25 октября 2017
Уже в который раз украинские и западные политики требуют от России (?) деэскалации в восточной части Украины, а если точнее, то обеспечить прекращения огня и вывод тяжелого вооружения.
Значит, требуете, да?
- Я собрал вас для того, чтобы сделать важное заявление. – Порошенко обвел приглашенных журналистов серьезным взглядом.
- Сегодня я имел телефонные переговоры с президентами США, Франции, канцлером Германии, премьер-министром Великобритании, председателем Евросоюза и первыми лицами еще нескольких европейских государств. Мы пришли к единогласному решению. Мы даем агрессору и поддерживаемым им террористам ровно 24 часа, чтобы на многострадальную украинскую землю пришел мир. Цивилизованный мир больше не потерпит на Донбассе не то что артиллерийского залпа, но и выстрела из берданки. Хватит! 24 часа, и ни минутой больше!
Вскочившие с мест западные журналисты радостно зааплодировали.
Москва
Путин со вздохом положил телефонную трубку. - Что, плохо дело, Владимир Владимирович? – участливо спросил Лавров.
- Давит, сука.
- Американцы – они все такие, — мрачно сказал Шойгу.
- Может, стоило ему сказать, чем он нам обязан? Ну, хотя бы намекнуть? – спросил Бортников.
- Нет, — ответил Путин, — пусть он ничего не знает, спать будет спокойнее.
Телефон на столе затрещал. Путин с отвращением посмотрел на аппарат: - Меркель. Как пить дать это она.
- Пошли ее, как Макрона – и всех делов-то, — хмыкнул Лавров.
- Не могу, — вздохнул Путин, — все же фрау, — и взял трубку.
- Гутен морген, Вальдемар! Я, как представитель мирового сообщества требую, чтобы Вы немедленно прекратили на Донбассе это жестокое кровопролитие!
- Госпожа Меркель, ну при чем тут я?! При чем тут Россия?! Боевые действия ведут между собой Вооруженные силы Украины и ополчение Донбасса. С таким же успехом я могу требовать от Вас прекратить гражданскую войну где-нибудь в Африке!
- Вальдемар, не надо притворяться. Мы же оба знаем, что стоит Вам лишь позвонить этим бандитам и все решится. Так берите трубку и звоните! У Вас всего 24 часа!
Путин положил трубку: - Обложили со всех сторон, сволочи. Видимо, придется звонить Захарченко.
Он нажал на телефоне несколько кнопок: - Александр Владимирович. Путин. Говорить ничего не буду. Дожали нас таки. Всё. Через 24 часа не должно быть больше ни одного артиллерийского залпа, ни одного выстрела. Вы ведь в силах решить проблему?
- Да не вопрос! Значит, можно, да?
- Можно.
Донбасс, линия соприкосновения
Артиллерийский офицер с шевроном ВС Новороссии на рукаве, отнял от уха рацию, положил ее в карман, выпрямился и перекрестился: - Ну, слава Богу, дождались. Заряжай! Беглым, огонь!
Снаряды рвались один за другим. Пулеметные точки разлетались на бревна, переворачивались искореженные орудия, горели танки. Набитая солдатами техника, натужно рыча, мчалась из этого ада. - Швыдче, швыдче! Гони! – били в спину водителя, но тот и так выжимал из боевой машины все, что можно и даже больше.
Это ВСУ осуществляли отвод военной техники согласно второму пункту Минских соглашений. - Не стоять! Не стоять! Бегом, ребята, бегом! – срывал голос артиллерист. — У нас всего 24 часа! Огонь! Огонь!
Берлин
Мелодично пропиликал телефон, Меркель подняла трубку: - Это Путин. Как мне только что сообщили, с линии соприкосновения выведено не только тяжелое, но и легкое вооружение, боевые подразделения передислоцированы глубоко в тыл и вот уже в течение 10 часов вдоль всей линии фронта спокойствие и тишина. Мертвая тишина.
- Вот видите, Вальдемар, — поучительно сказала Меркель, — ведь можете, когда хотите!
- Можем, можем, — согласился Путин.