Анекдот: — Сдавило грудь? Боль в суставах?
Мучает голод и бессонница?
Подпиши признание!
«Эх, Василий Иванович, не засовывали вам в рот дуло пистолета со взведённым курком!»- упрекнул меня как-то бандит Пелюха, которого освятил на «положенца» в городе Первомайске Луганской области мудрый Лёра Сумской.
«Да уж, такого деликатеса я ещё не пробовал. Но вот стрелять ваши – уже стреляли в меня по просьбе мусоров.»- ответил я ему и он заткнулся.
Уже три года я не живу, а просто существую. В этом году, 18 февраля исполнилось 11 лет моей адвокатской деятельности. Какая там, на хрен «деятельность» в этом, так называемом, «правовом поле», где правопорядок властьимущим не нужен, а только делают вид дикой озабоченности по поводу торжества закона и справедливости.
Отец троих детей, всю жизнь проработавший на элеваторе, за кражу половины мешка не провеянного проса получает три года лишения свободы, а толстосума за хищение добра вагонами лишь журят.
Бывший участник боевых действий в Африке стал бандитом. Решив завязать с прошлым и начать честную жизнь, он занялся бизнесом. Но не тут-то было – на него наехали руководители правоохранительной конторы, потребовав свой жирный кусок в его деле. Отказавшись от услуг крышевателей, он попадает за решётку, где подвергается жесточайшим пыткам. И выходит из изолятора только после уплаты лихоимцам взятки в особо крупном размере. Он – воин! И случись сейчас суровая година, этот мужчина, испытавший тяготы военной и бандитской жизни, муки издевательств от облечённых властными полномочиями нелюдей, будет рвать их на части, как редактор плохую газету.
Двадцатилетний парень по вине водителя мотоцикла попадает в ДТП, в результате чего, получив тяжкие телесные повреждения, становится на всю жизнь инвалидом. И не может доказать свою правоту правоохранителям в течение 8 лет по той причине, что преступник заплатил им взятку.
Из молодой, красивой, умной, обладающей тонким музыкальным слухом женщины сделали простую хулиганку (ч.1 ст.296 УК) только из-за того, что она не захотела потрафлять интересам властной особы в лице директора рынка. Доведённая до отчаянья потворством правоохранителей беззаконию, «хулиганка» готова обвязаться пластидом и взорвать себя вместе с ненавистными ей причинителями вреда её законным интересам.
Какой же выдержкой нужно обладать, чтобы сидеть уже четыре года без приговора под арестом за умышленное убийство по ложному обвинению?! При этом лица прокурора и судьи выражают сердобольность по поводу задержки подсудимого в суде без обеда…
Подобные правовые отношения вызывают у простых людей не только недоверие к любой власти, но порождают лютую ненависть к властьимущим, решающим все вопросы за деньги в условиях беспредела.
Поймите же, наконец, мурлоганы!!! Когда у народа отнимают возможность реализовать своё право воздействовать на власть – рано или поздно начнёт литься кровь потоками. И не помогут вам толстолобики с пуленепробиваемыми затылками. Вы на хрен им не будете нужны, они же вас первыми в обмен на свои шкуры сдадут.
А вот ещё один серьёзный аргумент не в вашу пользу. Был у меня приятель в правоохранительной конторе. Полтора года мы с ним в одном кабинете обитали. Как-то мой коллега, будучи больше озабоченным карьерными интересами, нежели законностью, арестовал мужиков из цыганского табора, прибывшего торговать в Луганск шерстью. В кабинет вошла старая цыганка, колоритной наружности, как будто сошедшая с экрана. Длинная цветастая юбка, в ушах массивные золотые серьги в виде полумесяца, чёрные с поволокой очи и гортанная южная речь. Ни дать ни взять — персонаж из фильма «Табор уходит в небо». Она слёзно просила отпустить их мужчин, метаясь из кабинета в кабинет в поисках защиты. Но Борисович, с видом неподкупного стража порядка, дал санкцию – смачно, с оттяжкой проставил печати на постановлениях об аресте. Тогда «Старуха Изергиль» в сердцах закричала: «Себя не жалеешь…Детей своих хотя бы пожалел!». При этом она сыпанула из платка землю, часть которой и мою обувь зацепила. Убегающую цыганку мы успели покрыть лишь благим матом. А через неделю я свалился в больницу – сердце и другие внутренности стали резко давать сбой. Ко мне, еле дышащему, пришли коллеги Борисович и Николаевич. От безысходности слёзы катились из моих глаз. Сотрудники меня браво успокаивали, мол, ерунда, выздоровею. А я выронил принесённые ими бананы и апельсины… Да, я всё же оклемался, искренне моля о прощении… Но через год Борисович застрелился в рабочем кабинете, а ещё примерно через год умер от жуткой болезни его старший сын. Развесёлая Валюша, помощник прокурора, также выражавшая своё презрение к цыганке, тоже ушла в мир иной от неизлечимого недуга. А вот недавно и Николаевича зарыли в шар земной,- не выдержав страшных болей от заболевания почек, он повесился.
Воистину, Бог – не фрайер! Обо всем ему ведомо и никого он без своего суда не оставляет.
Будем живы – не помрём!
Василий Татовцев, «ОРД»