Человек не терпит насилия!

Приводные ремни революции-2

Часть вторая: секрет солдатского непослушания

 Особенностью Февральской революции 1917-го было то, что восставшими практически никто не руководил. «Массы, не оглядываясь, сами делали свою историю», — отмечает по этому поводу Лев Троцкий. Но, не смотря на это (а, может, именно поэтому), восставшие не только выстояли, когда власти бросили против них армию, но и сумели перетянуть войска на свою сторону.

Не сумев 23-25 февраля взять ситуацию в Петрограде под контроль, власти решили подавить восстание с помощью армии. (http://ord-ua.com/2014/02/02/privodnyie-remni-revolyutsii/) Как ни странно, но аресты лидеров революционных организаций пошли революции на пользу. Ведь в те дни оппозиционные политики «изрекали предостережения и противодействовали движению», и даже радикальные противники царизма поражали «беспомощностью и отсутствием инициативы. Темп революционных событий был таков, что лозунги уже отставали от него… Руководство наблюдает сверху, колеблется и отстает, т. е. не руководит, а плетется за движением»», — констатировал Троцкий (приведенные ниже неподписанные цитаты взяты из его «Истории русской революции»). Так что, благодаря арестам, инициатива оказалась в руках более решительных полевых командиров.

Армия стреляет – восставшие не расходятся

26 февраля полиция отступает на задний план и в дело вступают войска. Им приказано стрелять, и солдаты, главным образом учебные команды – унтер-офицерские школы гвардейских полков – стреляют. По официальным данным, в этот день было около 40 убитых.

«Борьба переходит в решающую стадию. Отхлынет ли масса перед свинцом на свои окраины? Нет, она не отхлынула». Как докладывала в тот день полиция, «при предварительной стрельбе войсками вверх толпа не только не рассеивалась, но подобные залпы встречала смехом. Лишь по применении стрельбы боевыми патронами в гущу толпы оказывалось возможным рассеивать скопища, участники коих, однако, в большинстве прятались во дворы ближайших домов и по прекращении стрельбы вновь выходили на улицу».

«Этот полицейский обзор свидетельствует о чрезвычайно высокой температуре масс. Масса не хочет больше отступать, она… остается на улице даже после убийственных залпов, цепляется не за жизнь, а за мостовую, за камни, за лед. Толпа не просто ожесточена, она отважна. Это потому, что, несмотря на расстрелы, толпа не теряет веру в войска». Даже в таких условиях рабочие продолжали агитировать солдат! «Так, на улицах и площадях, у мостов, у казарменных ворот шла непрерывная, то драматическая, то незаметная, но всегда отчаянная борьба за душу солдата».

И уже вечером 26 февраля произошел первый солдатский бунт: восстала рота лейб-гвардии Павловского полка. Как докладывала полиция, причиной стало «негодование к учебной команде того же полка, которая находилась в наряде на Невском и стреляла по толпе». Незадолго до этого к казармам Павловского полка прибежали несколько рабочих и, перебивая друг друга, рассказали, что «павловцы в нас стреляют, мы видели на Невском солдат в вашей форме». В ответ 4-я рота самовольно покинула казармы и направилась к Невскому, чтобы снять свою учебную команду, по пути вступив в стычку с конным полицейским разъездом. Вскоре павловцев окружили и разоружили преображенцы.

Однако власти оценивали ситуацию оптимистично. На рассвете 27 февраля министр внутренних дел успокоительно доносил, что «часть рабочих намеревается приступить к работам». А вот революционеры упали духом. Расстрелы демонстрантов еще больше усилили в их рядах неуверенность. Вечером 26 февраля – т. е. за 12 часов до победы – на собрании полевых командиров поставлен вопрос о том, не пора ли призвать к окончанию забастовки. «Это может показаться поразительным. Но дело в том, что победу гораздо легче узнать на другой день, чем накануне».

Винтовка порождает власть

Куда боле реалистично оценивали ситуацию в Петрограде легальные политические деятели, наблюдавшие за событиями со стороны. В день, когда войска открыли огонь, председатель Государственной думы Михаил Родзянко порекомендовал разгонять толпу не стрельбой, а холодной водой из пожарных брандспойтов. Однако военные ответили, что «окачивание водой приводит к обратному действию именно потому, что возбуждает».

В тот же день Родзянко телеграфировал Николаю II: «Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. На улицах идет беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга». В заключение он просил «немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство». В ответ царь издал указ о перерыве заседаний Думы до апреля 1917 г. Утром 27 февраля депутаты Госдумы собрались в Таврическом дворце и, формально подчинившись царскому указу о перерыве сессии, решили не разъезжаться, а собрались на «частное совещание». Депутаты от левых партий предлагали не подчиняться царскому указу и обратиться к народу, но большинство было против, боясь, как бы царь вообще не распустил Думу.

Тем же утром рабочие пришли к заводам и на собраниях решили продолжать борьбу! «Но что это сегодня значит? Продолжать борьбу – значит звать к вооруженному восстанию… Так надвинулась критическая точка борьбы. Либо пулемет сметет восстание, либо восстание овладеет пулеметом». Решающей в этой ситуации стала позиция фельдфебеля лейб-гвардии волынского полка Тимофея Кирпичникова, который взбунтовал сначала свой батальон, а потом – и другие части (http://ord-ua.com/2013/12/15/evromajdan-i-fenomen-feldfebelya-kirpichnikova/). «Московский полк присоединился к восстанию не без внутренней борьбы. Поразительно, что этой борьбы в полках вообще было так мало».

