Сейчас в Запорожье подходит к финалу суд над мнимыми фальсификаторами «дела Александрова». Дело для современной Украины весьма характерное. Убивают журналиста Александрова. В свете недавнего убийства Гонгадзе в Украине и в мире это убийство вызывает существенный резонанс. Тогдашняя украинская власть не может допустить, чтобы было доказано убийство журналиста за его профессиональную деятельность. И наиболее вероятных преступников – народного депутата Лещинского и агента СБУ Рыбака. Затем подыскивается бомж Вередюк, готовый взять на себя это убийство. Вскоре в суде эта версия разваливается. Вередюк через некоторое время погибает и начинается второй этап фальсификации. На этот раз нужно найти «фальсификаторов» и при этом вывести из под удара высоких руководителей МВД и ГПУ, осуществлявших эту фальсификацию. В результате виртуозной фальсификаторской деятельности следователя Генпрокуратуру Калифицкого появляется «дело Криволапова». Калифицкий становится генералом, а дело Криволапова слушается в суде. И разваливается. Возникает вопрос – когда будут судить Калифицкого, и непосредственно принимавшего участие в этой фальсификации Генпрокурора Медведько? Или же им гарантирована неприкосновенность? Но обо всем по порядку.
В Апелляционном суде Запорожской области начался процесс по целому “букету” уголовных дел, ныне почти забытых. А 5 лет тому те события потрясли не только Украину.
Речь о резонансном заказном убийстве славянского журналиста Игоря Александрова, загадочной смерти его “убийцы” Юрия Вередюка, исчезновении “инструктора” подставного киллера — Юрия Благова, похищении краматорских предпринимателей братьев Дмитрия и Дениса Карпенко, похищении собирателя ретро-автомобилей предпринимателя Игоря Жемова.
Ко всему вышеизложенному: суду также предстоит рассмотреть эпизод неудавшегося похищения краматорской школьницы и факт завладения служебным авто одним из подсудимых.
Адвокат подписки о неразглашении не давал
Итак, впереди у суда длительная и сложная работа по поиску истины во всем этом смертельном узле переплетения преступлений. Обвинение направило в суд десятки томов с материалами дела.
Досудебное следствие определило руководящую роль в организации и совершении упомянутых уголовных деяний за Игорем Криволаповым (подполковником МВД, занимавшем в тот период пост зам. начальника Краматорского горотдела милиции). Его подельниками по части эпизодов проходят коллеги-офицеры милиции Александр Герасименко, Сергей Шломин, Альберт Винничук. Всего на скамье подсудимых — 10 человек (один из них на подписке — Вячеслав Апозьянц). 4 отставных милиционера и 6 жителей г. Краматорска.
Председательствует в процессе судья Апелляционного суда Запорожской области Олег Дутов. Он вместе с судьей Валерием Фоминым и народными заседателями, разрешив ряд процессуальных моментов, огласил о необходимости принятия решений по важнейшему вопросу. А именно — потребности вести процесс в закрытом режиме. Как аргумент — особенности сотрудников милиции. Сторона обвинения в лице Вячеслава Комащенко (прокурора отдела Генпрокуратуры) не возражала против закрытых слушаний. Как аргумент — в суде будут обсуждаться методы оперативной деятельности милиции, допрашиваться действующие оперативники.
Категорически возразил против закрытости Сергей Лопатин, адвокат ключевого подсудимого Игоря Криволапова. Как аргумент — дело расследовалось не СБУ, а Генпрокуратурой в общем порядке. В материалах дела нет ни сведений интимного характера, ни таких, что квалифицируются как государственная тайна. Нет в деле и лиц, взятых под охрану. Адвокат Владимир Дацьков (он также защищает Игоря Криполапова) попросил не путать государственную тайну со служебной и резонно напомнил: на предварительном слушании суд уже принимал решение вести процесс в открытом режиме. В отдельных моментах с целью неразглашения нюансов оперработы сотрудников МВД г-н Дацьков предложил проводить заседания закрытыми, а его подзащитный Игорь Криволапов заметил: “Я понимаю, что убийство журналиста Игоря Александрова является государственной тайной”. И предположил, что возникновение идеи с закрытым режимом слушаний следует связывать с его оглашенными намерениями дать показания с доказательствами об истинных фальсификаторах расследования “дела Александрова”.
Также возражали против закрытости заседаний остальные подсудимые и их адвокаты (кроме одного). К слову адвокат Олег Олейник (защищает Владимира Бойко) не скрывал своего возмутительного удивления: с него ведь не взяли подписки о неразглашении, требуя суд дать правовую оценку столь странной служебной халатности, смахивающей на уголовно наказуемое должностное преступление. По нашей информации подобные подписки о неразглашении не давали и другие адвокаты (кроме одного — Сергея Лопатина).
