Удивительно быстро роет себе могилу министр внутренних дел Анатолий Могилев. Начиная с 9-го мая этого года рыть эту могилу Могилев принялся просто стахановскими темпами. 9 мая – откровенно провокаторское поведение милиции, допустившей конфликт. 14-15 мая – не менее откровенное участие милиции в штатском в нападениях на депутатов и участников акции «День Гнева». Откровенно агрессивное и провокативное поведение руководителя киевского «Беркута» Владимира Александрова. 16 мая – не менее агрессивное поведение заместителя Александрова при разгоне предпринимателей на киевском рынке «Лесной».
И в оконцовке вчерашнего дня весьма характерное заявление ЦОС ГУМВС в Киеве. Цитируем: «Переважна більшість затриманих не підприємці, а є кваліфікованими маніфестантами і жодного відношення до торгових закладів, що підлягають демонтажу, не мають”. Вот ведь как оно – милиция откровенно признала, что взяла на себя функции политического сыска, стала такой себе «гестапо», которая вправе определять, кто является «профессиональным манифестантом» и, что самое интересное – карать за это. Надо же, оказывается в сегодняшней Украине участие в манифестациях, а значит и политическая деятельность является, с точки зрения милиции – преступлением.
Одними этими майскими событиями нынешнее руководство украинской милиции поставило эту институцию фактически вне закона. Потому что, коли милиция откровенно нарушает закон, вмешиваясь в политическую деятельность, то с какой стати украинские граждане будут соблюдать законы по отношению к преступникам в погонах? Если Александров и его подручные позволяют себе бить уже задержанных членов общественной организации, то автоматически он теряет статус защитника закона и переходит в статус преступника, которого каждый законопослушный гражданин обязан остановить в его преступных действиях, желательно – палкой по морде. Вот ведь какая коллизия получается.
Возможно, на беспредел Александрова и ему подобных вдохновляет российский опыт использования МВД в политических целях? Но тогда не стоит забывать и о деятельности «приморских партизан». Палка, она ведь всегда о двух концах.
Стоит заметить, что на самом деле украинская милиция в массе своей вовсе не желает участвовать в политических репрессиях. Рядовые сотрудники милиции в разговорах с участниками «Дня гнева» откровенно материли свое высокое начальство, кинувшее их против собственного народа. А вот руководство, типа Александрова, похоже, просто испытывает удовольствие от возможности почесать кулаки о демонстрантов. От собственной подлой безнаказанности. Весьма, кстати, временной и скоропроходящей. И погоны (которых, кстати, тот же Александров трусливо не носит) от возмездия не спасут.
Возможно, Янукович считает, что беспредел его силовиков запугает народ Украины, отобьет охоту к протестам и политической деятельности вообще? Но практика показывает, что случается совершенно обратное. Беспредел силовиков приводит к экстремальным формам протеста, а иногда и к террору.
Достаточно вспомнить, например, историю Веры Засулич.
Божий бич. Русский революционный терроризм и откуда он взялся
В июле 1877 года петербургский градоначальник Трепов приказал высечь арестованного студента Боголюбова за то, что тот не снял перед ним шапку. В январе 1879-го учительница Вера Засулич явилась в приемную Трепова и ранила его, желая отомстить за Боголюбова. В апреле того же года ее оправдал суд присяжных. Эта история наделала много шума, но сегодня она почти забыта — точнее, забыт контекст, в котором она происходила. Попробуем восстановить…
… этот контекст, тем более что история с Верой Засулич поднимала массу вопросов — юридических, политических, религиозных — о взаимоотношении власти и гражданина. Формулировались они по-разному, но сводились, на наш взгляд, к одному: кому можно все, а кому только потирать ушибленное место и пить чай с сахаром. О чае с сахаром ниже.
Началась история за семь месяцев до основного события. 6 (18) декабря 1876 года перед Казанским собором в Петербурге прошла политическая демонстрация. Участники революционной организации «Земля и воля» задумали мирное мероприятие, была идея собрать народ, сказать речь, развернуть знамя. Никаких особых антиправительственных действий не предвиделось.
Народу оказалось не слишком много. Участник демонстрации Георгий Плеханов, тогда студент Горного института, в статье «Русский рабочий в революционном движении» писал, что было 200–250 человек рабочих и много учащейся молодежи. Собрались, подняли красное знамя с вышитой на нем надписью «Земля и воля».
Демонстрация закончилась бы тихо, если бы не полиция. В какой-то момент она накинулась на демонстрантов и стала хватать их без разбора. Плеханова, закутав в башлык, увели коллеги. Толпа стала отбивать арестованных, началась свалка. Участников демонстрации колотили и тащили в участки. Некоторые вступали в бой, и Плеханов с удовольствием вспоминает здоровенного студента, который подобно Аяксу разил неприятеля и после этих подвигов благополучно покинул площадь.
Студент Боголюбов
Уже по окончании схватки полиция по ошибке вместо «Аякса» арестовала на Морской улице народника — студента Боголюбова, которого на демонстрации, как пишет Плеханов, не было вовсе. Его избили в участке и закатали на каторгу на 15 лет. Надо сказать, что дикий приговор за такую ерунду — участие в демонстрации — по тем временам не был чем-то выдающимся. Тогда сажали и за письмо Белинского к Гоголю, гулявшее в самиздате и прочитанное публично, и за прочую ерунду, а тут сам бог велел.
Историк Николай Троицкий писал, что вообще-то провести процесс по делу о казанской демонстрации было затруднительно, поскольку в российском Уложении о наказаниях не было даже статьи, карающей за демонстрацию. «Александр II, — говорит Троицкий, — вывел карателей из этого затруднения просто, «высочайше дозволив» применить здесь ст. 250 уложения («бунт против власти верховной, т.е. восстание скопом»). Более того, стремясь скорее и жестче наказать демонстрантов в назидание своим подданным, царь 17 декабря 1876 года предписал судить их по материалам только жандармского дознания, без предварительного следствия». И судили, конечно, и присудили каторжные работы на многие годы.
О самом же Боголюбове известно очень мало. Пишут, что звали его на самом деле Архипом Петровичем Емельяновым (Алексей Степанович Боголюбов — это псевдоним, а по какой причине он был взят, нам выяснить не удалось), что родился он в 1851 году — значит, в 1876-м ему было лет 25, что он ходил в народ. Могли бы и забыть о нем, как о сотнях других, если бы не происшедшая с ним трагическая история.
А пока, в июле 1877-го, студент Боголюбов, лишенный всех прав состояния и присужденный к каторге, сидит в Петербурге в доме предварительного заключения. И вот туда является тогдашний петербургский градоначальник Федор Федорович Трепов (1812–1889), малограмотный старый солдафон, с блеском участвовавший в подавлении двух польских восстаний — 1830–1831 и 1863–1864 годов. В 1866-м Трепов стал санкт-петербургским обер-полицмейстером, в апреле 1873-го — градоначальником.
И на глаза ему попадается студент Боголюбов, а что было дальше, рассказал в своих воспоминаниях председатель Петербургского суда, знаменитый юрист Анатолий Федорович Кони: «Оказалось, что Трепов, приехав часов в десять утра по какому-то поводу в дом предварительного заключения, встретил на дворе гуляющих Боголюбова и арестанта Кадьяна.
Они поклонились градоначальнику; Боголюбов объяснялся с ним; но когда, обходя двор вторично, они снова поравнялись с ним, Боголюбов не снял шапки. Чем-то взбешенный еще до этого, Трепов подскочил к нему и с криком «Шапку долой!» сбил ее у него с головы. Боголюбов оторопел, но арестанты, почти все политические, смотревшие на Трепова из окон, влезая для этого на клозеты, подняли крик, стали протестовать.
Тогда рассвирепевший Трепов приказал высечь Боголюбова и уехал из дома предварительного заключения. Сечение было произведено не тотчас, а по прошествии трех часов, причем о приготовлениях к нему было оглашено по всему дому… Боголюбов, вынесший наказание безмолвно, был немедленно переведен в Литовский замок».
Мучительная история
Пока Трепов усмирял поляков, в русской глубинке, в имении у богатых родственников подрастала девочка Вера. В детстве Веру если и секли, то слегка. «Просто для усовершенствования, — писала она в своих мемуарах. — Я не помню ощущения боли, помню только, что операция производилась в бане на лавке. Меня на эту лавку укладывают, а я изо всех сил подвигаюсь к краю и скатываюсь вниз, а меня опять укладывают, и так без конца». Учить девочку учили, а ласки она не видела: «Никто никогда не ласкал меня, не целовал, не сажал на колени, не называл ласковыми именами».
