать по мне все материалы, готовить уголовное дело и там.
Д. Хорошо, вы начали его записывать?
О. Я начал думать, как себя перестраховать, хотя понимал, что это неправильно, но с Петром Алексеевичем надо работать точно так же. Он же тоже всех записывает, когда к нему люди приходят и говорят там о финансах этих, у него стоит камера и записывает, об этом знает там небольшой его круг из его общения. Я все время, чтобы вы понимали, почему Тимошенко, ну, никогда не вела с ним разговоров об этом, потому что я ее заранее предупреждал, что никаких разговоров, если Петр Алексеевич будет вас провоцировать, я говорю, там на финансовые, на это, не ведите из его кабинета. Поэтому она знала, поэтому никогда никаких разговоров там по финансам, финансовых вообще не вела.
Д. Ну, согласитесь, у вас же есть в рамках вашей же книги и ваших заявлениях информация о том, что через Фролова, начальника его охраны передавались деньги за голосование.
О. Угу.
Д. Так? Передавались кому конкретно?
О. Там было определено, обычно это были внефракционные депутаты, т.е. у них была там коалиция, ну, вне фракционные депутаты или депутаты, которые были там, таких групп, как «Воля народа». Это же была группа конкретно подконтрольная там Порошенко. Т.е. которую он сформировал, якобы из бывших регионалов, он не мог их взять к себе, но он их сформировал для того, чтобы они, там проголосовывали тогда, когда ему недостаточно там каких-то там определенных голосов, ну, и у нас находилось большое количество не фракционных депутатов. Они изучали каждого депутата. Т.е. изначально это были деньги, а потом это шли просто указания Генеральной прокуратуры, тем же НАБУ, СБУ — формировать на каждого депутата уголовное дела, чтобы можно было подвесить и в нужный момент, когда необходимо, нужно голосовать за определенный законопроект, они могли напоминать об их уголовных делах и эти все голосова…, эти все депутаты должны голосовать так, как это необходимо Петру Алексеевичу.
Д. Ну, что ж получается нефракционным он передавал, ну, т.е. почему начали, начали, это выглядит странно, этим передавал, а этим не передавал. Т.е. Тимошенко не передавал, Ляшко передавал. Так же не бывает. Ну, поверить в это крайне сложно. Т.е. можете говорить, что да, не передавал, но поверить в это крайне сложно.
О. Тимошенко не вела с нами никаких финансовых разговоров.
Д. Ну, Вы уверены?
О. Да.
Д. Он через вас передавала деньги?
О. Кому?
Д. Депутатам.
О. Нет, он думал, я вам еще раз скажу, вариант был, обычно же как работают, то, что я вам рассказывал, как работают, обычно фракции с Президентом. То есть каждый просит для себя какой-то министерский портфель. Ну, вы же сами понимаете. Тот же Ляшко, те же. И они все просят себе какие-то министерства. Каждая фракция. Вот это то, что мог тогда изначально предлагать Петр Алексеевич. Но, чтобы вы понимали, даже вопрос того же Шевченко.
Д. Игоря Шевченко, который был министром экологии и природных ресурсов.
О. Да. Что это же был не Тимошенко человек, это же был мой человек.
Д. Да.
О. То есть.
Д. Все говорили, что Вы за 5 миллионов долларов купили ему этот пост.
О. Ну, Шевченко нужен был Порошенко для того, чтобы найти там всякие недостатки по лицензиям компании «Нефтегаздобычи», которая принадлежала тогда Ахметову, чтобы отжать тогда эту компанию у него. Потому что Порошенко, он еще тогда был в партнерстве с Шуфричем и с Рудьковским. И я не знаю, как он оттуда пропал, но у него тогда была маничка на эту компанию. Говорит: «У меня эту компанию украли, я ее должен вернуть». И даже вот в моих разговорах, когда там я искал компромисс между ним и Ахметовым, чтобы решить вопрос, у него была всё время горячка, он все время говорил: «Ты сказал Ахметову, что он купил краденное? Что это он купил мою компанию, да?». То есть у него конкретно по этой компании была вот какая-то, не знаю, белая горячка. Он, когда слышал об этой компании «Нефтегаздобычи», и когда он понимал, сколько она зарабатывает и сколько она стоит, его это бесило, не мог. То есть все силы отправлял там допустим на то, чтобы. И когда там не получалось, допустим, лишить компанию лицензии или, когда не хотели мы исполнять его приказания из-за того, что вот. Вы же сами понимаете, в мире бизнеса мы все общаемся, мы понимаем, что это нельзя делать неправильно. Он просто дал тогда указания в Генеральную прокуратуру, на компанию возбудили уголовное дело, вот, придуманное. И компанию заблокировали. То есть перекрыли ей сразу же все, все взяли под арест, и вот до того момента пока Ахметов не решил вопрос, компания находилась под арестом.
Д. Решил вопрос как? Деньгами?
О. Я думаю, финансово, наверное.
Д. Финансово. Ну, вот вы позаписывали Петра Алексеевича, против вас возбудили уголовное дело. Но у нас же возбуждают уголовное дело только для того, чтобы взять «бабок». С вас денег просили?
