«Огонь по штабам!»: революция сверху с расчетом на хаос снизу

Кисточка — оружие революционера. Справа — лозунг “Огонь по штабам!”

Полвека назад – в августе 1966-го – Мао Цзэдун провозгласил свой знаменитый лозунг, ознаменовавший начало культурной революции. Фактически, в 1966-1967 годах система государственного управления в Китае была уничтожена, а затем воссоздана заново.

После провала политики «большого скачка» (попытки форсированной модернизации китайской экономики), положение стареющего Мао в китайском руководстве пошатнулось. Управленческий аппарат был недоволен его волюнтаристскими методами. Так что товарищи – председатель КНР Лю Шаоци и второй человек в партии Дэн Сяопин – стали брать все больше полномочий в свои руки.

В ответ, в августе 1966-го Мао выступил с критикой «ревизионизма и бюрократии» и санкционировал критику партийного и государственного руководства. Вскоре пленум ЦК Компартии Китая принял «Постановление о великой пролетарской культурной революции». Фактически, этот документ дал старт волне репрессий. Дэн Сяопин лишился поста и отправился работать на тракторный завод в далекую провинцию. Лю Шаоци сначала подвергся разгромной критике и признал ошибки, а затем был снят со всех постов и, видимо, умер в тюрьме.

Люстрация по-китайски

В отличие от Сталина, Мао для проведения чистки партийно-чиновничьего аппарата сделал ставку не на репрессивные органы (хотя без их участия не обошлось), а на молодежь. Было санкционировано создание отрядов хунвейбинов («красногвардейцы» – учащаяся молодежь) и цзаофаней («бунтари» – молодые рабочие), которые начали призывать партийных и хозяйственных руководителей, чиновников и преподавателей признать ошибки и покаяться. Руководящим работникам приходилось туго: их водили в шутовских колпаках, били и оскорбляли. Порою такие экзекуции оканчивались убийством. Много жертв было также среди интеллигенции и бывшей буржуазии. Поскольку правоохранительные органы по приказу сверху самоустранились, то молодежь оттягивалась по полной.

Сам Мао по поводу происходящего заявлял, что «полный беспорядок в Поднебесной ведет к всеобщему порядку». Причем, по его словам, главным инструментом чистки выступал именно «низовой хаос, который ведет к порядку».

Однако вскоре ситуация вышла из-под контроля. Покончив с номенклатурой и несогласными, отряды хунвейбинов и цзаофаней стали выяснять отношения между собой. В свою очередь, уставшие от вакханалии горожане, начинали создавать отряды самообороны, взбунтовались национальные окраины. К тому времени на руках оказалось много оружия. Так что на улицах городов начались настоящие бои.

Поскольку правоохранительные органы самоустранились, то в ситуацию вынуждена была вмешаться армия. При активной поддержке населения военные быстро покончила с бунтарями (впрочем, порою для наведения порядка приходилось применять артиллерию). Очевидно, поначалу военные даже пошли на конфронтацию с партийным руководством (были случаи, когда высокопоставленных партийцев не пускали в города, где армия наводила порядок). Но Мао сделал вид, что так и надо, а молодежные активисты неправильно его поняли. В итоге, несколько наиболее одиозных вожаков хунвейбинов и цзаофаней были казнены, организации распущены, а около миллиона активистов отправились в отдаленные районы – поднимать сельское хозяйство. Впрочем, культурная революция, приняв более сдержанные формы, продолжалась вплоть до смерти Мао в 1976 году. После этого военные помогли умеренным коммунистам взять власть и расправиться с левацкой группировкой – «бандой четырех» – которая все это безобразие вдохновила и организовала.

От великих бедствий – к успешным реформам

Годы культурной революции в официальной китайской политике исторической памяти названы «десятилетием великих бедствий». Действительно, на первый взгляд, очевидны лишь негативные результаты культурной революции: сотни тысяч погибших, уничтожение массы культурных ценностей (хунвейбины и цзаофани весьма нетерпимо критически относились к культурно-историческому наследию).