В 11 лет она прочла Евангелие, и оно тронуло ее чрезвычайно. «Ночь в Гефсиманском саду, — пишет Засулич, — «не спите, мой час близок», просит он учеников, а они спят… и вся эта дальнейшая мучительная история. Всего больше волновало меня, что все, все бежали, покинули, и дети тоже, которые встречали его с пальмовыми ветвями…
Я не могла не вмешаться: одна девочка, хорошая, дочь первосвященника, слышала, как говорили, что его схватят, Иуда уже выдал, — будут судить и убьют. Она мне сказала, мы побежали и созвали вмиг детей: «Послушайте только, что они хотят сделать: его, его убить! Ведь лучше его на свете нет». Воображаемые дети соглашались. Понятно, мы бросились бежать по саду, прибегали, но дальше ничего не выходило. Не смела я ничего дальше выдумывать без его дозволения».
Через четыре года вера в бога уйдет, а это — «не могла не вмешаться» — останется. И появится тяга ко всему героическому и революционному. «Я, — пишет Засулич, — жадно ловила слова о деле, о подвигах в стихах и прозе». Цитирует Некрасова: «Есть времена, есть целые века, когда ничто не может быть прекраснее, желаннее тернового венка». И объясняет: «Он-то (терновый венец) и влек меня к этому «стану погибающих», вызывал к нему горячую любовь. И несомненно, что эта любовь была сходна с той, которая явилась у меня к Христу, когда я в первый раз прочла Евангелие. Не сочувствие к страданиям народа толкало меня в «стан погибающих». Никаких ужасов крепостного права я не видела…»
Чай с сахаром
Сечь розгами политического преступника, студента, было делом неслыханным. Понятия о личной чести в те времена были таковы, что для человека этого сословия смерть была предпочтительнее телесного наказания, унизительной процедуры, во время которой жертву укладывали и привязывали, раздевали и били по обнаженной спине или ягодицам, на плечи и ноги наваливались жандармы, а другие жандармы могли любоваться этой картиной и комментировать ее.
Телесное наказание — омерзительная вещь, будь оно законно или незаконно. Боголюбова высекли незаконно. За месяц до того сенат постановил, «что телесному наказанию за дисциплинарные нарушения приговоренные к каторге подлежат лишь по прибытии на место отбытия наказания или в пути при следовании этапным порядком». Приговор же Боголюбову еще не вошел в законную силу.
Таким образом, губернатор Трепов публично и грубо нарушил закон. Кони, умный человек, понимал, что это не останется без последствий: «Я ясно сознавал, что все это вызовет бесконечное ожесточение в молодежи, что сечение Боголюбова будет использовано агитаторами в их целях с необыкновенными успехом…» С этим он пришел к министру юстиции графу Палену: дескать, знаете ли вы, граф, что учинил ваш Трепов?
И тут между министром юстиции и председателем суда случился небольшой, но показательный скандал. Вы думаете, Пален схватился за голову и приказал отправить Трепова в отставку? Вовсе нет. Пален заявил: «…Знаю и нахожу, что он (Трепов. — Ред.) поступил очень хорошо». Кони высказался в том духе, что все происходящее незаконно, это преступление и политическая ошибка, которая будет иметь ужасные последствия. Пален ответил на это, что он министр и будет действовать как ему угодно.
На следующий день к Кони приехал сам старик Трепов — узнать, почему тот не захотел обедать у него накануне. Кони объяснил, почему. Трепов уверил Кони, что он и сам сомневался в законности своих действий и потому не сразу велел сечь Боголюбова, а сначала поехал советоваться к управляющему министерством внутренних дел князю Лобанову-Ростовскому, не застал его дома и тогда отправился к Палену, в котором нашел «человека, принявшего его решение высечь Боголюбова с восторгом, как проявление энергичной власти, и сказавшего ему, что он не только не считает это неправильным, но разрешает ему это как министр юстиции». Затем Трепов уверил собеседника, что в тюрьме все благополучно, что Боголюбова он перевел в Литовский замок, послав ему чаю и сахару, и что тот здоров и спокоен.
«Я не знаю, — пишет Кони, — пил ли Боголюбов треповский чай и действительно ли он, студент университета, чувствовал себя хорошо после треповских розог, но достоверно то, что через два года он умер в госпитале центральной тюрьмы в Ново-Белгороде в состоянии мрачного помешательства».
Безумие и смерть подтверждает юрист и историк Михаил Гернет, который в своем пятитомнике «История царской тюрьмы» пишет, что душевнобольной Боголюбов был переведен в лечебницу Казани и что сначала министерство внутренних дел отказало его старикам-родителям в просьбе отдать им сына на поруки, но затем удовлетворило ту же просьбу его брата. «Через несколько лет больной умер в доме брата; по словам последнего, Боголюбов с горечью вспоминал в светлые промежутки то величайшее издевательство, которое было совершено над ним по приказу генерала Трепова», — заключает Гернет.
Газеты не молчали: история Боголюбова появилась в «Новом времени», а затем была перепечатана другими изданиями. Этим вроде бы все и кончилось.
Именовавшая себя Козловой
Боголюбов тихо сходит с ума, а тем временем Вера, которая в жизни его не видела, готовит возмездие. Помогал ли ей кто-то? Это неизвестно. Если и помогал, она никого не выдаст.
Этой тихой девушке с дипломом домашней учительницы 28 лет, она уже успела посидеть по делу Нечаева. Ее продержали в Литовском замке с апреля 1869-го по март 1871-го, освободили за невиновностью (через два-то года тюрьмы) и выслали. В ссылке Вера Ивановна познакомилась с людьми неравнодушными и уже в 1875 году перешла на нелегальное положение: занималась пропагандой, работала в подпольной типографии.
Так или примерно так в России начинались многие очень яркие революционные биографии. Мирного гражданина (вспомнить хоть Николая Кибальчича) берут ни за что, сажают, в тюрьме или ссылке он перековывается и выходит оттуда другим человеком, готовым сражаться с режимом не только силою печатного слова.
Летом 1877 года из газеты «Голос» Засулич узнала о расправе над Боголюбовым. Она поехала в Петербург выяснять, что произошло на самом деле. Узнала. Правда оказалась еще хуже, подробности — еще унизительнее. И в ответ ничего: ни демонстраций, ни шума в обществе. Полная безнаказанность и, стало быть, полное бесправие. Но кто-то же должен?.. А кто, собственно?
24 января 1878 года Вера явится в приемную Трепова под чужим именем и выстрелит в него из револьвера «бульдог», ранит его и тотчас бросит револьвер на землю. Попыток скрыться она не сделает.
Ночь перед этим она провела тяжелую. Страшно не было, в успехе она не сомневалась, но стоило лечь — и начинался кошмар: ей снилось, что она сходит с ума, а выражалось это в том, что ей неодолимо хотелось выйти в коридор и там кричать. Она знает (во сне), что этого нельзя, и все-таки выходит и кричит.
Вера придет в приемную градоначальника утром и обнаружит там с десяток посетителей. Некая плохо одетая и заплаканная женщина попросит ее помочь с бумагами, посмотреть, все ли верно. Вера просмотрит, заметит какую-то несуразицу и подойдет к дежурному офицеру . «Голос обыкновенный, — вспоминала она, — ни в чем не проявляется волнение. Кошмарной тяжести, давившей меня со вчерашнего вечера, нет и следа».
И вот наконец Трепов со свитой военных, Засулич подает ему свое прошение, подготовленное для виду. «Револьвер уже в руке, нажала собачку… Осечка. Рвануло сердце, опять, выстрел, крик… Теперь должны броситься бить — значилось в моей столько раз пережитой картине будущего… Револьвер я бросила — это тоже было решено заранее, иначе в свалке он мог сам собой выстрелить», — пишет Засулич. Бить действительно бросились, но Вера не чувствует боли. Больно станет только ночью, в камере.