О. Нет. У меня был другой вариант. То есть план Порошенко был меня арестовать, посадить в следственный изолятор и вытянуть потом как бы с этого изолятора с условием, чтобы я начал Тимошенко (1 сл.). Даже после того как я уехал. А уехал я узнав. То есть история была такова, что. Ну, я же сразу уехал, когда мне сказали, что будут обыски и вас начнут всех арестовывать. Это было 15-го. Я улетел в этот же день, вечером я улетел из страны. Тогда начали все кричать. Я знал уже, что будут обыски. Там они начали: «У нас идёт спецоперация, мы там всех отлавливаем, всех моих людей начали арестовывать там с 5-ти или 6-ти утра. Там человек 10, по-моему, арестовали и закрыли. Я об этом знал, я уехал, то есть меня не было. Он мне позвонил, говорит: «Возвращайся». Чего-то он перепугался, что я уеду. То есть говорит: «Заедь ко мне». Ну, я к нему заезжаю, он мне говорит: «Ну, как же ты мог уехать? Как же ты мог подумать, что я тебя буду ? Ты же мой друг, — там, говорит, — ты оставайся, ходи на телевидение, говори о том, что … доказывай свою правоту, — говорит, — чтобы возбудить уголовное дело, проголосую за тебя, — там, — привлечь там, то-то, то, но за арест никто голосовать не будет, я тебе даю слово Президента». Ну, я, как идиот, поверил конечно же, там, вот, оказался последним лохом, начал бегать по этим телевизионным каналам, там, на «Newsone», на «112» — везде начал ходить там, рассказывать о том, что вот сфабриковали дело, там, пытаются меня, там, надавить, ну, всё это по сфальсифицированному делу. Ходил-ходил, когда вот за два дня или за три дня депутаты, ну, мои же знакомые депутаты, которые находятся в том же, там, «БПП» и в «Народном фронте» начинают мне говорить: «Слушай, я не знаю, что, чего, то есть сначала говорили так, а сейчас идёт команда жёсткая по тебе всем голосовать за твой арест». Ну, я воспользовался вот этими двумя днями и улетел из страны. То есть понял, слово Президента не стоит ничего, вот, ну, и сразу же они там прислали ко мне гонца. Они говорят: «То есть, если хочешь, чтобы мы тебе помогали, возвращайся».
Д. Кто был первый гонец?
О. Первый гонец был Хомутынник.
Д. Тоже от Петра Алексеевича?
О. Да. Не хотел называть имя, но там уже всё равно же конец, я так думаю, эпохи Порошенко. Могу сказать, что он не как гонец говорит, просто он говорит, знаете, я то с ним дружил, как бы, общался, у нас с ним тоже было хорошее общение. Он говорит так вот: «Мы там встретились, пообщались, и тебе передали: если будешь мочить там Тимошенко, то тогда можешь вернуться и там тебе помогут, чтобы тебя там не арестовывали и прочее. «Ну, — я говорю, — тогда вопрос отпадает. То есть этим я заниматься не буду точно».
Д. А вы так хотели сохранить хорошие отношения с Тимошенко?
О. Нет, зачем мне, ну, смысл, зачем мне мочить там Тимошенко, по крайней мере, человека, который меня ни разу там, ну, нигде не вставил, не обманула и всегда, там, вела корректно. То есть Пётр Алексеевич – это обманщик такой, ну, я не могу просто сказать матом в этом …
Д. Можно.
О. Можно?
Д. Тут можно.
О. То есть он такой человек, который всё время его задача наебать. Т.е. стравить, обмануть, запутать, и чтобы все друг друга там мочили…
Д. Грызли.
О. Грызли, да. И приходили к нему потом, и он говорил: «Ну, ты представляешь, тот был у меня, сказал на тебя, что ты голубьас. Потом приходит тот, он такое же говорит». Т.е. его задача стравить, люди, чтобы все вот это самое, прибегали к нему, и чтобы он все контролировал, знаешь. Это его обычная тема. Ну, по принципу, разделяй и властвуй.
Д. А какие у него сейчас шансы выиграть, вот как вы их оцениваете?
О. У него нет шансов выиграть. Кроме как фальсификация, у него там по нормальным шансам ноль. Ну как он может выиграть там, я не знаю. Более того, я скажу, у него нет шансов на будущее. Из того, что я смотрю сейчас, я даже не понимаю, я думаю, что ему надо собирать вещи и уезжать сейчас. Зачем ему выиграть? Ну, сами посудите, ну, выиграет он допустим, сфальсифицирует, давайте там, раздаст там, ну он там наворовал кучу миллиардов сейчас, сказал, что будет давать там 3 тысячи гривен, начнет раздавать по 3 тысячи долларов.
Д. Угу.
О. Для него и такой там вариант приемлем. Он же понимает, сколько он зарабатывает. Допустим, проглотит он народ и придумает, как сфальсифицировать какими- то там комбинациями, вот теми же, не зря же они напечатали 60 миллионов бюллетеней, т.е., к чему-то же они готовятся, да? Ну, там за счет каких-то людей, каких-то мертвых душ, которые там с Восточной Украины или которые там уехали, напечатают они бюллетени и что-то придумают, и он выиграет. Ну, какая его судьба дальше? Т.е. выиграет, это будет начало мая, да? Проходит, вот смотрите, лето: июнь, июль, август, там сентябрь и у нас начинаются парламентские выборы. Я не вижу сегодня хоть одну партию, которая с Петром Алексеевичем будет союзничать. Т.е. его все ненавидят. Давайте считать: Зеленский, Тимошенко по сегодняшней, они наберут порядка 50-ти процентов.
Д. На двоих?
О. На парламентских. На двоих, да. Дальше идет Гриценко. Ну, вы знаете отношение Гриценко к Порошенко, да? Дальше идет Бойко. Т.е. они наберут порядка 80-ти процентов против Петиных там 10-ти. И что Петя будет дальше? Вы же понимаете, как только вот эта вся коалиция соберется, первое, что они сделают, они проголосуют за импичмент, и посадят его на 2-й день там. Поэтому какие шансы у него есть?
Д. Ну, он же борется?
О. Ну, борется. Я не знаю, зачем он борется. То есть он может не понимает, то есть. Я-то думал, что он вообще какой-то у него так какой-то есть там, ну, что он умный, у него какие-то есть советчики. На самом деле он примитивный этот, то есть он вот думает, что вот он всемогущий, он может всё сделать. Понимаете, вот он, его это, всё это время ему вдалбливали, вот: «Какой ты там, что ты всё можешь. Мы всё выиграем. Мы это там, с сетки всех порвём, всех разорвём там, то-то, то-то.». Не сработает это. Вот я уверен – не сработает. Пролетит он с выборами.
Д. Пролетит?! Хорошо, смотрите, вот он то может и пролетит, ну, бабки то у него большие, заработал то он много за это время.
О. Ну. Да.
Д. Наверное, очень много.
О. Угу.
Д. А с чем связан вот этот вот парадокс его в голове, который, ну, вот он зарабатывает, зарабатывает, зарабатывает, зарабатывает? Я понимаю, что все бизнесмены, все хотят зарабатывать.
О. Да.
Д. У него какая-то сверх тяга к бабкам.
