Случай на железной дороге

Кто только не ругал злосчастные «Хюндаи», купленные в канун Евро-2012 и больше ломающиеся, чем ездящие по украинским железным дорогам! С другой стороны, мало, кто из соотечественников просто из любопытства отказался бы прокатиться «с ветерком» в брюхе серебряного змея, вообразившего себя земным самолетом. Хотя бы для того, чтобы испытать судьбу: тебе лично повезет – или, как бы ни убеждали наши чиновники в невозможности этого спустя год после футбольного мирового чемпионата, таки случится поломка? И что – если?..

Скажу сразу: «мой» «Хюндай», выехав рано утром 6 сентября с.г. в Киев из Донецка, таки сломался. Случилось это ближе к Полтаве. В одном вагоне со мной покорять столицу ехала целая команда «КВН», и поначалу мальчишки-студенты хором шутили: «Раньше были шведы под Полтавой – а теперь корейцы! «Хюндаи» под Полтавой – ну, надо же, до чего смешно!» Потом им тоже стало совсем не до веселья – вагон превратился в ад: стонали старики, ревели дети, туда-сюда сновали потерянные проводники, откликающиеся на красивое «самолетное» слово стюарды… Но дело даже не в этом, то есть, не в отчаянии и панике конкретных пассажиров, и даже не в поломке конкретного «Хюндая». «Разруха – в головах», — сказал миллион лет назад герой Михаила Булгакова. ЧП с каждым поездом на украинской железной дороге – это очередной свидетельство «разрухи в головах» наших чиновников. Начиная от железнодорожных — и заканчивая… А ставшие системой «форсмажоры» именно с южнокорейским чудом техники давно уже – и вообще нагляднейший символ того, что происходит в целом государстве. Может, кстати, именно поэтому в последнее время сообщений о поломке «чудо-поезда» в новостях просто не прочтешь и не услушишь?..

Понты для бедных

Впрочем, расскажу все по порядку. Для тех (т.е. большинства граждан Украины), кто никогда не ездил в пресловутом «Хюндае» хотя бы из-за его дороговизны (билет во второй класс из Киева в Донецк обошелся мне в 274.87 грн., обратно – в без трех копеек 335 грн.) – подтвержу все слухи и прочитанные где-то еще мнения. Да, выглядит серебряного цвета поезд просто фантастически. Почти как НЛО (есть среди них, по словам уфологов, отдельная «сигарообразная» разновидность), вдруг начавший «летать» по нашим рельсам. Двери – и те открываются автоматически. А чтобы попасть в салон (так, словно в самолете, называются здешние вагоны), надо нажать на красивую подсвеченную зеленым кнопку-циферблат с какими-то датчиками.

Внутри, правда – сплошное разочарование: больше похоже на обычный, только чистенький, поезд киевского метро. Из тех, что поновее. С телевизором, по которому часами без звука показывают без начала и конца передачу про донецкую скрипачку и довоенный советский фильм «Маруся». И снова-таки словно в метро или в автобусе, с рядом сидений по три и напротив – по два, обтянутых кобальтово-синей тканью. Каждое с откидным столиком, словно в самолете, и с выдвижной подставкой для ног.

«Хюндай» — в Корее явно транспорт не для богатых. Сидеть на его седушках жутко неудобно. Особенно – на тройных. Во-первых, затекают полусогнутые (расстояние между рядами кресел невелико – может быть, рассчитано на «среднестатистических» корейцев?) ноги. Возле окна всю дорогу где-то внизу еще и работает печка, дыша на разнесчастные конечности горячим воздухом. Во-вторых – вы сами просто попробуйте семь часов просидеть втроем с совершенно незнакомыми людьми бок-о-бок, когда «укачивает», хочется спать, а подлокотники у кресел общие!

Врочем, если не ломается, едет «хюндай» и в самом деле быстро, плавно и «мягко»: никакого тебе привычного перестука, скрипа и подпрыгивания! До Миргорода от столицы поезд, гордящийся, что он – самолет, долетает за какие-то три часа. До Полтавы мчит на десяток минут дольше… Остановка на станциях занимают минуту-две (и за это время в поезд ухитрялись заскочить новые паасажиры с детьми и баулами!) Курить в тамбурах или на перроне запрещается. В общем, как когда-то говорили про легенду советского автопрома «ушастный» «запорожец», «пять минут позора – и мы на даче».

— В прошлый раз в Донецк из Киева я доехала без приключений. А вот обратно «хюндай» опоздал на полтора часа, — мрачно предупредила меня соседка по сиденью…«Хюндай», выехавший рано утром 6 сентября из Донецка, без каких-либо пояснения застыл в чистом поле ближе к Полтаве. И так (на радость курильщикам, с законопаченными дверями) простоял час с лишним.