Кони, который увидел ее вскоре после покушения, еще не в тюрьме, а в приемной Трепова, так описывал эту картину: «Тут же, в приемной, за длинным столом, против следователя Кабата и начальника сыскной полиции Путилина сидела девушка среднего роста, с продолговатым бледным, нездоровым лицом и гладко зачесанными волосами. Она нервно пожимала плечами, на которых неловко сидел длинный серый бурнус, с фестонами внизу по борту, и, не смотря прямо перед собой, даже когда к ней обращались с вопросами, поднимала свои светло-серые глаза вверх, точно во что-то всматриваясь на потолке.
Этот взор из-под нахмуренных бровей, сжатые тонкие губы над острым, выдающимся подбородком и вся повадка девушки носили на себе отпечаток решимости и, быть может, некоторой восторженной рисовки… Это была именовавшая себя Козловой, подавшая прошение Трепову и выстрелившая в него в упор. Она заявляла, что решилась отомстить за незнакомого ей Боголюбова, о поругании которого узнала из газет и рассказов знакомых, и отказывалась от дальнейших объяснений. Это была Вера Засулич».
Она прекрасно знала, что ей не уйти, но «не могла не вмешаться». Почему не ограничилась, скажем, пощечиной? Видимо, по-дворянски высоко ценила личную неприкосновенность.
Современному человеку, привыкшему к тому, что в случае несправедливости можно куда-то обратиться — к правозащитникам, в Страсбургский суд, да мало ли еще куда, — трудно представить, что тогда обращаться было некуда. Никаких других возможностей восстановить справедливость не существовало. Боголюбова высекли с разрешения и одобрения министра юстиции Палена.
Не виновна
Кони пишет, что общество Трепову не сочувствовало, а многие и злорадствовали, говоря: «Поделом досталось старому вору». «Федьку» (так его звали подчиненные) не любили, поясняет Кони, из-за отсутствия нравственной подкладки в действиях. По рукам ходил стишок: Грянул выстрел-отомститель,/ Опустился божий бич,/ И упал градоправитель/ Как подстреленная дичь!
Засулич же вызывала огромный интерес — и со знаком плюс, и со знаком минус. Одни считали, что она любовница Боголюбова, другие называли ее справедливой мстительницей, третьи — мстительницей, но несправедливой: дескать, самосуд есть самосуд, нехорошо.
31 марта 1879 года дело Засулич должен был слушать суд присяжных. Трепов к тому времени совершенно выздоровел и ездил по городу в коляске. Однако на суде его не было.
Недели за две до суда министр юстиции Пален вызвал Кони к себе и спросил, может ли тот ручаться за обвинительный приговор Засулич. Кони (напомним, он был председателем Петербургского суда) ответил, что ручаться он может исключительно за полное беспристрастие и за соблюдение правосудия.
Отчего же Кони был готов к оправданию Засулич? Оттого что наказание Боголюбова осталось для виновников без последствий: Трепову, утверждает Кони, не сделали ни намека, ни замечания. Общество было возмущено.
Два прокурора — Жуковский и Андреевский — отказались выступить обвинителями на процессе Засулич. Первый отговорился тем, что преступление Засулич политическое, а у него брат — политический эмигрант, которого участие в процессе поставит в сложное положение. Второй, выслушав предложение выступить обвинителем, спросил, может ли он в своей речи признать действия Трепова неправильными. Ах не может? «В таком случае я вынужден отказаться от обвинения Засулич, — сказал он, — так как не могу громить ее и умалчивать о действиях Трепова».
Товарищ прокурора Петербургского областного суда Кессель согласился после долгих уговоров, приняв предложение с убитым видом: дескать, что подумает обо мне общественность, когда станет известно, что двое отказались. Защитником на процессе был Петр Акимович Александров; его не пришлось уговаривать. Суд был открытый.
«На меня все это произвело впечатление не наказания, а надругательства, — сказала Засулич на суде. — Мне казалось, что такое дело не может, не должно пройти бесследно. Я ждала, не отзовется ли оно хоть чем-нибудь, но все молчало, и ничто не мешало Трепову или кому другому, столь же сильному, опять и опять производить такие же расправы — ведь так легко забыть при встрече шапку снять, так легко найти другой, подобный же ничтожный предлог. Тогда, не видя никаких других средств к этому делу, я решилась, хотя ценою собственной гибели, доказать, что нельзя быть уверенным в безнаказанности, так ругаясь над человеческой личностью. Я не нашла, не могла найти другого способа обратить внимание на это происшествие… Страшно поднять руку на человека, но я находила, что должна это сделать».
Эту же мысль — страшно поднять руку, но это должно сделать — выразит (по другому поводу) и народоволец Степняк-Кравчинский: «Террор — ужасная вещь, есть только одна вещь хуже террора — безропотно сносить насилие».
Защитник Александров произнесет прекрасную речь, в которой подчеркнет, что выстрел 24 января был естественным и понятным следствием порки 13 июля. Охарактеризует Засулич как человека, который сам пострадал от незаконных действий властей: два года — лучших года — в крепости, без суда, по дурацкому подозрению, и никаких не то что извинений — никаких объяснений, а еще и ссылка. Он опишет ее чувства, вынудившие ее мстить за поруганную честь чужого человека, опишет и муки этого человека, тот ужас, который должен был охватить его, когда он понял, что с ним сделают. В публике будут то рыдания, то рукоплескания, Кони шикнет — дескать, суд не театр.
Речь свою Александров закончит так: «Как бы мрачно ни смотреть на этот поступок, в самых мотивах его нельзя не видеть честного и благородного порыва. Да, она может выйти отсюда осужденной, но она не выйдет опозоренною, и остается только пожелать, чтобы не повторялись причины, производящие подобные преступления, порождающие подобных преступников».
Присяжным будет предложено три вопроса. Первый: виновна ли Засулич в том, что, решившись отомстить градоначальнику Трепову за наказание Боголюбова и приобретя с этой целью револьвер, она нанесла 24 января с обдуманным заранее намерением генерал-адъютанту Трепову рану в полости таза пулею большого калибра? Второй: имела ли Засулич заранее обдуманное намерение лишить жизни градоначальника Трепова? И третий: если Засулич имела целью лишить жизни градоначальника Трепова, то сделала ли она все, что от нее зависело, для достижения этой цели, причем смерть не последовала от обстоятельств, от Засулич не зависевших?
Присяжные признают Засулич невиновной.
«Они вышли, — пишет Кони, — теснясь, с бледными лицами, не глядя на подсудимую. Все притаили дыхание… Старшина дрожащею рукою подал мне лист… Против первого вопроса стояло крупным почерком: «Нет, не виновна!..» Целый вихрь мыслей о последствиях, о впечатлении, о значении этих трех слов пронесся в моей голове, когда я подписывал их… Передавая лист старшине, я взглянул на Засулич… То же серое, «несуразное» лицо, ни бледнее, ни краснее обыкновенного, те же поднятые кверху, немного расширенные глаза… «Нет!» — провозгласил старшина, и краска мгновенно покрыла ее щеки, но глаза так и не опустились, упорно уставившись в потолок… «не вин…», но далее он не мог продолжать… Крики несдержанной радости, истерические рыдания, отчаянные аплодисменты, топот ног, возгласы: «Браво! Ура! Молодцы! Вера! Верочка! Верочка!» — все слилось в один треск, и стон, и вопль».
Общество разделилось. Были восторги и надежды, было, понятное дело, возмущение. Одни возмущались тем, что вот женщина стреляла в градоначальника, и ничего ей за это не будет. Как же так? Несправедливо. По-видимому, этим людям царская власть со всеми ее причиндалами представлялась чем-то сакральным: дескать, она обладает монополией на насилие, и эта монополия не должна быть разрушена.
Другие протестовали против того, что присяжные сочли Засулич невиновной. Как так может быть— выстрелила, ранила, но не виновата? Разъясняя это обстоятельство, Кони замечает, что «присяжные вовсе не отрицали того, что она сделала, а лишь не вменяли ей этого в вину». Кто мог бы, если говорить не юридическим, а человеческим языком, вменить ей в вину выстрел в старую сволочь, сломавшую человеку жизнь ни за что — за шапку?
Всего только шапка
Возникает вопрос, почему эта ерунда — шапка, вовремя снятая или не снятая, — в принципе может стать причиной конфликта между двумя взрослыми людьми.
На этот счет замечательно высказался психолог Бруно Беттельгейм в своей работе «О психологической привлекательности тоталитаризма». Речь в ней идет о том, почему гитлеровцы придавали такое значение фашистскому приветствию — тому самому, при котором поднятая рука сопровождается словом «хайль», и почему так должны были приветствовать друг друга не только, скажем, в учреждениях, но и частным образом.