О. Он больной человек, да. То есть человек просто зарабатывает деньги, он ничем не наслаждается, то есть он больной человек, я знаю, у него сахарный диабет, он всё время в этом нервном состоянии. То есть он всё время как, он всё время любит бабки, вот ему бабки, бабки, бабки. Я не знаю, что он с ними делает. Я так думаю, что, наверное, он там, там приходит раскладывает вот эти доллары и начинает с ними там разговаривать, там общаться, гладить их. Знаете, вот он такой маньяк, да. То есть он, смотри, одевается он как лох, да, не понятно, то есть нигде не отдыхает, никуда там нельзя ему ни поехать, ничего, то есть он не пользуется этим. Я не знаю, куда он их девает, зачем ему столько.
Д. Ну, куда он их девает реально?
О. Да. Я без понятия. У него вот есть, вот допустим: «Я хочу быть там богатым и всё». Я помню даже у меня с ним там был один разговор, там начали разговаривать за богатых людей, он мне там начал: «Ты знаешь, что мой «Богдан». Это ещё до, до этих выборов в Президенты, был где-то, стоимость его была под миллиард. Он с такой это гордостью говорил, что эта корпорация «Богдан» стоила под миллиард, была оценена. Вот. Ну, в итоге у него одна задача — он хочет стать самым богатым на Украине. То есть все предприятия хочет уничтожить, чтоб они все обанкротились, сам их там через подставные фирмы все выкупить. Вот. За те деньги, которые украл, вот на свои же там эти, там офшорные компании и прочее. И хочет сделать из Украины как одну страну там, как свой чистый бизнес, чтоб все богатые уехали, выгнать их придумано, а бедными легче управлять. Знаете, у него есть там друг один в Молдавии, Плахотнюк.
Д. Да.
О. Вот он у него, вот он есть для него, как бы, идеалом, он стремиться сделать точно так же. Молдавию сделать там несчастной, там, грубо говоря, там бедной страной, а у него одного есть деньги и тогда он может всеми управлять, Президентом, Парламентом, это. Все сидят у него на зарплате, на небольшой, а весь бизнес принадлежит ему. То есть вот по этому принципу он хочет выстроить там Украину.
Д. Хорошо. Смотрите, вот с Петром, как бы, всё понятно, для нас уже во всяком случаи, да.
О. Угу.
Д. Ну вот о нем говоря, вот вы к нему приходили, я сейчас вернусь к истории с деньгами.
О. Угу.
Д. Вот, например, история со Злочевским.
О. Да.
Д. Вы ему предлагали деньги от Злочевского, когда он говорил, что Коля хороший парень и он ему поможет порешать? В итоге Коле он помог порешать.
О. Ну, да.
Д.У Злочевского все хорошо. Борис работает, да.
О. Он уже на тот период взял порядка на 10 миллионов долларов у него газа. Просто я там набрал Кононенко, а Злочевский просил узнать, в курсе об этом Петя или нет. Я, когда спросил.
Д. Бесплатно?
О. А?
Д. Бесплатно?
О. Да, да. На его стекольный завод, он там брал, ну и еще на какие-то предприятия, которые там как бы были. Я, когда спросил у Пети он в курсе про это, Петя: «Да, я в курсе». То есть он был, он знал, да. Плюс там он предлагал ему часть, долю участия там в каких-то компаниях газовых, которых оно. Плюс была вот эта там совместная деятельность, которая была освобождена по налогам под инвестиции. Он предлагал запустить эту компанию, я не знаю, запустили, по-моему, запустились сейчас, потому что я там. Он говорил, что Кононенко якобы вместо там, ушел этот «Shell» или кто там, зашла компания кононенковская.
Д. «Юзовская газоносная почва».
О. У них там смешная какая-то рента или 1 или 2 процента, вот, и у них в планах стояло там оформить всё на эту компанию и из-за того, что там маленькая рента, через нее как бы вести весь газовый бизнес.
Д. Ну? он же должен понимать, что вот пройдет время, если он проигрывает, на что он рассчитывает, он же должен со всеми договориться? Он понимает, что он договорится со всеми? Ну? с той же Тимошенко?
О. Никто с ним договариваться не будет. То есть у него, у него сегодня ситуация можно сказать катастрофическая. Или он выиграет или ему всё.
Д. Ну, вот вы говорите, что даже если он выиграет –ему «всё».
О. Ну да. То есть он этого не понимает, он думает, что он и дальше сможет кого-то скупать. Но вот смотрите, «Народный фронт» уже всё, не с ним. То есть они его уже даже там на съезд не пригласили. Я так смотрю все эти вот, все эти как бы, тот же Яценюк то есть он понимает, что Петя его все это время мочил. Тот же Аваков понимает, если Петя снова будет, он будет заниматься тем, что будет, уберет его сразу же или будет преследовать. Поэтому, кстати… Кстати, вся эта история там где НАБУ, там сын Авакова, это ж всё Петя подстроил. Это ж не просто так всё! То есть вот это то, что СБУ следили за Чеботарем там и прочее, и прочее, — это все комбинации Петины. Да.
Д. А для чего?
О. А?
Д. А для чего?
О. Ну, ему нужно, ну, я ж говорю, ему нужно, его тема — это всех подвесить. То есть каждый должен был подв…. Зачем было, тоже самое, зачем было объявлять в розыск мою маму, правильно? Ну, это ж смешно, 73, человек, там женщина, которая всю жизнь проработала на птицефабрике. Зачем было ее вписывать там, что она глава преступной группировки? Она ж выиграла в Испании суд. Суд её освободил, всё, ей дали политубежище. Это только Петя может быть на такое способен. Он не гнушается ничем. Родственники, там мама, дети.
Д. А Яценюка, когда сносили Яценюка, кто этим занимался? За компанию?
О. Э-э-э.
Д. Сколько там 30 миллионов долларов или сколько она стоила?
О. Да. Ну так, да, ну там основную часть самой такой грязной работы исполнял это Каплин. Это был.
Д. Каплин?
О. Да, народный депутат, который был в «БПП», который якобы был оппозиционером ко всему.
Д. Ну, Каплин же под Лёвочкиным?
О. Нет, он, тогда как бы спрыгнул, то есть. То есть я так понимаю, что в него тогда деньги не вкидывали, единственное что ему давали это эфиры «Интера».
Д. Угу.