В «Хюндае» под Полтавой

Основную массу пасажиров «моего» вагона составляли битые жизнью дончане. Стоило поезду сделать явно не запланированную остановку где-то среди поля – и люди нахмурились и затихли. Старики перестали шелестеть бесчисленными пакетами, молодежь – хохмить. И только малые дети (их оказалось трое, как на подбор – от лет, примерно, двух, когда только-только привыкают ходить, и до трех, когда дите особенно гораздо бегать, как заведенное) нашли общий язык. И, громко радуясь, стали туда-сюда мотаться в проходе между сиденьями. За чадами, рады уже тому, что малыши не капризничают и не просятся в закрытый туалет, все полтора часа стоянки брели три мамаши. Разодетые, словно на праздник, но к финалу «марафона» уставшие так, будто сутки грузили уголь.

— Эй, стюард, чего стоим-то? – наконец, грозно спросил кто-то из мужчин у проводника, наверное, в сотый раз бегущего с деловым видом через наш – куда-то к «голове поезда». Вагон сплоченно заурчал в поддержку вопроса.

— Так, это… Вы не хвилюйтеся так! Мы ж наше начальство пропускали, оно якраз по дороге ехало! – на чудесном суржике, с широкой улыбкой, искренне ответил сюард. И добавил: — Усе, хто был на дороге, стояли! А скоро – поедем.

Вагон поворчал и расслабился. Пропускать «начальников» для всех нас, не важно, живем мы в Донецке, в Киеве или в курортном Миргороде, — дело хоть и возмутительное, но давно привычное…

— Таак, люди, послушайте меня внимательно!» — еще минут через пятнадцать закричала, стоя ровно посередине вагона и обращаясь ко всем его «насельникам», уже молоденькая, белобрысая и в веснушках, стюардесса в форме. (Надо думать, в каждом вагоне состава в этот самый момент происходило что-то подобное).

— «Хюндай», кажется, сломался! Щас мы доедем до Полтавы. И там его проверят! И может быть, он не сломался! И тогда мы на нем же поедем на Киев!!! У кого билеты на самолет – поднимите руки.

Вагон вздрогнул. Старики стонали, схватившись за сердце. КВН хохмил. Детская «банда» сначала засмеялась хором, а потом так же в унисон громко-громко заревела и заплакала. Измученные мамы стали растаскивать крикунов по коляскам. Несколько человек отчаянно тянули руки к потолку, размахивая билетами на самолеты.

— И долго ехать до Полтавы? – громче всех прозвучал мужской голос.

— Обычно на «хюндае» десять минут. Но мы будем ехать со скоростью простого поезда – значит, минут 25-ть, — подумав, сообщила «стюардесса».

— Как из Полтавы добраться до Киева не в поезде? – истерично закричал кто-то.

— Я не знаю! Я ничего не знаю!!! Я же работаю в поезде… — почти заплакала белобрысая. И убежала.

Дорога до Полтавы в похоронно-молчаливом вагоне заняла еще с полчаса. И там, довольно быстро как для того, чтобы успеть провести еще и обещанную проверку состава на исправность, всем сказали пересаживаться в плацкарт. Он почти сразу – минут через 5 – 15 отсутствия нашего проводника и молчания руководства в «голове состава», — приехал на соседнюю колею.

И оказался до жути холодным и грязным. На улице тоже было холодно и грязно – целый день лил дождь. Промерзшие и мокрые, пассажиры сразу распчихались.

— У меня смена закончилась, думала, спать домой поеду. И тут – на тебе! – вместо «здрасьте» сообщила нам, истерично затаскивающим свои баулы в вагон, проводница. – И ничего у меня не спрашивайте: я сама ничего не знаю!

Едет, едет голубой вагон

Постельного белья в плацкарте не выдавали – не было его. Зато поезд ехал без остановок. А усталая проводница, сжалившись, заварила горячего чаю. «Будем считать плюсы, — сказала своей соседке (на почве общего несчастья мы практически успели подружиться.) – Это когда еще нас «покатают» на максимальной скорости в почти персональном плацкарте? Мы ж, все же, не Аллы Пугачевы…»

— Я бы, пока в Киеве вокзала не увижу, не радовалась, — мрачно сказала соседка. И – что значит опыт поездок на «хюндаях»! – снова не ошиблась.

Опять по вагонам забегали проводники – вперемешку со «стюардами». И после недолгой паники сообщили уже каждому «отсеку» плацкарта отдельно:

— Значит, так. Под Гребинкой разошлись рельсы. Сошел с рельс поезд. Дорога закрыта. Мы доедем до Борисполя – а там всех сажают на автобус. И до Киева-пассажирского все едем на автобусах!

Вагон так устал и замерз, что реагировал покорно. Будто коровы на бойне. В окна колошматил ливень.

С горки на горку – барин даст пятерку

Историки, теперь я подозреваю, не правы. Они или чего-то не знают, или подло скрывают от нас – или же просто не учитывают. Говорю снова – о поражении шведов под Полтавой. Если бы Карл 12, почти как Иван Сусанин, догадался заманить Петра 1 под Гребинку (или, может, это задолго до столицы украинского бороща и вареников практически незаметная на карте Гребинка так измотала выдающегося полководца?), история наверняка бы развивалась по совсем другому сценарию.