Не могу не привести цитату из этой работы: «Нацистское приветствие ввели именно для того, чтобы, сталкиваясь друг с другом в местах публичных и частных встреч — в ресторанах, вагонах железной дороги, конторах, на заводах или просто на улицах, — без труда опознавать тех, кто все еще цепляется за устаревшие «демократические» формы приветствия друзей.
Для приверженцев Гитлера ежедневно и многократно повторяемое приветствие служило выражением уверенности в себе, свидетельством господства. Всякий раз, как законопослушный субъект его повторял, его «я» укреплялось. Для противников режима — совсем наоборот. Встречая кого-то в публичном месте, нонконформист всякий раз переживал состояние, разрушавшее его «я» и ослаблявшее целостность личности…
Оставалось одно: убедить себя, что приветствие как бы не в счет, поскольку по нормам окружающей реальности приходится на него отзываться, если не хочешь попасть в гестапо. Целостность личности определяется соответствием ее поступков убеждениям. Поэтому сохранить целостность, отдавая приветствие, можно было, только перестав считать подобное приветствие недопустимым.
А это еще больше закабаляло, поскольку приветствовать надо было по много раз в день, и не только официальных лиц — скажем, учителя, полицейского, почтальона, — но и ближайших друзей… Многие противники системы, подчиняясь подобным требованиям, начинали ненавидеть и ее, и самих себя. Вскоре это ввергало их в тяжелейший внутренний конфликт: действовать ли по убеждениям и рисковать либо остаться в безопасности, но чувствовать, что трусишь и предаешь самое дорогое»…
Боголюбов, видимо, был не из таких.
Око за око
Общество рукоплескало приговору. «Чувствовалось, — пишет Кони, — что приговор присяжных есть гласное, торжественное выражение негодования по поводу административных насилий, и большинство только с этой точки зрения его и рассматривало, окрашивая деятельность суда в политический колорит. В этом же смысле и весьма единодушно высказывалась и петербургская печать… Приговор присяжных быть может и неправилен юридически, но он верен нравственному чутью; он не согласен с мертвой буквой закона, но в нем звучит голос житейской правды…»
Но правительство ничего этого не понимало.
Пален устроил Кони разнос — дескать, что позволяют себе присяжные? Кони ответил, что, напротив, следует быть благодарными и присяжным, и тому, что суд был открытым, поскольку это позволило правительству узнать о настроениях в обществе, а это всегда полезно. Так сказать, обратная связь. В ответ на это глупый граф пообещал Кони самые неприятные для него последствия из высших сфер, и сферы действительно медлить не стали.
Прокурор Кессель подал в сенат кассацию (Кони считал, что это было сделано «под надзором и по внушениям»), найдя в деле некоторые процессуальные нарушения. Высочайшим распоряжением оправдательный приговор, как и следовало ожидать, отменили, а дело передали для нового рассмотрения в Новгородский окружной суд.
К тому времени друзья предусмотрительно вывезли Веру Ивановну в Швейцарию, и рука российского правосудия ее не достала. Отчего царь не потребовал, чтобы ее выдали в Россию? Может быть, в его ушах еще звучали аплодисменты ее оправдательному приговору?
Вера Засулич проживет долгую жизнь, преимущественно за границей, посвятит себя революционной и литературной работе… и, кажется, больше никогда в жизни не возьмет в руки оружие. В 1905-м она вернется в Россию, обоснуется на хуторе Греково в Тульской губернии, от революционной работы отойдет.
Умрет она в 1919 году, не приняв Октябрьской революции. В воспоминаниях друзей она то тихая и скромная молодая девушка, то типичная нигилистка — неопрятная, живущая на кофе и сигаретах, но золотой души человек, то, наконец, полунищая одинокая старуха с котом, доживавшая последние дни где-то на хуторе в средней полосе России. Дом сгорит, кот пропадет, и старуха будет горько плакать на крыльце.
Прокуроры Андреевский и Жуковский, отказавшиеся обвинять Засулич, подвергнутся взысканиям, оставят службу и перейдут в адвокатуру, у них будут хорошие гонорары и известность. Петр Акимович Александров (кстати, в свое время и примерно по тем же соображениям он тоже перешел из прокуратуры в адвокатуру) прославится благодаря делу Засулич и продолжит свою благородную деятельность.
У Анатолия Федоровича Кони из-за дела Засулич будут неприятности по службе, однако он еще будет занимать важные должности, благополучно доживет до 1927 года и оставит интереснейшие воспоминания — воспоминания умного, честного и прозорливого человека. «Не с процесса Засулич, как думают близорукие и тупоумные политики, — напишет он в этой книге, — а с сечения Боголюбова надо считать начало возникновения террористической доктрины среди нашей «нелегальной» молодежи.
С этого момента идея «борьбы» затемняется идеей «мщения», и, оскорбляемая уже не одним произволом, но доведенная до отчаяния прямым и грубым насилием, эта молодежь пишет на своем знамени «око за око». Как и Засулич, Кони найдет последнее упокоение на Литераторских мостках Волкова кладбища в Петербурге.
Правительство не усвоит урока, и 1 марта 1881 года Александр II погибнет от бомбы, брошенной народовольцем Рысаковым, а вскоре божий бич первой русской революции засвистит и над правым, и над виноватым.
Автор: Анастасия Нарышкина, Московские новости
55 ответов
громадянин України, при чем здесь ПР? Единственный депутат, который, так сказать, “из народа” — это коммунист Волынец, который, как вы знаете, в ВРУ попал из шахты. Просто сегодня они перебежали в ПР, т. к. она при власти. Придет завтра Юля — побегут туда. Вы не заметили, что уже лет 15 в украинском политике одни и те же лица? Под разными флагами, в разных партиях — но одни и те же. И вина в этом не только милиции. В свое время УБОП неплохо приземлял будущих депутатов. Но находился прокурор, который из отпускал, находилась пресса, начинавшая выть о ментовском беспределе и возвращении 37 года, наконец виноваты мы, когда выходили и выходим защищать тех высокопоставленных коррупционеров, до которых все же дотянулась рука Закона.
милициянты с народом,бля))) плохим — плохие,хорошим — хорошие — ну вы в курсе.
Чтоб ваши дети всю жизнь хавали ваши “добрые дела” и так оно и будет http://www.vimeo.com/23158240
Человеку под ником !!!.Я зашел на сайт в 15.00 потому что у меня выходной!А выходной меня потому что я всю ночь работал.Искал хлопчика, которого держали в подвале,а с его матери требовали деньги.И мы нашли его и вернули родителям.По рынкам не хожу и честь имею.Пиз…деть,в отличии от Вас,тоже не мастер.Просто делаю свою работу и пытаюсь это делать хорошо.
А в перерывах между поисками пропавших детей (родаки мабуть хорошо башлянули) по ночам катуете-пытаете пацанву, надо же на кого-то вешать преступления. Все менты — палачи и уроды.
А шо ж вы падлюкі чорнопыки усє біжітє в міліцію як шо случиться? Ограбілі, знасіловалі, хату віставилі — біжітє на майдан і в бочкі тарабаньтє! Льогкіє хлєба, говорітє? Ну-ну. А міліція у нас народна. Якый народ, така і міліція. А читать шо піше Шыкаладный Глаз Народа — вапще смєшно. Каждайа коровья лепьошка от імєні народа строчить. В рот тібє ногі! Демократія, мля.
Фракция “Батьківщина” требует созвать внеочередную сессию облсовета
Об этом сообщил депутат областного совета (фракция “Батьківщина”), член комиссии по вопросам обеспечения прав человека, свободы слова и информации Иван Варченко.
Причиной такой инициативы стал инцидент, который имел место 13 мая 2011 года, когда около 35 сотрудников государственной экологической инспекции в Харьковской области и членов их семей были задержаны людьми в масках, которые ворвались в помещение Госпрома.
Позже поступила информация, что эта «акция» состоялась силами УБОПа под надзором прокуратуры Харькова и имела целью предупредить коррупционные преступления со стороны одного из заместителей начальника экологической инспекции. При этом задержанным 35-ти лицам никаких обвинений не выдвинули, никаких объяснений не предоставили.