О. А Каплину нужны там были реально живые финансы. И вот он тогда там с согласия того же Березенко и Администрации Президента мочил Яценюка. Помните, был «Тарифный Майдан».
Д. Угу.
О. Который возглавлял Каплин, который там находился под Кабинетом Министров. Ну вот, ну прочее, прочее, прочее. То есть он много, много организовал.
Д. Ну, а борды, которые вешаются?
О. А?
Д. Борды. Кто сделал? Это он все сделал?
О. Да, это он занимался этим.
Д. Заработал много?
О. Ну, достаточно, достаточно. Я смотрю он и сейчас, то есть у них это обычный знаете, от человек. Я смотрю, он сейчас мочит. Перешёл на кого он там? На Тимошенко, по-моему.
Д. Да, да.
О. Это ж обычно Администрация Президента, которая башляет Каплину, а Каплин исполняет как бы пожелания, то, что выгодно Администрации.
Д. Поставленную задачу.
О. Поставленную задачу.
Д. Но Яценюк же после этого всего всё равно поддерживал Порошенко? Или это было исключительно связано с необходимостью держаться во власти?
О. Ну, на тот период их, их всё время там Яценюк изначально знал, что Порошенко его там мочит. Но к существованию коалиции их там принуждали американцы. То есть они их заставляли. Потому что у Порошенко была там же тоже маничка, он говорил: «Мы должны все вместе быть коалицией. Держатся за руки и показывать там Западу, что мы едины, что мы одно целое, мы сила». Точно также они американцы убеждали там Яценюка, что ну нельзя типа, нельзя сейчас вот ссориться в этот период. Вы должны быть одно целое, одно вместе. Ну в итоге он это всё как бы делал, делал, но они его слили. Поэтому. Те же американцы.
Д. Яценюка?
О. Да, да.
Д. Порошенко тогда, помните он ездил в Нью-Йорк?
О. Угу.
Д. Вот, тогда, ну в Америку, Нью-Йорк, где он там выступал, вот он там собрал весь компромат. Ещё говорил: «Вот тут, я всё насобирал на Яценюка». Потом он всё время все, с кем общался: «Меня интересуют коррупционные схемы Яценюка. Я должен это всё предоставить в Америку». От с кем он не общался: «Ищите мне ищите, находите». Да, вот. «Соберём всю эту историю. Я должен всё это переслать Америке. Показать, что человек занимается коррупцией, что мы не можем иметь такого Премьер-Министра». Вот, ну и на самом деле он насобирал прилично.
О. То есть компромат был?
Д. Компромат был, да, да. То есть, он действительно там насобирал, там. Ну, я не знаю, там принимал участие в этом Яценюк или нет, но все его люди. То есть у него же там люди, тоже отвечали за одно, там за второе, третье. Всё, что там это всё насобирали – это всё он отвёз в Америку, показал — приехал счастливый. Говорит: «Всё, мне дали добро, снимайте Яценюка. Ставим Гройсмана».
Д. А Гройсман был его человеком или?
О. Гройсман был полностью его человеком. Полностью его.
Д. А вот откуда потом произошли вот эти вот тёрки с Фискальной службой, Проданом, ну, который?
О. Ну, это всё бабки там. То есть я так понимаю, что, вы же поймите, что, если люди идут работать в правительство они идут туда не так, а идут что-то заработать. Петя ж не даёт никому заработать. Ему же всё время докладывают и стучат, и говорят: «Тот заработал там, тот заработал там-то». Когда он это узнаёт у него повышается температура и он сразу начинает думать так: «Так, надо срочно искать» -даёт команду вызвать этого Луценко и говорит: «На того надо возбудить дело, на того надо возбудить дело, того надо что-то там поддёрнуть. Ещё что-нибудь, то есть показать, что они все там не самостоятельные и все находятся под моим контролем». Вот его любимая там тема, этим и занимается.
Д. Вот смотрите, а есть же как-бы информация, ну там вы говорите, что этого не было.
О. Да.
Д. Кто-то говорит, что было, что Порошенко через Кононенко передавал Тимошенко деньги за голосование за нужные законопроекты. Если там отслеживать ряд законопроектов, которые голосовались в интересах Коненко– прослеживается определённая схема. Почему они этот компромат не используют для их дискредитации?
О. У них нет компромата – он не передавал деньги, у них нет компромата.
Д. На Юлю нет?
О. Она с ними вообще финансовые вопросы не вела, даже не общалась. Она, кстати, в этом отношении умная. Я же вам рассказал историю, что она была в курсе, что Порошенко записывает на видео все вот эти разговоры финансовые.
Д. Которые к нему приходят?
О. Да.
Д. Хорошо. А чьи записи у него есть?
О. Тяжело сказать. Наверняка есть, я же смотрю, он там с Ляшко договаривался -100%.
С определёнными я думаю, что с определёнными вот этими нефракционными партиями такими, как «Відродження» и…
Д. Угу. «Воля народу»?
О. «Воля народу», потому что, если там я смотрел, изначально им там давали, дали какую-то там часть. «Відродження», по-моему, было там было что-то связано с таможней, а «Воля народа» сидела на газдобычи, да, ну и на других, потом у них всё забрали. Порошенко всё забрал под себя, а им ничего не дал. Соответственно, был какой-то компромат, которым он мог давить и ничего им не давать. Сами же понимаете, депутаты в этих фракциях сидят в основном бизнесмены. Чего они будут сидеть и выполнять, то что нужно Порошенко? Должна быть какая–то мотивация.
Д. То есть либо бабки, либо компромат.
О. Да, либо бабки, либо компромат.
Д. А сколько он заработал по вашему мнению?
О. Сколько Порошенко заработал?
Д. Да.
О. Я думаю, он спокойно зарабатывает 2-3 миллиарда в год.
Д. В год!
О. Да.
Д. То есть за пять лет, под десятку.
О. Смотрите, одна только «Роттердам плюс», стоит сколько? Ну, миллиард они заработали.
Д. Ну, 35 они заработали за все время существования схемы пополам с Ахметовым. По 17.
О. 17, что Порошенко, он же вообще не признает, 50/50. Он редко, где признает 50/50. То есть он обычно: «80 мне, а 20 это менеджерские».
