ТЕРРОРИЗМ. ГИБРИДНАЯ ВОЙНА. РОССИЯ

Каждый выстрел террористов, даже если не убивал, сеял панику и страх, ощущение собственной беззащитности и уязвимости. Эта черная пятница принесла с собой 129 смертей. 129 прерванных жизней… Что это было? Зачем?

Уже сегодня можно говорить о том, что это были не обычные теракты. Это была спланированная акция в рамках развязанной против Европы гибридной войны.

Гибридная война — это довольно новое понятие, возникшее в нашем веке. Это война, сочетающая принципиально разные типы и способы ее ведения, применяющиеся скоординированно для достижения поставленных целей. При этом сторона-агрессор может официально не объявлять войну и пытаться публично оставаться непричастной к развязанному ею конфликту. Типичным для гибридной войны является использование как классических приемов ведения боевых действий (применение регулярных подразделений вооруженных сил, современного вооружения и военной техники), так и нерегулярных вооруженных формирований (террористов, диверсантов, партизан, провокаторов и т.п.), а также других форм и методов нанесения противнику существенных потерь — экономических, энергетических, экологических в сочетании с применением мощных информационных и кибернетических атак. Спектр используемых приемов достаточно широк, начиная от управляемого кровавого террора и диверсий и заканчивая финансированием грязных информационных кампаний и радикальных политических проектов. Цель гибридной войны одна — сочетая внешнюю агрессию и внутреннюю дестабилизацию, уничтожить противника или принудить его к принятию необходимых агрессору решений.

Именно с этим, начиная с февраля 2014 года, столкнулась Украина. Россия почти два года отрабатывает на нашей стране методику ведения масштабной гибридной войны. Первым шагом была оккупация вооруженными силами РФ Крыма. Дальше — война на востоке Украины, ведущаяся регулярными подразделениями ВС РФ под прикрытием уголовно-суррогатных войск, так называемых “ополченцев”; диверсионно-террористические действия в Киеве, Харьковской, Одесской и других областях; мощные информационные и кибератаки; попытки дестабилизации ситуации внутри страны, экономическое и энергетическое давление; провоцирование и поддержка сепаратизма и экстремистских действий радикально настроенных сил и тому подобное.

Но, как оказалось, Крым и восток Украины были для Путина лишь началом. Началом, поломавшим систему коллективной безопасности, разрушившим европейские границы, изменившим паритет сил в регионе. И сейчас гибридная война российского разлива начинает расползаться по Европе.

Недавно президент Болгарии Росен Плевнелиев заявил, что Россия уже начала гибридную войну на Балканах для дестабилизации всей Европы. Он обвинил Москву в запуске массированной кибератаки на госучреждения Болгарии и в увеличении в 10 раз количества нарушений воздушного пространства его страны российскими самолетами. Нарушения Россией воздушного пространства и морских границ стран Балтии и Скандинавии уже никого не удивляет. Проплаченные газетные и телевизионные сюжеты о том, как важно дружить с “хорошими русскими” и с грязью об Украине, навязчиво мелькают в европейских СМИ.

Информационная экспансия всегда является прелюдией к экспансии военной. Нас научили этому Крым и Донбасс. Научили нас, но не Европу! Скандалы с финансированием Россией праворадикальных политических сил, в том числе, что не случайно, в той же Франции (партия “Национальный фронт” Мари Ле Пен получила “кредит” в размере 9 миллионов евро на партийную деятельность от “Первого чешско-российского банка “), к сожалению, не уменьшили их рейтинга и влияния…

Бомбардировки российской авиацией Сирии стремительно активизировали неконтролируемые потоки и до того достаточно большого количества мигрантов в ЕС, что стало серьезным толчком для дестабилизации ситуации в Европе.

Конечно, Россия наносит мощные ракетно-бомбовые удары не по Европейскому союзу, а пока по сирийским провинциям Латакия, Хама и Хомс. Но каждый взрыв не только убивает, но и приводит к многотысячным волнам беженцев, вынужденным бежать от смерти, покидающим свои уничтоженные дома.