Согласно свидетельствам очевидцев, закрытых сотрудников били. Им было запрещено передвигаться и общаться. В частности, было отказано в возможности сообщить о своем задержании родным и близким.
“Учитывая это, мы (фракция “Батьківщина” в облсовете) считаем, что есть все основания для серьезной реакции на инцидент со стороны депутатского корпуса, поэтому обратились к председателю областного совета Сергею Чернова с предложением и требованием, созвать внеочередную сессию. Считаем, что этот прецедент является опасным. В эйфории безнаказанности со стороны правоохранительных органов возможны продолжения подобных инцидентов в более худших формах “, — отметил Иван Варченко.
По словам депутата, раньше власть действовала по правилу: бей чужих, чтобы свои боялись, в настоящий момент сложилась ситуация, когда бьют всех, чтобы все боялись.
“Год назад премьер-министр Азаров говорил, что “страх – это главный инстинкт человека и мы будем его использовать”. Сегодня харьковские правоохранители претворяют в жизнь использование страха, как средство психологического влияния. Отмечаю, что мы, как представители оппозиции, фракции “Батьківщина” в областном совете, готовы оказать всевозможную помощь в борьбе с коррупцией, но тогда, когда эта борьба ведется правовыми методами и предусмотренными законодательством способами”, — подчеркнул Иван Варченко.
По его словам, фракция ” Батьківщина ” в областном совете считает недопустимой ситуацию, когда в погоне за коррупционером парализовывается работа государственного органа и поддаются террору люди, против которых не выдвинуты никакие обвинения.
“Мы не хотим допустить ситуации, когда харьковчане будуть чувствовать себя беззащитными перед своеволием отдельных чиновников или правоохранителей. Фракция “Батьківщина” готова предоставить правовую помощь тем, кто будет защищать свои честь и достоинство, которые были задеты в результате этого инцидента “, — резюмировал Иван Варченко.
Приводим полный текст обращения фракции “Батьківщина” к председателю облсовета Сергею Чернову:
Фракція «Батьківщина»
Харківської обласної ради
Голові Харківської обласної ради
Чернову С.І.
Шановний Сергію Івановичу!
У Харкові відбулося безпрецедентне масове порушення прав людини.
13 травня 2011 року близько 35 співробітників державної екологічної інспекції у Харківській області та членів їх сімей були затримані людьми в масках, що увірвалися в приміщення Держпрому.
Пізніше надійшла інформація, що ця «акція» відбулася силами УБОЗу під наглядом прокуратури м.Харків і мала на меті попередити корупційні злочини з боку одного з заступників начальника екологічної інспекції.
При цьому затриманим 35-ти особам жодних звинувачень не висунули, ніяких пояснень не надали.
Згідно свідчень очевидців, зачинених співробітників били. Їм було заборонено пересуватися та спілкуватися. Зокрема, було відмовлено в можливості повідомити про своє затримання рідним і близьким.
Під час цієї «акції» постраждали особи, які не мали стосунку до державної екологічної інспекції, але «мали необережність» перебувати біля Держпрому.
Затримання без жодних звинувачень, з використанням фізичного, морального та психологічного тиску, продовжувалося понад вісім годин. Лише о 23-й годині, вночі, затримані мали змогу вийти з приміщення Держпрому.
Даний випадок є першим в історії Харкова, коли правоохоронцями паралізується робота державної установи обласного рівня. Одночасно з грубим порушенням низки гарантованих Конституцією України прав і свобод. Насамперед, права громадян України на повагу до гідності (ст.28 КУ), права кожного на свободу та особисту недоторканість, що передбачає утримання під вартою лише за вмотивованим рішенням суду з негайним повідомленням про затримання родичів (ст. 29 КУ). Обмежено також свободу пересування, гарантовану ст. 33 КУ.
Дії керівників та співробітників УБОЗу щодо рядових працівників державної служби тягнуть на покарання за цілою низкою статей Кримінального кодексу України. Це і незаконне позбавлення волі (ст. 146 ККУ), і захоплення заручників (ст. 147 ККУ), зокрема, представників влади як заручників (ст. 349 ККУ).
Такі дії з боку керівників правоохоронних органів можуть кваліфікуватися, мінімум, як самоправство (ст. 356 ККУ), а скоріше, як перевищення влади та службових повноважень (ст. 365 ККУ) і зловживання владою або службовим становищем (ст. 364 ККУ) шляхом здійснення завідомо незаконних затримань (ст. 371 ККУ). Одночасно цими діями порушується ст.19 Конституції, яка зобов’язує органи державної влади та їх посадових осіб діяти лише на підставі, в межах повноважень та у спосіб, що передбачені Конституцією та законами України.
На додаток до цього, побої і мордування (ст. 126 ККУ), катування (ст. 127 ККУ), вчинені групою осіб, що кінець кінцем виливається у бандитизм (ст. 257 ККУ), оскільки законних підстав для проведення саме таких жорстоких і принижуючих людську гідність дій не було.
Усвідомлюючи суспільну небезпеку цього прецеденту, з метою недопущення подібного в майбутньому та притягнення винних до відповідальності, фракція «Батьківщина» в Харківський обласній раді наполягає на негайному скликанні позачергової сесії зі звітом начальника ГУ МВС у Харківській області, керівника УБОЗ у Харківській області та прокурора Харківської області.
З повагою,
Голова фракції «Батьківщина»
Харківської обласної ради Л.О.Бєлова
17 мая 2011
Всякая разная казлина ментовская рассказывает, шо она спасает весь украинский народ, но ненавидит всех конкретных людей. Спрашуют, чо люди в ментовку идут с заявлениями. А себя козлины не спрашуют чо они в кассу идут и народные бабки гребут. Или мало? так увольняйся, падлюка, если тебе мало. Не, эта скотобаза не увольняетца, на работает, а тока обзываетца, дерётца, плюйотца. Менты — каззлы! С йихних слов не простые козлы, а бесправные козлы.
Не хотел ввязываться в дискуссию, но не удержался. Объективным человеку быть тяжело, но к этому нужно стремиться. И если стараться быть объективным, то нужно признать, что с приходом “голубой” власти милиция однозначно используется этой властью для защиты от собственного народа. По долгу службы я в 2004году во время избирательной кампании я участвовал в охране общественного порядка. Тогда, как все помнят, преемником Кучмы стремился стать Янукович, а его конкурентом был Ющенко. Для нынешней темы неважно, кто из них лучше, кто хуже (тем более, что время это уже показало). Важно то, что Янукович был кандидатом от власти, а Ющенко — кандидатом от оппозиции. Так вот как милиция тогда должна была действовать: если происходят споры (стычки) между голубыми и оранжевыми активистами (симпатизирующими), то нужно и тех, и других доставлять в райотдел, разводить по кабинетам, после чего голубых потихоньку отпускать, а оранжевых держать до упора и составлять на них протоколы об админправонарушениях. Не правда ли, такой же избирательный подход милиции к сторонникам власти и оппозиции наблюдается и сейчас, только в гораздо большей степени? Поэтому ребята, о чем спор? Картина обсуждаемого события предельно ясна. Милиции дано задание разогнать акцию. Для разгона нужен предлог (причина, основание). Если предлога (причины, основания) нет, то их нужно создать. Как создать? Подготовить провокаторов, проинструктировать их, выплатить им аванс и пообещать вознаграждение за конечный результат. Ничего нового изобретать не нужно, а действовать по изложенной схеме. Для того, чтобы по этой схеме милиция смогла выполнить задание власти, не нужно ни ума, ни смелости, ни проффесионализма — достаточно отсутствия офицерской чести и человеческого достоинства, а также отсутствие смелости отказаться выполнять преступные приказы руководства. А ругать всю милицю поголовно — очень плохая черта, поверьте, там служит очень много чесных и порядочных людей, но, к сожалению, не они определяют политику МВД образца 2010-2011 годов
Паслушайте, бывшій! Каму Ві єто тут разжовуєте? Гобліну Рабо-Тягє? Так до нево не дойдьот все одно. Єму ссы в глаза — а ему божія роса. Надо эму степлером езык к губе пристегнуть. Хотя, ето толку не дасть. Када у человека заместо мозга тока кость, то єму всьо адно каво казлами назівать — отца сваево, милицанера, пачтальоншу….. перед свиньми бісер не мечуть.
да милицию сюда впрягать абсолютно нечего было, тем более так грязно и грубо!!!