Д. То есть типа. За то, что вы это решаете, 20%, он отдает с этого. Нормальный бизнес, мне тоже нравится. Расскажите, про НАБУ и уголовное дело против вас. Да, то есть НАБУ, Холодницкий. НАБУ и САП, как они сейчас связаны с Порошенко. Связаны ли? Последняя история Бигуса, которую он опубликовал, показывает, что НАБУшники брали бабки, за то, чтобы закрывать дела против окружения Порошенко. То есть с вас деньги не требовали, чтобы закрыть дело?
О. Рассказываю про НАБУ: НАБУ, вы же сами понимаете, что вот этот человек Холодницкий, он не мог ниоткуда появиться. Ни Холодницкий, ни Сытник. Их привели, на тот момент был генеральный прокурор Шокин, то есть это была его креатура, чтобы поставить, вот поэтому он не был никаким независимым. Я их видел там постоянно, в Администрации Президента. Даже я помню, было какое-то расследование сделано радио «Свобода», или кто там, когда выходил я от Администрации Президента, за мной выходил Холодницкий.
Д. Да.
О. Помните? Когда его словили и спрашивают: «А что вы делаете, независимый прокурор, в Администрации Президента?». Ну, так чтобы вы понимали, я их тоже видел постоянно. Эту всю историю с НАБУ Порошенко придумал для того, чтобы, грубо говоря, если у него там есть люди, делились на своих и чужих. Вот своих, допустим, «Народный фронт», тоже Мартыненко или еще кто-нибудь, это как бы они в коалиции, вроде как свои, но мне надо их, там грубо говоря, ебашить по полной. Я же не буду это делать через Генеральную прокуратуру. Все же знают, Генпрокурор — это мой кум. Это мой человек. Если я начну это, они сразу прибегут ко мне, и начнут, скажут: «Мы же типа в одной коалиции». Он придумал, якобы независимый, придумал, что они там под американцами. Что они влияют на них вообще, там…Вот и всех людей, которые ему необходимо глушить, он их там глушил.
Д. Через НАБУ и САП?
О. Да, через НАБУ и САП. И тогда, когда к нему прибегали, он говорил: «Я тут не при чем, вы что? Это американцы. Я вообще здесь не при делах». А те люди, которые там, грубо, мэры, тот же там мэр Харькова, Одессы, он просто возбуждал дела, на всякий случай, чтобы было, чтобы они там понимали, что они находятся под уголовным делом, он якобы им помогает, их там не арестовывает, дела. Говорит: «Я борюсь там против НАБУ». Ну, они взамен должны были там, отдавать ему…должны были работать на него. Вы же посмотрите, поэтому все мэры крупных городов, они все находятся под уголовными делами.
Д. Да.
О. Смотрите, берем Днепропетровск, там Филатов, Корбан его лучший друг находится под уголовными делами. Мэр Одессы Труханов – уголовное дело. Кернес- уголовное дело. То есть все как бы миллионики, находятся под кем, под уголовными делами НАБУ. Да. Чтобы когда они пришли, и сказали: «Петр Алексеевич. Мы же в вашей команде». А он скажет: «Это не я, это НАБУ. Это они все делают, они голубьасы, конченные, я ничего не могу с ними сделать».
Д. Хотя на самом деле полностью ими управляет. Хотя знаю, что НАБУшники, же у вас были, они вам предлагали сделку со следствием?
О. Конечно, да. Предлагали сделку со следствием, взамен — чтобы я отдал все материалы по Пете им.
Д. Которые вы записывали?
О. Да. Есть видео, если я такой плохой и у меня там куча уголовных дел, там враг народа, и все на свете, чего ко мне приезжать, и предлагать мне сделку со следствием, чтобы закрыть мое уголовное дело?
Д. Но сделка со следствием, подразумевает не только отдать материалы, она же подразумевает в чем-то признаться.
О. Не, ну они мне предлагали, знаете, в чем признать, сделать виновным.
Д. Заплатить 500 млн.
О. Ну, да. Чтобы мама там моя, или из моих этих, взяли мою вину на себя. Клоунада. Придумывает. Она признается, говорит: «Я там главарь преступной группировки». И получают, они там…выплачивается эта сумма, грубо говоря, все довольны, и всем все хорошо. Петя получает свои материалы, я его не мочу. Мое уголовное дело закрывается. Я там..
Д. Ну, живете все равно за границей.
О. Живу за границей, да. Нет, ну какая разница, они же скажут там приезжай, там ну… мы же понимаем, что там… Даже тем, кому они закрывают уголовные дела, то и получают там деньги, я знаю там многим закрывают уголовные дела и получают деньги, но потом проходит месяц-два-три и все равно возбуждают, придумывают какое-то новое уголовное дело.
Д. Ну, вы оценивали сколько вы должны были бы заплатить, чтобы его закрыть это уголовное дело, ну прямо в бюджет и не прямо в бюджет, или не было таких предложений?
О. Нет, ну было, они же мне тогда предлагали там около 500 миллионов гривен заплатить.
Д. В бюджет?
О. Да.
Д. А без…а кэшем?
О. Переписать там компанию 50%.
Д. Какую?
О. Ну… было там.
Д. Тоже газовая?
О. Да.
Д. А на кого?
О. (смеется) Было предложение. Посмотрите мои переговоры с НАБУ, есть же видео.
Д. Ну да.
О. Да, посмотрите.
Д. А вот этот товарищи, которые приезжали Хомутынник, потом Довгий, потом, господи этот…
О. Мартыненко.
Д. Мартыненко, да. Они приезжали из-за чего? Вот для чего им это было нужно?
О. Ну Петя… Петя их попросил.
Д. Нет, ну хорошо, вот попросил, я не хочу ехать. Зачем им было нужно? Ну Мартыненко – авторитетный человек, да, зарабатывает много денег, занимает серьезную позицию в жизни. Ну Олесь Довгий там такое, понятно. А зачем ему это нужно?