Посовещавшись, суд принял соломоново решение: продолжать работать в открытом режиме, а “закрываться” он станет при исследовании “секретных” материалов.
Предположить, что именно суд определит “неразглашением”, весьма проблематично.
Может так статься, что именно по этому определению процесс будет попадать в пробуксовку. Кроме того, озвученная судом готовность смены режима работы не может не вызывать настороженности. Что стоит за мотивом таких перемен? Сам ли суд переменчив или на суд кто-то давит, но кто и с какой целью? Кто-то не видит потребности исполнять Закон, обеспечивая открытость и прозрачность судебной власти. Кто-то намеренно пытается свои служебные “секреты” прикрыть бдительностью охраны гостайн.
Все это тем более удивительно после того, как все секреты того же “дела Вередюка” уж который год подряд тиражируются в десятках газетных статей, трансляциях пресс-конференций и повторными прокатами документального фильма “Смертельна сгода”, созданного по заказу Генпрокуратуры.
Примечательно, что секреты (да и тайны тоже) с комментариями, оценками с прогнозами общественность получала исключительно из источников достоверных. А именно от лиц, руководивших следствием и занимающих солидные посты в ГПУ (как, например, Александр Калифицкий).
Впрочем, такой уровень профессионализма не помешал ему и его коллегам с помощью кино и интервью доходчиво раскрывать методы работы следствия, расставлять нужные акценты по именам фигурантов и событиям. Теперь вот пришел час столь оригинальные отчеты следствия о проделанной работе в СМИ представить в зале суда. Он, может, и пришел к идее придать процессу режим закрытости как раз для того, чтобы не засветились до прозрачности не только методы работы милиции, но и следствия также.
В первый же день процесса (15 января) дал о себе знать еще один симптом сложности грядущих разбирательств. В зал суда, где шли ОТКРЫТЫЕ слушания, журналисту “2000” удалось попасть лишь со второй попытки (с какими усилиями и аргументами говорить излишне). Это при том, что накануне с судьей Олегом Дутовым (по его настоянию) у нас состоялась личная беседа с уточнением условий работы. Увы, оставив единственного представителя СМИ у закрытых дверей зала, удалявшийся на заседание председательствовавший молвил великодушно: “Я скажу, когда вас пустить”.
После первого перерыва мне таки удалось оказаться в зале, минуя конвой. И сразу стало ясно, что журналисту (или родственникам подсудимых) в зале места нет: на трех рядах кресел форменно синели спецодеждой персоны … конвойных (количеством 15 человек). Хорошо еще, хоть овчарку “Ирис” оставили во дворе дышать свежим воздухом у автозака.
Вполне возможно, таким незамысловатым путем (“кто первый пришел, тот и сел”) решилась проблема дисциплины в зале. Но проблема обеспечения гласности суда — отнюдь. Позже я позвонила Олегу Дутову, чтобы получить разъяснения странным приемам препятствования журналисту в исполнении им профессиональных обязанностей. На что прозвучали сетования на … тесное помещение. Будет ли впредь у меня право работать в зале открытых судебных заседаний, отвечать однозначно на такой вопрос председательствовавший не стал. Пообещал только: “Будем решать”.
СИЗО — не “Артек” и даже не дом свиданий
Как водится, в начале процесса суд дал возможность подсудимым заявить ходатайства. Самыми громкими стали заявления адвоката Сергея Лопатина об отводе суду в лице Олега Дутова и Валерия Фомина. Причины — отказ судьи Дутова в предоставлении свиданий с подзащитным, то есть воспрепятствование исполнению адвокатских обязанностей. На этот счет адвокат даже написал жалобу областному запорожскому прокурору. А вот Валерий Фомин, по мнению Сергея Лопатина, жалобы подсудимых на условия содержания в СИЗО якобы прокомментировал фразой — “Это вам не “Артек”, то есть оставил без должного реагирования. Оба эти ходатайства адвоката после рассмотрения народными заседателями были признаны “неубедительными” и судьи приступили к работе. Затем подсудимый Игорь Криволапов огласил свои ходатайства — с требованием вернуть его личные вещи и документы (удостоверение “афганца” и др.), а также освободить его из-под стражи по причине истекших законных сроков содержания в СИЗО. На все доводы заявителя и его адвокатов суд внял аргументам стороны обвинения: Игорь Криволапов — ключевая фигура процесса, ему инкриминируется ряд тяжких преступлений, а изменение меры пресечения может усложнить работу суда.