При кожній тиранії є свої платні холуї, які нібито “кожин день рзкривають злочини”. Правда “злочини” пересічних безправних громадян. А верхівки, яка розкрадає щороку 40 млрд.дол. бюджету, вони, як пси, охороняють. Між ділом грабують, мордують, рекетирствують, використовуючи “корочки” та погони. Занадто “різкий” панеєв з цієї категорії халуїв, що кожен день вимагають хабарі від ларьочників, водіїв та інших. Таких, як панеєв система задовольняє до того часу, поки ця система дає їм можливість безкарно грабовати та гвалтувати. Доки при силі, посаді!. Втратить посаду, почне скавучати, бо на своїй шкурі відчує “переваги системи беззаконня та безкарності”. Тільки но “корочку” здасть, зразу стане таким, як ті кого раніше пресував. Не виключено, що попадеться раніше: або не догодить пану і вилетить з влади, або влада поміняється. Тоді судить будуть… Коли стратили першого міністра, король обложался…
Харьковского бизнесмена двое суток пытала милиция
Харьковские правоохранители в очередной раз доказали, что нет предела человеческой жестокости, пишет Сегодня. Как рассказал газете бизнесмен Александр Фесенко, сотрудник милиции вместе с тремя подельниками месяц держал его под замком, вымогая крупную сумму денег. Мужчина говорит, что за свою несговорчивость заплатил физическими увечьями — злоумышленники пытали его раскаленным утюгом и избивали. В областной прокуратуре, однако, уголовное дело возбуждать не спешат: доказательств недостаточно.
Александр Фесенко — владелец фирмы, которая занимается сбытом топлива. В конце января ему на мобильный позвонил неизвестный мужчина, представился сотрудником милиции и заявил, что у правоохранителей есть вопросы к Александру — якобы кто-то несанкционированно использовал печать его фирмы. «Первый раз мы встретились в районе супермаркета на Одесской, — вспоминает Александр Фесенко. — Меня ждали двое мужчин, они показали удостоверение сотрудников милиции, но что в них было написано, я не рассмотрел».
Бизнесмен заверил правоохранителей в том, что произошло недоразумение и выразил готовность в случае необходимости встретиться еще раз. Через пару дней ему перезвонили уже знакомые милиционеры и предложили снова встретиться. «Я без опаски сел к ним в машину, — рассказывает мужчина. — Но меня отвезли в глухое место в районе Основы. Похитители знали, что в ближайшее время моя фирма должна получить крупный перевод и требовали, чтобы я отдал им всю сумму. Я согласился отдать деньги, как только получу перевод. Но они сказали, что отпустят меня не раньше, чем я заплачу».
С Основы Александра перевезли в съемную квартиру на Салтовке, там мужчина пробыл сутки, а затем его привезли в дом 46-в по улице Тобольской. Чтобы мужчину не стали искать, похитители иногда заставляли Александра звонить своим близким и уверять их, что он уехал в командировку. Через несколько дней оказалось, что у похитителей есть еще два подельника. Один из них оказался знакомым бизнесмена — он-то и выступил в качестве наводчика.
«Один раз во время телефонного разговора я попытался дать знать своим близким, где нахожусь, — вспоминает Александр. — После этого меня двое суток избивали и пытали раскаленным утюгом. Я кричал, но никто из соседей даже не подумал вызвать милицию. В какой-то момент я почувствовал, что могу не выжить, даже если отдам деньги». После утюга у Александра на теле — многочисленные шрамы, медицинская экспертиза показала, что его пытали утюгом, который позднее правоохранители нашли в квартире на Паловом Поле. Все ужасы происходили под носом у правоохранителей: на первом этаже в том же доме расположен участковый пункт Дзержинского райотдела милиции.
В конечном итоге у мужчины отобрали паспорт и документы на фирму и отпустили, пригрозив проблемами, если он обратится в милицию. После освобождения бизнесмен все-таки пошел в Управление внутренней безопасности УВД. Оказалось, что один из похитителей — сотрудник транспортной милиции, у двух других были поддельные удостоверения. Сейчас расследование находится в ведении областной прокуратуры, однако уголовное дело там возбуждать не спешат. «Более того — мои документы до сих пор у похитителей», — говорит Александр. Тем не менее мужчина намерен довести дело до суда и наказать обидчиков.
В облпрокуратуре дело не комментируют. А источники в облуправлении милиции подтвердили: один из подозреваемых на момент совершения преступления был сотрудником транспортной милиции, но вскоре после этого уволился, там же в свое время работал и один из его подельников, третий — таксист.
для (МВС справжній).Вы гражданин если уж и вправду на службе,то своим опусом хоть не позорите остальных сослуживцев.(бывают безграмотные ,но не до такой уж степени)
Уважаемый мизантроп!Понимаю,что твой мозг не воспримет сказанное мной,но попробую объясниться.Я служу обычным людям и давно для себя сделал вывод,что сказанное “спасибо” дороже денег.Отвечаю,что никогда не кошмарил комерсов,ларечников и т.п.Считаю,что каждый должен выполнять свою работу хорошо,тогда будет порядок.Ты назвал меня оплаченным холуем власти-ты не прав!К власти и у меня масса вопросов!Я пытаюсь объяснить тебе подобным,что не надо обобщать и оценивать людей в форме как абсолютное зло.Если ты человек думающий — ты поймешь,если нет-забудь и не утруждай себя ответом.И всего тебе хорошего.
И оказалось все просто-можно быть людей, детей, в умах фашизм,а виноват во всем у таких людей юлька или тягныбок, выбор зависит от настроения
Раз уж тут некоторые позволяют себе выставлять статьи российских авторов, позволю себе то же самое по теме.:
О бедных ментах замолвите слово
Эта мысль пришла мне в голову два дня назад.
Я смотрел передачу Пушкова «Постскриптум». Одна из рубрик касалась милицейского беспредела. Посмотрев это, возникал единственный вопрос – «До коле это будет продолжаться!…. Что-же эти мены поганые творят….»
Когда через полчаса моё возмущение немного устаканилось, то в мою голову полезли странные мысли.
Пушков заявил, что в 2009 году в России произошло аж-но 4 жутких преступления, которые совершили милиционеры. Это и Денис Евсюков, и убийство журналиста, и ещё каких-то два ужасных преступления.
Итого четыре преступления которые поставили на уши всё информационное пространство.
Порылся в интернете и узнал, что всего зафиксировано 100 000 средних и мелких правонарушений, которые совершили сотрудники милиции.
Сама по себе цифра – СТО ТЫСЯЧ, пусть будет на совести тех кто эту цифру озвучил.
Ну да ладно… пусть будет 100 000.
Сейчас в РФ насчитывается около 2-х миллионов милиционеров.
Т.е. получается, что нарушил закон каждый двадцатый милиционер.
А остальные 19 из двадцати…. Они кто?… Потенциальные мусора-беспредельщики?!…
Почему в наших СМИ никто и никогда не говорит о тех милиционерах, которые ценой своей жизни спасают людей? Что, таких нет?… Ну не поверю я.
Почему о них никто не говорит?
Один негодяй милиционер застрелил водителя снегоуборочной машины, и про этот случай знает вся страна. Трое других погибли при задержании особо опасного преступника, и об этом ни слова! НИ СЛО-ВА!… Что за избирательность такая? Кому на руку это шельмование?
Милицейский спецназ разогнал митинг организованный прозападной оппозицией. По стране прокатился ропот многократно усиленный СМИ – «Мены поганые. Совсем озверели!» Но фишка в том, что они не разгоняли по собственной инициативе. Они выполняли приказ. Вот тут им приказ дали.
Спрашиваю одного знакомого милиционера – «Когда с преступностью покончим?» А он и говорит мне – «Мы знаем всех. Мы знаем где чьи хазы, кто убивает, кто ворует, кто сутенёрствует, кто крышует. Известны явки и конспиративные квартиры. Мы знаем легенды бандитов и их клички. Мы можем навести порядок за две недели. Но тут нужна политическая воля. Нужен приказ». Потом он добавил, что это наведение порядка демократическим не назовёшь, а по другому нельзя – всё очень запущено.
А вот на это им приказ как раз и не дают.