О. Нет, ну Довгий просто был руководителем как бы нашей фракции, то есть он сначала решил типа… он то понимал, что не дай бог я там, где-то могу, там пошлю человека, который потом может скажет: «Я приезжал к Онищенко, как глава его фракции там, грубо говоря там воля народу, чтобы вот помочь нашему там депутату решить вопрос». Мартыненко приезжал от того чисто он зависел чисто от Порошенко, он понимал, что все эти уголовные дела сформировал Порошенко. Он нормальный, в принципе человек, я с ним общался, он нормально в этом… в этой всей Петя его просто подставил, подставил на тот период, грубо говоря, потому что мы с Мартыненко общались и о чем-то договорились, просто Петя кинул его в этой всей, как обычно он там «Нет» говорит, была там договорено определенное это, что они восстановят мою неприкосновенность, и вы можете посмотреть хронологию все время, как начинался суд Верховный по моей неприкосновенности, все время там подкладывали бомбу и переносили. Это было 4 раза, да.
Д. (Смеется). И так было, похоже, не принято?
О. Да. Ну и я понял, что они меня просто разводят, они тянут время на то, чтобы… они ждут решения Интерпола по мне, то есть это все было в 16-ом году…
Д. А почему Интерпол отказал?
О. Ну Интерпол отказал…
Д. То есть СП, да то есть если так смотреть людям, кто не знает да… то есть газ-добытчик, мы с ним сделали СП, выкупали у него газ, за то, что мы ему оказывали…добывали этот газ вместе с ним, да, получали на него скидку и реализовывали уже по рыночной цене.
О. Да.
Д. То соответственно «Укргаздобыча» не получало прибыль, а вы получали за счет этого СП, грубо говоря, треть оставалась на вас.
О. Давайте я вам сейчас нарисую, чтобы было понятно.
Д. Давайте, чтобы было понятно.
О. Вот есть СП…
Д. Я когда вопросы собирал просто к нашему эфиру, народ же все равно считает, что вы украли много денег, да, чтобы вы понимали.
О. Давайте я объясню, чтобы вы понимали. В две тысячи… в чем меня обвиняют: 2014 год, там 2015 год, что якобы я там не делился на здобыч. (Рисует на бумаге) В 2014 году, там Яценюк, когда там специально как для меня принял, он кстати об этом сильно хвалится и говорит, что принял для меня ренту по газу 70%, да?
Д. Ага.
О. То есть этот бизнес превратился в ноль. При ренте 70 %, грубо говоря тогда газ стоял там 7 тысяч гривен и допустим если цена НКРЕ 7 тысяч там, ты можешь продавать его там по пять по десять, ты платишь ренту от цены 70 %.
Д. То есть 4900 тогда?
О. Да 4 900 это был рента, 70 %. Дальше есть такая у нас такая штука как НДС, вы знаете, которую мы тоже должны платить.
Д. Ага.
О. Тут ещё прибавляется у нас НДС, плюс вы же не можете продавать газ по цене НКРЕ, это вы же понимаете, вы должны всегда дискантировать газ 10% чтобы у тебя предприятие покупали, иначе им нету смысла покупать у коммерческой структуры они будут покупать это у «Нафтогаза», которые дают отсрочку и продают по цене НКРЕ.
Д. Так.
О. Поэтому этот газ превратился в ноль. Ну то есть не было никакой экономики. Если вы отнимете от 7 тысяч 10 % дисконт, отнимете НДС, и ренту — этот бизнес превратился в убыточный. Единственное, что мы ждали на тот период, мы ждали, когда поменяют вот эту ренту, мы всё время за это боролись, чтобы поменять ренту, по 70% ну не реально, это бизнес убыточный. То есть это специально было сделано, чтобы все, чтобы положить все компании, и они хотели сами просто потом, вот… Но вот эти 70%, когда увели, мы попросили отсрочку.
Д. Ага. Ну то что Насиров дал.
О. Да и официально подписали договор с налоговой администрацией о том, что мы там переносим на год отсрочку по этим делам. Отсрочку принесли, появилась эта сумма задолженности, ну условия договора было, что, если мы не гасим, допустим там через год или сколько там, то есть налоговая имеет право забирать тот газ, который компания добывает и этим газом гасить вот этот рентный долг, по ренте. То есть это был как кредитный договор, здесь в этом нет никакого криминала. Ну и когда они это поняли, они из этого и появилось дело Насирова, они то есть сказали: «Он пособничал там Онищенко», вот и рента – это незаконно, он превысил уполномочия. В нашей ситуации кто-то там превысил уполномочия, не превысил, мы подписали официальный договор с налоговой администрацией и поэтому у нас есть на законных основаниях.
Д. Скажите, а вот Насиров – это был человек Порошенко или Яценюка?
О. Насиров — это был человек Порошенко.
Д. Порошенко.
О. Да.
Д. Ну, то есть, он и сейчас человек Порошенко, потому что, он уже пошел на выборы, отдал свои комиссии ему, да.
О. Ну, да, да.
Д. То есть вот это вот снижение, вернее, отсрочка по временным выплатам согласовывалась с Порошенко? Ну, он же не мог принять решение без Порошенко?
О. Ну конечно, конечно, однозначно.
Д. Так. А вы за это платили ему что-то?
О. Кому?
Д. Ну, или Насирову или Порошенко?
О. Не, Насирову ничего не платил. Как он мог, если Порошенко ему дает указания как он мог допустим.
Д. Ну, а как вы с Порошенко решали этот вопрос?
О. Эээ, вопрос, что вот эти вот все деньги использовались тогда на все вот эти политические. Порошенко ж не давал свои деньги.
Д. Да, то, что самое интересное. Тридцать миллионов на Яценюка, откуда они все брались? Кто за это платил?
О. Вот за всё мы это и платили.
Д. Ну, не только вы, я так понимаю.
О. Ну, да.
Д. А кто ещё платил? Кто был человеком, который финансировал все эти акции? Ну, и финансирует их до сих пор? Ближайшее окружение?
О. Ближайшее окружение. Да, у него там их мало. Ну вот, практически деньги собирали – это я там, Кононенко, там, ну ещё может кто. Ну, сейчас, наверняка, Ахметов, я так понимаю и тому прочее. Но, то, что необходимо на тот период было Порошенко – это я и Кононенко.
Д. Угу, так.
О. Да.
Д. Что ещё меня интересует. У вас уже весь компромат опубликован, который у вас есть?
О. Нет.
Д. Или ещё нет? Я знаю о том, что вы готовите ко второму туру что-то.