Таким образом, Европа стала не только наблюдателем, но и мишенью гибридной войны, развязанной Россией на континенте. Путин заставил Европу расходовать значительные средства и ресурсы на решение миграционных проблем, масштабы которых дестабилизировали ЕС. Целью было не только отвлечение внимания от украинского вопроса. Были созданы уникальные условия для проникновения в европейские страны тысяч подготовленных и вооруженных террористов и носителей радикальных течений ислама. В свою очередь, резкий рост террористической угрозы, значительно превысившей порог эффективного реагирования европейских спецслужб и других государственных институтов, привел к парижской трагедии.

Кстати, эффективность применения миграционной темы в гибридной войне вдохновила Россию к изменению официальных условий пребывания граждан Украины в РФ. Создаются предпосылки для депортации наших граждан и инфильтрации в Украину специально подготовленных антиукраинских элементов с целью дальнейшей дестабилизации обстановки. Очевидно, значительная часть трудовой миграции будет направлена также в страны Евросоюза. Таким образом, российские руководители, особо не скрывая своих намерений, стремятся нанести дополнительные миграционные удары по Европе, а также поставить под сомнение возможность введения в 2016 году либерализации визового режима Украины с ЕС.

Истеричная реакция Кремля на уничтоженный турецкими военными российский бомбардировщик, производит впечатление того, что его сбили не над территорией суверенного Турции, а, как минимум, над Красной площадью Москвы. В воинственном пылу Путин без единого доказательства обвинил Турцию в сотрудничестве с ИГИЛ по вопросам нелегальной закупки нефти. Но, согласно принятым США 25 ноября 2015 года санкционным спискам касательно лиц, сотрудничающих с ИГИЛ, в частности, по вопросам нелегальной закупки нефти, там фигурируют именно представители России (К. Илюмжинов, Д. Хосвани, банк «Русский финансовый альянс» и т.д.).Понятно, что подобное сотрудничество с террористами не могло происходить без санкции высшего руководства России.

Но вернемся к кровавым терактам, произошедшим во Франции. Неоспоримо, что руководство этой страны пытается все делать для защиты своих граждан. 17 ноября во время выступления в парламенте президент Франции заявляет о необходимости объединить усилия с Америкой и Россией в борьбе с терроризмом. И вот уже Путин уверенно позирует перед телекамерами в Анталии на встрече G-20, где лидеры ведущих стран, улыбаясь, жмут ему руку.

Заявления президента Франсуа Олланда будто логичны: нужно победить мировой терроризм и для этого необходимо объединить все усилия. Но с кем хочет объединить усилия уважаемый мною президент Франции, кстати, много сделавший для восстановления мира в Украине? Объединить усилия с центром, финансирующим и формирующим террористическую угрозу в мире? Объединить усилия со страной, демонстративно нарушающей подписанные ею международные договора, устав ООН, со страной, ветирующей решение о создании международного трибунала для наказания террористов — российских наемников, уничтоживших из предоставленного Россией зенитно-ракетного комплекса “Бук” малайзийский “Боинг”?

Современной истории известно достаточно примеров использования одних террористов в борьбе с другими, но нет ни одного ” happy end ” подобного сотрудничества. Закончился трагедией опыт сотрудничества некоторых западных спецслужб с радикальными и террористическими организациями на Ближнем Востоке. Еще начиная с 70-х годов ХХ века, их пытались использовать в качестве барьера против коммунизации и распространения марксистской идеологии среди арабских стран.

Можно вспомнить тех же афганских моджахедов, вооружаемых, финансируемых и обучаемых для противостояния советским войскам в Афганистане. Достигнув цели, они затем повернули оружие против своих же спонсоров.