Даже, напротив, Нургалеев (не понятно с какого будуна) вдруг даёт карт-бланш на то, что бы население … избивало его нерадивых сотрудников. ОБАЛДЕТЬ!!! Министр МВД даёт добро населению на линчевание своих подчинённых. А нерадивый он или радивый решать толпе.
Представляю сцену. Идёт захват особо опасного преступника. Милиционеры валят его на землю и начинают скручивать. Мимо проходят люди, и, видя эту сцену, кидаются на милиционеров и начинают их дубасить чем попало выкрикивая – «Опять менты человека истязают!!!… Бей уродов!!!» А почему-бы и не бить, ведь сам Нургалеев разрешил. В результате: милиционеров разоружают, а бандюк говорит своим освободителям – «Спасибо братаны, в натуре, что от мусоров спасли!»
Можно много говорить о милиции, но по большому счёту, они – наше отражение. Отражение нашего общества. Общества, которое подвержено деградации и полной монетизации совести и нравственности. Так какими они тогда могут быть, являясь членами нашего общества? Многие из них так же как и мы живут от зарплаты до зарплаты (которые кстати не высокие), так же болеют, так же питаются, так же унижаются начальством и чиновниками, так же воспитывают детей, так же живут в маленьких квартирках.
Разница только в том, что они имеют ПОЛНОМОЧИЯ и ОРУЖИЕ. А ещё имеют посаженную нервную систему и разбалансированную психику от постоянных нареканий своего начальства и смачных плевков населения и СМИ в свою сторону. Каким может быть человек, который понимает, что он ненавидим всеми. Который понимает, что он не милиционер, а – мусор.
С одной стороны ему командуют – «Фас!». И милиционер, рискуя своей жизнью, кидается на бандита-убийцу, связывает его и тащит в участок.
А потом начинается расследование и ….. суд. Бандюка помещают в процессуальный котёл, где в одном бульоне варятся прокуроры, адвокаты, преступники, судьи, законы, деньги, связи. И кончается это часто тем, что бандюка отпускают за недостаточностью улик. Или сажают его на пару лет, и сразу-же по амнистии…. И очень может быть, что первый свой визит после оправдательного приговора, бандюк нанесёт тому самому милиционеру, который его брал. Можете себе представить, чем этот визит может закончиться для милиционера?… Кто его защитит?… Народ?… Так ведь для народа он – мен поганый.
Всем известно, что ГАИ-шники берут взятки.
А можно быть честным в государстве, в котором коррупция является системообразующей конструкцией? Не ГАИ-шники разработали эту конструкцию. Когда все вокруг хапают, а честности требуют только от тебя одного, то это уже слишком. А почему только ГАИ-шники?… Нас что, больше никто не обирает?… А как же различные гос.конторы по тарифам, платежам, налогам?… А как же банки с их процентами?…. Так чем тогда ГАИ-шник хуже?!…
Подводя черту хочу сказать, что трагедия происходит не с нашей милицией, а с нашей системой. Милиция, это отражение нашей системы, и другим это отражение быть не может. Не помогут ни какие реорганизации МВД. Его можно реорганизовывать и переорганизовывать, его можно назвать милицией или криминальной полицией — ничего не получиться.
Не может быть часть системы лучше, чем вся система. Я не представляю себе ситуацию, когда ржавчина разъедает образование, медицину, промышленность, духовные и нравственные ценности, а милиция сияет на небосклоне как начищенный доллар, и являет из себя образчик полного порядка. Не могу себе такого представить!
Но тем не менее, ошельмованные прессой, наши ребята – милиционеры, часто совершают подвиги спасая людей. Но эти подвиги замалчиваются прессой, а выродкам типа Евсюкова предоставляются все телеканалы.
Но ведь это кому то надо.
Зачем?
И теперь о “приморских партизанах”
Эта группа молодых людей занималась убийством “менов поганых”. Нет, не тех выродков, которые имеют место быть, или которые лично им насолили, а …. ВСЕХ ПОДРЯД. Кто под руку попадётся.
На фото они под номером №1
А на фото №2 представлена банда Доку Умарова.
На сегодняшний день они занимаются абсолютно ТЕМ-ЖЕ САМЫМ, чем занимаются ”партизаны”
Так может быть и Доку Умаров тоже герой?
Может быть наградить его орденом “За заслуги перед отечеством”? А за одно Басаева (посмертно). Чубайса -то наградили.
Ведь они тоже “кавказские партизаны”. У них с “приморскими” одна задача и решается она одними методами..
Ну и давайте все же, честно признаемся — автор использует милицию, как представителей власти, которые являются противниками его боссов. Ну, а те, кто кричит в комментах “минты-казлы” будут это кричать, даже если вдруг все милиционеры станут честными и порядочными. Знаете, когда я служил, нас дедушки пугали — “не хотите жить по дедовщине, будем жить по уставу”. И получалось так, что для многих устав оказывался намного хуже, чем “дедовщина”. Это я к тому, что именно те, кто кричит “минты-казлы” первые же взвоют. думаете, никто не понимает истинной причины ваших криков? А причина проста — именно “паганые минты” не дают вам нарушать закон, что вы очень любите. Отсюда и ненависть. Потому что если бы вы были “за справедливость”, то кричали бы, что “казлы” и депутаты, и председатели райгосадминистраций, раздающие заповедные земли, и главы облэнерго, накручивающие тарифы, и перевозчики, подымающие цену на проезд, и врачи, которые не подойдут к тебе, есчли не дашь бабок, даже если будешь подыхать — ТЫСЯЧИ ИХ, КОЗЛОВ, которые имеют бабло, простому менту и не снившееся (например, участковому, которые у меня на районе меняются на новых раз в пол-года, от хорошей, богатой жизни, наверное). И тут дело не в ПР, при всех властях, начиная с независимости, ситуация была такая же. Так, может, попробуем сделать выводы?
Милиция в своем виде, себя изжила.В Советском Союзе были другие стандарты, тоже были погрешности, но такого беспридела, как сейчас, точно не было. Я думаю, что никто не сможет оспорить.Все началось с развала системы в 90-х годах.Были мутные времена, а как известно и рыбка хорошо ловится. Винить в первую очередь надо сам народ, потому, как он является составляющим любого государства.Бедный народ,бедный сотрудник милиции, бедный врач,бедный учитель-вот составляющая государства Украина.Культура уничтожена, страна рабов, другово выражения нет. Посмотрите, кто поет на телеэкранах, где Украинские народные песни??? нет их, потому, что кругом одни евреи и цигане, вывод напрашивается, кому на Украине хорошо живется??? правильно думаете, но ничего не делаете.Главное уничтожить культуру нации, а дальше все пойдет как по маслу. Когда Украинский народ голосует на выборах,не по делам кандидата, а по пустым обещаниям, то что Вы хотите от этого народа.Народ свой выбор сделал.Честно, мне очень жаль смотреть на,когда то певучую, жизнерадостную, гостеприимную, трудолюбивую Украину. Сволочи, иначе не могу назвать, всех тех руководителей, кто после Щербицкого руководил Украиной. Перечислять не буду, Вы сами, знаете их в лицо. Все разворовано, украдено, начиная с совхозов, колхозов, заводов и предприятий.Народ оставили без работы, деньги украли со счетов, годами народ откладывал, не доедал, экономил на всем и такой финал. Афера века. Замылили народу глаза, задурили головы, разными выборами в различные структуры власти,хотя они нужны, как зайцу триппер. Где еще можно найти такой терпеливый народ, над которым так можно издеваться. Жаль Украину, нет настоящих мужчин,которые могут защитить свой род, землю, свободу. Шевченко был прав, у славетных прадидив, правнуки поганые. Один сплошной блеф и развод.
Дядько, подписываюсь под каждым словом.