Однако, если посмотреть на культурную революцию в более широком контексте китайской истории, то нельзя не заметить одно обстоятельство. Дело в том, что, начиная с середины ХIХ века в Китае было предпринято несколько попыток запустить реформы. И все они закончились неудачно из-за сопротивления консервативного чиновничества, которое за сотни лет выродились в полузакрытое сословие – шэньши – со своими интересами и особым менталитетом. Именно чиновники определили закрытость и самодостаточность Китая, что в итоге привело к отставанию в развитии и к полуколониальному статусу. Некогда могущественная Поднебесная империя попадала во все большую зависимость от европейцев, японцев, американцев и русских. Кстати, для европейца китайский чиновник-мандарин стал олицетворением неэффективного и коррумпированного управленца.

Разумеется, после революции 1911 года и после того, как в 1949-м коммунисты, победив в гражданской войне националистов, пришли к власти, все сословные заморочки были окончательно отменены. Но от вековых традиций не так уж просто избавиться. Именно культурная революция сломала хребет китайским бюрократическим традициям. Во всяком случае, именно после нее Ден Сяопину удалось запустить свои реформы, в результате которых китайская экономика стала ведущей в мире, а Китай вновь обрел статус сверхдержавы. Так вот, на начальном этапе успех реформ был во многом обусловлен тем, что ослабленный государственно-партийный аппарат (те самые «штабы») почти не вмешивался в этот процесс. Многие реформы начинались на местах, без согласования с центром.

Позже, в СССР попытка запустить реформы – перестройка – провалилась во многом именно из-за зарегулированности, централизации и блокирования инициатив (кстати, генсек-реформатор Горбачев специально отметил, что «огня по штабам» не будет).

Ломка системы vs Имитация реформ

Однако же культурная революция интересна не столько в контексте нашего советского прошлого, сколько в контексте нашего украинского настоящего. Очевидно, что существующая в Украине коррумпированная и неэффективная система власти нуждается в скорейшем демонтаже. Как заметил Юрий Касьянов, «несколько тысяч или десятков тысяч чиновников, прокуроров, судей в Украине занимаются только тем, что самозабвенно грабят страну лично или покрывают и отмазывают тех, кто грабит. Эти паразиты разрушают самое важное в человеке — чувство собственного достоинства, веру в свои силы и веру в справедливость. Без устранения паразитов от власти, без ликвидации самого класса коррупционеров, без изменений, установленных еще Кучмой правил игры жизнь не изменится». (http://gazeta.zn.ua/socium/nuzhen-progressor-_.html)

Впрочем, сам уже сам Кучма накануне второго срока во всеуслышание обещал, что мы увидим нового Кучму, а негласно – «сразу после выборов самый жестокий порядок», но не преуспел. Затем Ющенко не только избрали, но и отстояли на Майдане именно потому, что он обещал новые правила. Однако и его, и Тимошенко система съела с потрохами. Янукович тоже пытался запустить реформы и даже обвинял чиновников в саботаже… Теперь вот у Порошенко очень плохо получается «жить по-новому». Политолог Владимир Фесенко даже говорит о «драме Порошенко»: дескать, и хотел бы жить по-новому, но существующие проблему умеет решать по-старому. (http://www.radiosvoboda.org/a/27756205.html)

По сути, нынешняя власть лишь оптимизирует систему, но не ломает. Вообще, верить, будто систему можно реформировать с помощью ее самой – глупо и наивно. Стоит ли удивляться, что система вновь воспроизводит себя? Становится все более очевидно, что нашу систему можно только сломать. Как заметила Эка Згуладзе, «нам нужна институциональная революция – сотни Майданов, в каждом из учреждений». (http://www.pravda.com.ua/news/2016/02/10/7098487/)

Очевидно, что сломать систему будет намного сложнее, чем повалить Януковича. И, честно говоря, вряд ли Украина сейчас может позволить себе такую роскошь, как радикальная ломка системы. Это вряд ли найдет понимание и поддержку на Западе, и наверняка станет поводом для нового витка агрессии на Востоке. И все же, следует понимать, что без радикальной ломки существующей системы (можно использовать термин институциональная революция) нам вряд ли удастся вытащить Украину оттуда, где она сейчас оказалась.

Кстати, лозунг «Огонь по штабам!» пришелся по душе не только китайской молодежи, но и европейской – в 1968-м его взяли на вооружение бунтующие парижские студенты, которые, впрочем, вложили в него свой смысл. Возможно, пришло время наполнить это изречение новым, украинским содержанием?

Иван ЧУГА, для «ОРД»