Это же касается и известной сегодня всем “Аль-Каиды”. Бывший Министр иностранных дел Великобритании Робин Кук объяснил на слушании в палате общин происхождение названия этой террористической организации. “Аль-Каида” на арабском — это аббревиатура выражения ” в базе данных “. То есть сначала эта организация была компьютерной базой данных тысяч экстремистов, на первом этапе выполнявших задачи по противодействию коммунистической экспансии на Ближнем Востоке. Но чем это закончилось?

У “Аль-Каиды” достаточно большой боевой опыт, достаточно оружия и в некоторых вопросах они конкурируют с террористической группировкой “Исламское государство”. Но ни у кого не поворачивается язык предложить объединить усилия с “Аль-Каидой” для борьбы с ИГИЛ. При этом по масштабам террористической угрозы международному сообществу и ударам, нанесенным Россией по системе коллективной безопасности, “Аль-Каиде” до РФ очень далеко. Потому что Россия, действуя по классически террористической схеме, захватывает не самолеты или концертные залы, а целый полуостров Крым, берет в заложники миллионы людей, проживающих на захваченных территориях Донбасса…

В то же время большинство западных политиков не видят очевидного: Россия готовится к серьезной и масштабной войне. На востоке Украины они отрабатывали технологию проведения сухопутных операций с использованием мощной артиллерии и систем залпового огня. В Сирии РФ проводит обучение и отрабатывает боевое применение своих самолетов и ракет. Вспомните, к примеру, недавние удары по Сирии боевыми ракетами, запущенными со стратегических бомбардировщиков Ту-160, Ту-95МС, Ту-22МЗ, с подводной лодки ” Ростов-на-Дону ” или с кораблей Каспийской флотилии.

Тем самым Путин проверяет точность и эффективность поражения целей крылатыми ракетами морского, подводного и воздушного базирования. Надо помнить, что эти же ракеты могут нести ядерный боезаряд. То есть, Россия использует войну на Ближнем Востоке не только для сохранения режима Асада и своей средиземноморской военно-морской базы в Тартусе, но и в качестве бесплатного полигона для демонстративной отработки боевого применения мощного оружия. РФ тренируется, наращивает боевой потенциал и, очевидно, готовится далеко не к миротворческим операциям.

Итак, агрессия Российской Федерации, начавшаяся в 2014 году против Украины, стала долгосрочным фактором влияния не только на украинскую, но и на мировую политическую, экономическую, военную и социальную реальность. Война нового типа — гибридная по форме и асимметричная по содержанию — деформировала систему глобальной и региональной безопасности, а также действующую систему международного права.

Надо четко осознать: российский режим не собирается останавливаться. Он создает и использует “горячие” точки для испытаний нового оружия, отработки новых тактических приемов ведения боевых действий, приобретения военными подразделениями боевого опыта, а также для давления на сопротивляющиеся ему страны. Путин любым путем хочет реализовать “геостратегию реванша”.

Не видеть угроз России, а пытаться взаимодействовать с ней, со страной, разрушившей мировой порядок, оккупировавшей часть независимого государства, со страной, угрожающей ядерным оружием, способствующей дестабилизации в Европе и в мире, страной, не ценящей жизни даже своих граждан, — это значит обречь и спровоцировать перерастание локального военного конфликта в глобальный. Это значит легализовать крах мирового порядка и способствовать приближению момента, когда крылатые ракеты полетят в другую сторону.

Союз с террористами для борьбы с терроризмом — это безумие, провоцирующее еще большую агрессию и насилие. Этот союз приведет к еще большему количеству жертв среди мирного населения. Попытки договориться с Россией и Путиным запускают механизм, сработавший 11 сентября, но в более страшных и зверских масштабах.

Вместо сотрудничества Кремль должен получить противодействие, соответствующее всем составляющим развязанной Москвой гибридной войны: военное, экономическое, финансовое, юридическое, информационное, кибернетическое… Противодействие должно быть консолидированным, комплексным, адекватным и, главное, — действенным!

Александр Турчинов, Секретарь Совета национальной безопасности и обороны УкраиныИсточник:http://censor.net.ua/r362961