Похожим на сенсацию было заявление адвоката Владимира Дацькова: в отношении его подзащитного Криволапова уголовное дело было возбуждено незаконно, на что у защиты имеется материальные подтверждения! Проще говоря, невиновность с подставного “киллера” Юрия Вередюка не была еще снята Верховным Судом Украины, а следствие установило (как бы опережая хронику событий) причастность Игоря Криволапова к заказному убийству (отравлению) “еще виновного”. Обжаловать возбуждение уголовного дела нет возможности, так как следователи защите не предоставили положенных по процедуре документов. Эти факты, как и претензии о нарушении сроков содержания под стражей Игоря Криволапова, суд принял к сведению.
Ходатайства иных подсудимых касались просьб о свиданиях с родными, так как разлука в 2,5 года создала определенный психологический прессинг. Суд пообещал разрешить эту проблему в рабочем порядке.
Обратило на себя внимание еще одно ходатайство, оглашенное подсудимым Владимиром Бойко. Его вместе с подельником Михаилом Орловым содержат в ином от всей группы СИЗО (в другом населенном пункте), часто перемещая по разным камерам. Заявитель Бойко дал понять суду, что он чувствует к себе враждебную предвзятость сокамерников: “Это может плохо кончиться: или они меня подрежут, или я их”. Надумано или нет, но ситуация может быть чревата последствиями. Ведь именно подсудимым Бойко и Орлову обвинение вменяет участие в трех похищениях людей.
… Итак, процесс пошел. Две недели в Запорожье суд оглашал обвинение 10 подсудимым. Содержание обвинительного заключения содержится в 3-х томах. Материалы дела составляют 105 томов, показания суду будут давать более 100 свидетелей. Словом, судебное следствие протянется много месяцев и неизвестно сколько лет.
К слову, это уже 4-й процесс из серии попыток расследовать убийство журналиста Игоря Александрова. В 2002 году судили “убийцу” Юрия Вередюка (умер). В 2005 году судили участковых милиционеров Олега Тамбовцева и Евгения Дроздова (уже отсидели). Почти 2 года шел суд в Луганске над 11-ю членами ОПГ братьев Рыбаков. Верховный Суд Украины после рассмотрения кассаций осужденных оставил приговор в силе.
Теперь в сериале — запорожский этап.
Нина Рыкова (Портал “2000”)
А теперь перейдем собственно к материалам дела.
10 февраля 2004г. Генеральной прокуратурой Украины в порядке ст.115 УПК Украины был задержан Криволапов И.А. по подозрению в совершении преступления. 13 февраля 2004г. Криволапову И.А. было предъявлено обвинение по ч.3 ст.166 УК Украины (в редакции от 1960 г.) и избрана мера пресечения-содержание под стражей. Как свидетельствуют материалы уголовного дела, даже если бы Криволапов И.А. и совершил инкриминируемое ему деяние, связанное с фальсификацией дела по убийству И.Александрова, деяния должны были быть квалифицированы по ч.1 ст.166 УК Украины. В связи с этим отчетливо усматривается, что первые же шаги досудебного следствия были направлены на фальсификацию «дела Криволапова», ведь, арестованного человека легче склонить к самооговору.
Согласно обвинитльного заключения, на протяжении 9 месяцев обвиняемый Криволапов И.А. не признавал свою вину в инкриминируемом ему деянии и только 08.11.2004г., как указывается в обвинительном заключении, «…дал более правдивые показания о своей причастности к фальсификации материалов уголовного дела в отношении Вередюка Ю.Г.», а также в убийстве И.Благова, с целью сокрытия фальсификации.
Для выяснения вопроса о виновности-невиновности Криволапова И.А. необходимо проанализировать вопросы, состоящие из 2-х блоков.
1-й блок:
а) являются ли законными действия досудебного следствия, связанные с Криволаповым И.А., с момента возбуждения против него уголовного дела (28.01.2004г.) по 8.11.2004г., т.е. до дня, когда Криволапов дал т.н. «более правдивые показания»?
б) не являются ли показания Криволапова от 08.11.2004г. самооговором в фальсификации раскрытия убийства Александрова, и, связанного с этим, убийстве им Благова, если да, чье «авторство» сценария, изложенного Криволаповым в т.н. «более правдивых показаниях»?
в) по собственной ли воле Криволапов дал показания 08.11.2004г., и проверяло ли их досудебное следствие в силу ч.2 ст.74 УПК Украины?