О. Да.
Д. А, что именно?
О. Может, даже к первому, посмотрим.
Д. А, на цифры? А когда будете решать?
О. Ну, проблема в том, что меня не опубликуют, что по мне стоит запрет на всех украинских каналах. Даже тот «News one», который когда-то там, брал у меня интервью, которые набрало два миллиона просмотров.
Д. Ну чё, вот «Один плюс один», мой коллега Игорь Колтунов записывал с вами интервью, оно выйдет в эфире.
О. Ну, дай Бог, если действительно это интервью будет, может быть мы к двадцать третьему числу подложим очередную запись Порошенко о том, как он вымогал деньги у Ахметова за решение по вопросу, по «Нефтегаздобыче».
Д. То есть, Порошенко вымогал деньги у Ахметова?
О. Да.
Д. Через вас или прям при вас?
О. Через меня.
Д. То есть он хотел, чтобы Порошенко, Ахметов заплатил Порошенко, правильно я говорю?
О. Да.
Д. Вернул деньги за долю в компании, которые у него отобрали ещё с Рудковским.
О. Ну, да, которые он считал, что у него отобрали.
Д. Да. Вы будете принимать решение о публикации этой на каком основании?
О. Не, ну я делаю, в любом случае я буду смотреть, просто, сейчас же, смотрите, любой какой-то коррупционный скандал, он просто, за другими СМИ, просто забивается. Придумывается новая какая-то тема и всё, и просто, раз, раз, раз перекрыли и забыли. То, что сейчас делается с этим же Свинарчуком, да, то есть, грубо говоря, в любой нормальной стране, после такого скандала его, он бы должен был сам написать там заявление и уйти в отставку.
Д. Угу. Смотрите, а вот вопрос.
О. Да.
Д. А, о, сейчас секундочку, поправлю трансляцию, ага. Вы со Свинарчуком дело имели?
О. Нет, не имел. Не, один раз, один раз, да имел, да. Один раз.
Д. Деловые отношения?
О. Деловые, да. Он нам подписывал нам письмо, вот, по газовой структуре, которая находилась тогда в Геническе.
Д. Хорошо, а так что мы уже час почти в эфире, для того, чтобы этот вопрос закруглить.
О. Угу.
Д. После того, как Порошенко проиграет, вы будете возвращаться в Украину?
О. Ну, наверняка, да.
Д. А уголовное дела будет закрыто на основании чего? Оно ж не закрыто и существует?
О. Не, ну в суде будем доказывать, мы ж то, смотрите, три года прошло по моему уголовному делу, а оно до сих пор не в суде, вот только сейчас говорят, я ж не знаю, передали, то есть у меня нет никаких там данных, что его передали в суд. Три года, то есть они рассказывали, что они там вот, все уже закончено, закончено, и прочее, и прочее, вот рассказывают о том, что дело передали в суд. То есть, если оно будет в суде, я ж вам все показал, вот там все нарисовано.
Д. Угу.
О. Это все экономическое дело, в любом случае, там, если есть ко мне какие-то претензии, ну как любой стране там экономической, есть экономическое дело там, газдобычи или еще что-то там, если есть экономические претензии, мне должны составить там акт, показать, там, грубо говоря, вот налоговая, пришла сделала проверку и предъявляет тебе акт. Вы там не заплатили там такую-то, такую-то сумму, предъявляет, если я там не согласен, все, они подают дело там в прокуратуру и возбуждается уголовное дело. Если, допустим, я там, проверили, у нас какие-то цифры не сошлись, или еще, мы там просто оплачиваем, то есть там надо смотреть. Мы ж там не продаем там, там наркотики или мы там не убийцы, это же любое экономическое дело в любой там цивилизованной стране решается путем там налогов предъявления налоговой к тебе там претензий. А там уже зависит от тебя, то есть, ты согласен с этим, если согласен. Допустим, если они придут, скажут: «Мы там составили акт, насчитали, что ты там не заплатил, вот здесь отсрочка, там то-то, то, ты готов уплатить эту сумму?». Я говорю: «Да, я готов». То где здесь криминально?
Д. Но вы не предлагали еще?
О. Нет.
Д. Хорошо.
О. Мне предлагали это сделку еще следствием, я ж вам рассказывал.
Д. А где вы деньги храните, для того, чтобы их уплатить? Ну, если ваши счета в Украине? У вас их должны были арестовать уже были по идее? Какая у вас сумма заморожена в Украине?
О. М…, ну…, я не скажу, есть какие-то…, там же, там же смотрите, там же компании с газа, компании забрали, грубо говоря, там два с половиной года назад, да? Ну компании, на компаниях газа, я думаю, скопилось порядка на…, думаю, миллиарда, наверное, на десять за вот это время, пока они там добывали. То есть, газ весь уходил государству там, вот.
Д. Угу. То есть они вам теперь должны?
О. Ну конечно! То есть, если они мне там предъявят, я не знаю, сколько, ну пусть там, семьсот-восемьсот миллионов, да? Вот, то у них газа на сегодняшний день, за три года накопилось на десять-двенадцать миллиардов.
Д. Которые были погружены во власть?
О. А?
Д. Ну которые во власть были погружены?
О. Не, они должны сейчас, они должны компании, то есть, весь газ компании, они ж никуда не делись.
Д. Угу.
О. Они ж добывают и по сей день. Вот, каждый месяц, грубо говоря, там, если взять там по тридцать миллионов кубов – это, ну пусть там в год там триста миллионов кубов. За…, там за три года набежало там девятьсот миллионов, ну, почти миллиард. Миллиард кубометров газа – это… Миллиард кубометров газа – это…
Д. По нынешним ценам – да!
О. По нынешним ценам, да.
Д. Ну от восьми до двенадцати миллиардов.
О. Ну да.
Д. Смотря кому продавать. Почему вы партию «5 на 10» похерили? Вы ж там были её членом, договаривались с Балашовым, собирались её финансово поддерживать.
О. Ну вы знаете, да. Договаривалось, да. Ну так, вы знаете, там я так понимаю, что Грановский и Березенко перекупили его. Знаете, вот тяжело иметь с людьми, которые испытывают там затруднения финансово. То есть они его перекупили. Он сейчас там полностью под Петей и говорит: «Порошенко останется». Поёт ему дифирамбы, то есть из борца с коррупцией и борца с Петей, то есть превратился в его там соратника и в человека, который его поддерживает, да.