На станции, залитой дождем, наш медленный поезд открыл двери… вместо перрона прямо над шпалами. «Ну, все – быстро все выходим! А там нам скажут, куда идти», — заторопили проводницы вкупе со стюардессами. И, подхватив детей и тяжеленные их коляски, чемоданы, баулы, под руки – стариков и старух-пассажирок (вот дернул же их черт ехать до Киева «скоростным» поездом»! Видно, здоровье хотели сберечь, а не деньги…), пассажиры архарами запрыгали с больше, чем метровой высоты скользких из-за дождя узеньких ступенек «подножек» на рельсы. Заскребли каблуками и колесиками чемоданов о камни. С трудом, но вскарабкались-таки на перрон. И, сбившись в кучу, побежали куда-то вдоль состава под проливным дождем. Куда? Кажется, к выходу с местного вокзала.

— Да пошли вы все на…! – через несколько минут «пробежки» уже по платформе заорал, явно впадая в истерику, кто-то из еще недавно шутивших «кавээнов». И, расталкивая компашку попутчиков-друзей, ринулся обратно… на рельсы. Со всей дури заколотил в закрытые двери поезда.

— Ты шо делаешь? Вернись! – растерялись девчонки и парни. Но в это время, откуда-то из начала нашей сильно растянутой «колонны», расталкивая их и нас, прибежали еще попутчики. «Поворачиваем! Сказали возвращаться в поезд!» — прокричали какие-то парни вигливо и радостно.

— Как возвращаемся? Нам сказали – в автобусы! Стойте! Отстанете же! – заволновалась и, кажется, даже заплакала белобрысая «стюардесса», бежавшая прямо в форме в чисте других пассажиров.

— Мне начальник поезда позвонил – мы знакомы. И сказал. Не верите – можете проверить! – из-за стены дождя на бегу просветил белобрысую кто-то, в спортивном костюме. Девушка в явном отчаянии заискала по мокрым карманам телефон.

— Возвращаемся в поезд!

Снова подхватив детей и тяжеленные их коляски, чемоданы, баулы, под руки – стариков и старух-пассажирок, пассажиры архарами запрыгали на рельсы. Кое-как добрались до поезда. Двери – с подножкой выше, чем в метре от насыпи! – после криков и стуков, так и быть, проводницы открыли в паре вагонов, в начале и в конце состава. (Хорошо снова пробежаться с детьми и с колясками по шпалам и камням!) Я не помню, как лично я забиралась внутрь – кажется, меня туда просто забросили. Хорошо, все-таки, что ехала я не в Донецк, а из Донецка. И поэтому в попутчики мне попались, в основном, шахтеры. И просто – люди, привыкшие выживать только благодаря взаимовыручке…

Эпилог

Ближе к Киеву за Гребинкой шпалы и в самом деле оказались разворочены, электростолбы вырваны «с корнем», между опор в раскрошенном бетоне возились ремонтники в оранжевых жилетах. Рядом, между сломанными, словно соломинки, деревьями валялся опрокинувшийся на бок вагон.

— А ведь это мог бы быть и «хюндай», — философски заметила моя соседка по купе, она же, благодаря общей беде, уже приятельница. Мы замолчали надолго, каждая думая о своем. Весь вагон подозрительно притих…

— Зато мы вот щас еще раз напишем вам на билетах. И в Киеве в кассе вам сразу компенсируют разницу в цене между плацкартом и вашим «хюндаем», — как детей, ласково утешала пассажиров очередная проводница. Или, может, это была «стюардесса» — все смешалась в поезде после того, как промокшие до нитки люди переоделись в сухую одежду. А главное – все так напереживались, что словно отупели. И было все равно: кто, зачем, что…

… Послушно простояв, как нам и было сказано, очередь в «возвратную» кассу на киевском вокзале (хорошо, что теперь мы были вдвоем, я и новая приятельница!), мы, наконец, согрелись. И узнали, что о возврате каких-либо денег здесь просто не знают – приказ не пришел, «все равно рассчеты не произведены». Когда на следующий день я из принципа приехала на вокзал (хорошо, все же, жить в Киеве!) и заполнила кипу бумаг и целых три копии заявления, «компенсацию» пообещали-таки бросить «на карточку». «А суммы, — говорят, — не знаем. Примерно, получите гривен 57-мь…»

Высчитывать «прейскурант», сколько именно в стране Украине стоит унижение, потеря здоровья и превращение человека – в козла (горного, а не просто в безымянных «козлов, которые мешают нам жить»), я уже не стала. Как-то это… по-козлиному, что ли? А мы с вами – как пелось в одной старинной песне, — все же, не совсем козлы. И не быдло. Просто, не повезло: у нас «хюндай» как сломался… Уж как он сломался…

Ася КОРФУ, «ОРД»