Русскому. А как иначе. Приехал в свое село и не узнал, что сотворили, так называемые дерьмократы, это ужас.Во первых, нет запаха полей, пшеницы, кукурудзы, гречки, колхоза нет, одни сплошные руины, яблуневого сада нет, бурьян выше деревьев.Пасеки тоже нет.И что интересно, те кто были в селе пьяницами, валяющимися под заборами, их каждый знал в селе, сейчас ихние дети-крутые фермеры. Это мне напоминает фильм Собачье сердце. Боже мой, поговорил с этими, горе фермерами, они не то что не знают, как распоряжаться землей,вообще далеки от экономики, но нахватали гектаров.Задал им один единственный вопрос, как можно заниматься земледелием, при таких ценах на топливо, в ответ кроме мычание на власть, больше ничего. Какой то американец скупил все земли в районе, блеф полный.Никакой американец в жизние не приедет заниматься земледелием в Украине, я им говорю, что это жидок с Киева, не верят, говорят мне, так он же сигару курил на трибуне и переводчица стояла рядом.Что еще можно сказать по этому поводу, наверное по всей стране такое положение.Дома в селе давали приезжим, но только не коренным сельчанам, приехали пьяници,лентяи, угробили дома, это ужас.Вот такая на самом деле обстановка в Украине, и это в 100 км от Киева.Мне бы на неделю власть, поверьте,был бы порядок, тут не надо быть толстым генералом, которые привыкли щеки дуть перед начальством, ты начальник я дурак и наоборот.Но нормальных осталось мало,чуть дельный совет даешь, тут же находятся проститутки на сайте, которые пишут— провокатор.Те кто это пишет,является нак самом деле ооооооооооочень большой проституткой и трусом, которые не держат больше одного удара.На самом деле обьединять не кого, все спились, скурвились,село умерло, ВЕРНЕЕ ПИДОРАСЫ РАЗНЫХ МАСТЕЙ, довели неньку до такого состояния.Но, не спится уродам спокойно,ждите скоро за вами и за вашим барахлом наворованым прийдут-Кармелюки.История повторяется.
Как рассказывает адвокат Натальи Владимир Сало, в начале июля 2010 года девушку вызвали во Фрунзенский РОВД для дачи показаний. Наталья Кравцова 25 июня отдыхала с подругой в кафе и стала очевидицей драки, завязавшейся между незнакомыми ей ранее парнями. В отделении милиции ей задавали один вопрос: «Кто были те ребята?» Девушка объясняла, что с парнями они познакомились в тот же вечер, а когда они уходили из заведения, между новыми знакомыми и другой компанией завязалась драка. Больше Наталья никого из них не видела. Милиционеров такие объяснения почему-то не устраивали. Они вызывали девушку еще несколько раз, и все повторялось вновь.
Адвокат отмечает, что смысла «не выдавать» преступников у девушки нет, поскольку участия в драке она не принимала, никаких преступлений не совершала. Но правоохранители не унимались, и 15 июля прислали повестку для очередной дачи показаний. На следующий день в 9.00 Н. Кравцова явилась в райотдел, ее завели в кабинет уголовного розыска и снова начали допрашивать. После очередного ответа Натальи о том, что она не знает хулиганов, сотрудник милиции Александр Терянник забрал у девушки сумку с мобильным телефоном и документами и куда-то отнес. А когда вернулся, начал избивать.
Когда это все происходило, два сотрудника уложили меня на диван, выкручивали руки и ноги, затыкали полотенцем рот, чтобы я не кричала. Это было ужасно, — говорит Наталья Кравцова.
Трое сотрудников милиции пытали девушку, пока она не была вынуждена назвать хоть кого-то. Ей пришлось оговорить своих друзей. Когда ложных подозреваемых привели в отделение, Наталье вернули сумку и заставили написать расписку, что никаких мер физического и психического воздействия к ней не применялось. Только после этого в 18.00 ее выпустили из райотдела, где уже заждались мать и парень потерпевшей.
Девушку отвезли в больницу неотложной хирургии, где она была немедленно госпитализирована с диагнозом «Ушиб головного мозга. Линейный перелом затылочной кости. Ушиб мягких тканей затылочной области».
Наталья Кравцова обратилась с заявлением в Генеральную прокуратуру Украины и к министру ВДУ А. Могилеву, однако документы были направлены в прокуратуру Фрунзенского района. 9 августа рассмотреть заявление было поручено старшему следователю прокуратуры В. Якубышеву, но уголовное дело заведено не было. Наталья прошла судебно-медицинское освидетельствование, результаты которого были сообщены 16 сентября, — тяжкие телесные повреждения. Однако и после этого следователь уголовное дело не возбудил.
Адвокат В. Сало говорит, что это является грубым нарушением статей 94 и 97 УПК Украины, которые обязывают должностное лицо принять решение: отказать или возбудить уголовное дело в 10-дневный срок. Тогда девушка решила обратиться непосредственно к гаранту Конституции и Генеральному прокурору с жалобой. Но обращение было переадресовано в прокуратуру Харьковской области. Наконец, уголовное дело возбудили по статье 121/1 («Умышленное тяжкое телесное повреждение»), но оно вновь направляется во Фрунзенское РОВД. Во время очной ставки Наталья прямо указала на А. Терянника как на лицо, ее избивавшее. Больше следственных действий с участием Н. Кравцовой не проводилось.
В данной ситуации, — говорит адвокат, — если человек знает, что он выйдет из отделения милиции и сможет обратиться за помощью к защитнику, нужно подписывать все документы… чтобы избежать переломов затылочной кости, рук, ног, отбитых внутренностей… Нужно делать все, чтобы избежать тяжелых последствий для здоровья.
По последним данным адвоката, дело находится на проверке в прокуратуре этого района, а сотрудники милиции, избивавшие девушку, до сих пор работают в отделении. Тем временем девушка переживает те самые тяжелые последствия пыток в милиции: сильные головные боли, нарушение сна и бесконечные приемы лекарств.
Автор: Тамара КИЧ
Фото-факт: Осторожно! “Работает” харьковский УБОП
Как уже сообщалось, в марте этого года была задержана поселковый голова Старого Салтова (Волчанский район Харьковской области) Прасковья Задорожная. Правоохранители инкриминируют ей вымогательство взятки за выделение земельного участка. Речь идет о сумме 175 тыс. гривен.
Родственники утверждают, что дело против Задорожной сфальсифицировано. По словам племянника подозреваемой Андрея Задорожного, еще за месяц до истории со взяткой Прасковья Задорожная предупреждала всех своих коллег, знакомых и родственников о том, что против нее готовится провокация. По его словам, люди “очень близкие” к Харьковскому областному и городскому руководству хотели получить участок, примыкающий к Старосалтовскому водохранилищу, но получили отказ. В результате, говорит А.Задорожный, “был разыгран спектакль со взяткой”.
Он также сообщил, что в момент задержания Прасковьи Задорожной, неизвестные жестоко избивали ее мужа Анатолия. Дом был перевернут вверх дном, мужчине были нанесены множественные ранения, в том числе, ножевые.
Муж Задорожной был найден соседями в гараже. Связанные сзади кабелем руки были привязаны к ногам, на голову была надета стремянка, во рту — кляп.
Мужчине здорово досталось – в гараже и на автомобиле видны следы крови.
Дом был перевернут вверх дном.
Искали деньги. Их искали в цветочных горшках, унитазе и даже в обогревателе.
Судя по следам в комнатах, обыск сопровождался истязанием.
Позже врачи констатировали у мужчины перелом основания черепа.
Следствие ничего не нашло в доме Задорожной. Кроме горсти советских монет и 1,5 тысячи гривен сбережений.
И все это из-за вот этого симпатичного участка земли, на который положил глаз кто-то из большого начальства, и который отказалась отдавать Прасковья Задорожная.
По информации “Главное”, следствие по взятке находится в затруднительном положении. Правоохранителям не удалось получить фактов того, что Задорожная брала деньги. Вызывает сомнение и личность взяткодателя. По нашей информации, им является гражданка Пархомова А.Е., которая уже “засветилась” в качестве человека, раздающего взятки направо и налево.
Так, в 2006 году Пархомова передавала взятку председателю Черкасско-Лозовского поссовета Павлу Шаболтасу за выделение земельного участка под застройку.
Кроме того, против этой гражданки ранее возбуждались несколько уголовных дел по фактам мошенничества, грабежа и умышленного уничтожения имущества.
20 мая 2011 12:48
Постоянный адрес новости: http://glavnoe.ua/news/n76065
Что бы не быть голословным, позволю себе выложить фотоссылку о том, как работает полиция Германии с демонстрантами. Здесь есть все — и красный флаг, и портрет Сталина(которые никто ни у кого не вырывает и Европа как-то спокойно относится к этому) и работа европейской полиции, по сравнению с которой даже самый озверевший боец Беркута кажется просто невинным ягненком. Вы все еще считаете нашу милицию негодяями? http://zyalt.livejournal.com/392318.html
не надо лесть туда куда не надо!!! Повілезалм с сел, так хоть сидите тихо!!!