Д. За кого вы будете голосовать, если будете? У вас же ж украинский паспорт есть?
О. Ну да.
Д. Так. В консульство пойдёте голосовать?
О. Пойду.
Д. За кого?
О. Ну я готов проголосовать за кого угодно, только не за Порошенко.
Д. Нет, ну это понятно. Чего вы стесняетесь? За кого?
О. Я буду голосовать за «Оппозиционный блок».
Д. Да? За Бойко?
О. Да. Ну да.
Д. Ну а нет ощущения разве, что Бойко работает на Порошенко?
О. Есть, да. Вот, конечно, это обидно очень, да. Ну то, что там структура там Ахметова на них как бы работает – это да, я это понимаю. Они занимаются тем, чтобы расколоть «Оппозиционный блок», но то что Бойко вообще молчит и ни о чём не говорит, и вот затрагивает какие-то темы непонятные: «Там мы будем поднимать там этих, ну помогать пенсионерам». Но никогда не говорит ничего по коррупции и по Порошенко вообще ни одного слова. Это конечно, настораживает, да.
Д. Настораживает. В принципе, вы когда готовы в Украину приехать? Ну вот Порошенко проиграл, да, допустим?
О. Та я сразу готов приехать.
Д. Как Саакашвили первого апреля?
О. Если Порошенко вылетает, я готов сразу прилететь.
Д. Да?
О. Да-да.
Д. Вы не боитесь ареста?
О. Ну как? Арест будет, там будет суд, да, но у меня там есть все возможности доказать. Вы помните, как у меня спросили: «Почему по мне Интерпол отказал?» Потому что я там показал одну из записей, этому Интерполу отправили там, где Порошенко говорит: «Или вы голосуете так, как мне надо, либо там уголовное дело пойдёт там завтра». Вот это и сыграло основную роль моих переговоров с Порошенко.
Д. Ну я имею в виду, что вас не объявили в международный розыск?
О. Ну да.
Д. Хорошо. А вот ещё то, что интересно. Вы передали документы все американцам? Были такая.
О. У нас был разговор, да.
Д. Так.
О. Американцы приезжали, но это была та администрация, которая была под Обамой.
Д. Обамы?
О. Да.
Д. Угу.
О. Они не были заинтересованы, они всё изучили там, предложили мне приехать. Тоже самое, отдать все материалы им, ну взамен на то, что меня там не будут трогать, в Америке. Ну как бы это не, не подходило, не подходило мне.
Д. Угу. Вы выставляли какую-то встречную претензию Порошенко? Вот мол, ну это ж всегда вопрос торгов: «Я вот там продам тебе это за миллиард долларов». Был такой разговор?
О. Нет-нет-нет. Как только вот вопрос коснулся вот моей матери – это произошло в начале две тысячи семнадцатого года, все там переговоры и всё, то есть я для себя перекрыл, ну прекратил, да. То есть меня там сильно задела вот эта вся история. Вот, и я сказал: «Я не буду с ним договариваться ни на какие эти, я буду до конца его мочить, до победного. Несмотря на то, что там со мной произойдёт, там плохо, не плохо». Я говорю: «Вот этот вот момент там то, что он арест, ну подал там в Интерпол мою мать». Там они втихаря это сделали, чтобы никто не узнал. «И арест – говорю – то есть для того, чтобы со мной торговаться». Они ж на самом деле для чего, они ж хотели её арестовать, привезти в Киев и вести торги со мной, сказать: «У тебя мать здесь, а ты находишься там. То есть ты нам отдаёшь это и прекращаешь это, а мы тебе возвращаем мать». То есть к чему это? Это к тому, что к чему они там стремились, что они хотели сделать.
Д. А что будет с Порошенко после того, как закончатся выборы? Ну вот он проиграл. Что с ним будет происходить дальше?
О. Та я думаю его будут там половина Украины будет до конца догонять до победного конца, потому что сколько зла, сколько он сделал людям, то есть ну и не простым людям, да. То есть для него это просто так ну, хорошо для него это не закончится.
Д. Хорошо. Тогда вопрос такой. Понимание того, что проигрыш президентских выборов для него будет фатальным и фатальным для его окружения. Должен же вести к попыткам, каким-то образом, в любом случае перевернуть ситуацию и попытаться удержаться за власть?
О. Ну вот это то, что он и делает сейчас.
Д. Ну делает, ну делает он так. Ну как? Ездит и ездит, да, там я не вижу какие-то такие…
О. Ну ездят сетки, то есть они хотят, то есть ну смотри, они поставили там сейчас председателя центра избиркома любовницу Грановского, да, он там с ней отмечал Новый год. Мне кажется, они уже готовы на то, что какие бы там бюллетени не пришли, она выйдет на сцену и просто скажет, что Порошенко выиграл.
Д. Да. И тогда после этого будет что?
О. Ну как вы думаете, что?
Д. Ну народ это примет?
О. Ну я думаю, не примет, учитывая, что все знают, что Зеленский лидирует и с таким отрывом большим, да. Я не думаю, что… Я думаю, молодёжь выйдет на улицу. Да.
Д. На сколько вообще вероятна ситуация там такого жёсткого сценария? Там если фальсификация, вот объявление Порошенко победителем и силовое, силовое решение конфликта. Ну то есть он же ж может, в принципе, использовать Нацгвардию, он может использовать армию для того, чтобы свои результаты защищать.
О. Ну судя по тому, по той ситуации, которая сейчас есть, то там будет армия на, ну, если дело дойдёт до какого-то фатального исхода, если начнут погибать люди, то Порошенко надо сразу убегать. То есть это ему точно никто не простит.
Д. Ну это ему никто не простит. Ну дай Бог, посмотрим. Какие у вас ставки? Кто выиграет в президентских выборах?
О. Думаю, что Зеленский.
Д. Выиграет Зеленский?
О. Да.
Д. А кто будет при нём премьером?
О. Думаю, Тимошенко.
Д. Вы думаете Тимошенко? Вот вы знаете, я тоже так думаю. Спасибо. (Пожимают друг другу руки). Было интересно.