Пока думцы обсуждали ситуацию – она кардинально изменилась. К середине дня к Таврическому дворцу подошли толпы уже вооруженных демонстрантов и восставших солдат. Тогда думцы быстро сформировали «Временный комитет Государственной думы», который начал переговоры с царем и армией об урегулировании ситуации. Революционеры создали свой орган власти – Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов.

К вечеру 28 февраля Петроград был полностью под контролем восставших. Генерал Хабалов с остатками верных войск – сдался. Революцию поддержали ближайшие к столице гарнизоны и железнодорожники, блокировавшие движение военных эшелонов в окрестностях Петрограда. Армейское командование, поначалу планировавшее с помощью переброшенных с фронта войск подавить восстание, вскоре отказалось от этой идеи и вступило в переговоры с Временным комитетом Госдумы. Царь 1 марта дал согласие на формирование ответственного перед Думой правительства, однако Родзянко ответил, что такое решение запоздало, ибо «ходом событий поставлено определенное требование» – отречение царя. Военные согласились, и под их давлением поздно вечером 2 марта Николай ІІ отрекся от престола.

На верных и мятежных – рассчитайсь!

Решающим фактором, обеспечившим победу революции, стал петроградский гарнизон. Если в первые часы к восстанию присоединилось около 10 тысяч солдат, то к вечеру – уже более 60 тысяч, а на следующий день – почти 130 тысяч. Как отмечает Троцкий, первые листовки с воззваниями к солдатам появились только 27 февраля и повлиять на ситуацию не могли. По его мнению, переход солдат на сторону революции был обусловлен не столько агитацией, сколько решительностью восставших.

«Несомненно, что судьба каждой революции на известном этапе разрешается переломом настроения армии. Против многочисленной, дисциплинированной, хорошо вооруженной и умело руководимой воинской силы безоружные или почти безоружные народные массы не могли бы одержать победы. Но каждый глубокий национальный кризис не может в той или другой степени не захватить и армию; таким образом, вместе с условиями действительно народной революции подготовляется и возможность – конечно, не гарантия – ее победы. Однако переход армии на сторону восставших не происходит сам собою и не является результатом одной лишь агитации. Армия разнородна, и ее антагонистические элементы связаны террором дисциплины…

В наиболее острые моменты на улице оказываются самые решительные. Колеблющиеся, уставшие или консервативные сидят по домам. Здесь революционный отбор происходит сам собою, люди отсеиваются на решете событий. Иначе обстоит с армией. Революционные солдаты, сочувствующие, колеблющиеся, враждебные остаются связаны принудительной дисциплиной, нити которой сосредоточиваются до последнего момента в кулаке офицерства. Солдатские ряды по-прежнему рассчитываются ежедневно на “первых” и “вторых”; но как им рассчитаться на мятежных и покорных?..

В этом процессе много невесомых или трудновзвешиваемых величин, перекрещивающихся токов, коллективных внушений и самовнушений. Но из всего этого сложного переплета материальных и психических сил выступает с неотразимой яркостью один вывод: солдаты в массе своей тем более оказываются способны отвести в сторону штыки или перейти с ними к народу, чем больше они убеждаются, что восставшие действительно восстали; что это не демонстрация, после которой придется снова возвращаться в казарму и давать отчет; что это борьба не на жизнь, а на смерть… Другими словами, перелом в настроении солдат восставшие могут вызвать лишь в том случае, если сами они действительно готовы вырвать победу какою угодно ценою, следовательно, и ценою крови. А эта высшая решимость никогда не может и не хочет быть безоружной… Вопрос решается в области психологической. Но и в восстании психические процессы неотделимы от вещественных. Путь к солдатской винтовке ведет через револьвер, отнятый у фараона».

Дмитро Шурхало, для «ОРД»

Оцените материал:
54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Поделитесь в социальных сетях:

31 ответ

  1. Янык, СДЕЛАЙ ИХ НИЩИМИ КАК ОНИ НАС !

    И сам не наглей, сотни лямов ни тебе, ни детям с внуками не потратить до конца жизни, а в разумных пределах по креслу и делам на разумное безбедное существование вам хватит от души и сердца.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Читайте также

Великий махинатор Ирина Долозина: грязные схемы «скрутчицы»

Великий махинатор Ирина Долозина: грязные схемы «скрутчицы»

Ирина Долозина -- чемпион по "скруткам". При всех начальниках
НЕНУЖНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

НЕНУЖНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

Последние российские новости впечатляют. Бывший журналист «Новой газеты» Сергей Канев пишет, что под Питером была обнаружена частная тюрьма с крематорием.…
Большая фармацевтическая афера: «фуфло» и ценовой сговор

Большая фармацевтическая афера: «фуфло» и ценовой сговор

  Почему крупные дистрибьюторы лекарств и торговцы «самопальными» медпрепаратами попали в одно уголовное дело. Весной этого года, 25 марта, федеральный суд…
НОВОСТИ