г) что побудило Криволапова спустя 9 месяцев после избрания ему меры пресечения-содержания под стражей, дать, как утверждает досудебное следствие, «более правдивые показания», а уже 28.11.2004г. от них отказаться?
д)чем закончился «сценарий» Калифицкого о «смертельном убийстве Благова» Криволаповым?
2-й блок:
а)соответствуют ли выводы досудебного следствия, изложенные в обвинительном заключении, которые базируются на показаниях Криволапова от 08.11.2004г., касательно фальсификации раскрытия убийства Александрова, самим материалам уголовного дела и фактическим обстоятельствам дела, установленных в период судебного следствия?
б)причастен ли Криволапов к фальсификации раскрытия и расследования убийства Александрова («дело Вередюка») в 2001г.?
Перейду к анализу 1-го блока вопросов.
Во время судебного следствия 20.03.2007г. Криволапов И.А. пояснил о применяемых к нему методах следователя Калифицкого, проводившего досудебное следствие, и об обстоятельствах дачи им показний 08.11.2004г.: «…13.02.2004г. мне было предъявлено обвинение по ст.166 ч.3 УК…В СИЗО №13 меня посетил Калифицкий, который пояснил, что раз я уже здесь, все равно придется сидеть. Он предложил вариант: я должен признать свою вину по Вередюку, дать показания о соучастии Герасименко, как организатора фальсификации, о соучастии Дроздова и Тамбовцева, как пособников. В таком случае он (Калифицкий) выпускает меня и Дроздова на подписку, быстро направляет дело в суд, где я получаю минимальное наказание по ч.1 ст.166 УК. Я ответил, что никакой вины на себя брать не буду, тем более — оговаривать других, тем более, что я не знаю ни обстоятельств совершения убийства Александрова, ни обстоятельств фальсификации.
Калифицкий сказал, что ему нужны Герасименко, а я, как ему известно, просто был использован при фальсификации и могу кое-чего и не знать. Он сказал, что при моем согласии на сотрудничество со следствием все вопросы будут решаться общими усилиями, т.к. лично ему вся картина ясна, т.е. дал понять, что все, о чем нужно давать показания, он мне расскажет.
Я спросил, какой мне смысл оговаривать себя и других, на что Калифицкий ответил, что если я не буду сотрудничать, то у меня возникнут большие проблемы, т.е. он меня сделает организатором фальсификации.
Я ответил, что мне нечего бояться и он ушел с угрозами…»
Из показаний подсудимого Криволапова в этой части усматривается, что следователь Калифицкий уже с февраля 2004г., под угрозой «сделать» Криволапова организатором фальсификации, начал склонять его к самооговору в фальсификации им «дела Вередюка», а также оговору других лиц, в частности Герасименко А.А., т.е. к т.н. «сотрудничеству со следствием».
Показания подсудимого Криволапова в этой части подтверждаются Сообщением СИЗО №13 (т.112л.д.113) о том, что 20.02.2004г., 02.03.2004г. следователь Калифицкий, не проводя следственных действий, действительно встречался один на один с обвиняемым Криволаповым И.А.
Кроме того, необходимо подчеркнуть о грубом нарушении процессуального з-ва Украины со стороны досудебного следствия, поскольку на момент возбужения уголовного дела следователем Калифицким, задержания, предъявления обвинения, ареста, Криволапов И.А. являлся депутатом Краснолиманского городского совета. Согласия на выполение указанных действий следователю соответствующий Совет в январе-феврале 2004г. не давал.
Доказательства, которые опровергли бы указанную непроцессуальную встречу и предложение обвиняемому Криволапову следователем Калифицким о т.н.«сотрудничестве» со следствием, государственными обвинителями не предсталены.
Далее подсудимый Криволапов показал:
«…14.04.2004г. я был вызван в следственное подразделение, где меня, в нарушение режима содержания, поместили в один бокс со Шпортюком И.И. по кличке «Шкрок»-лидером краматорской ОПГ «17 участок». К моему удивлению Шпортюк, который никогда не скрывал своего отрицательного отношения к работникам милиции, начал активно склонять меня к сотрудничеству с Калифицким, верить ему во всем…Примерно через полчаса меня завели в кабинет, где Калифицкий и Коломиец в течении трех часов обвиняли меня во всех смертных грехах, в т.ч. и убийствах бр.Карпенко и Жемова, обещали ПЖ, говорили, что у меня руки по плечи в крови. Потом Коломиец вышел, а Калифицкий сменил гнев на милость…Он сказал, что убийство Карпенко и Жемова итак уже раскрыты, но его специфика-должностные преступления, поэтому его по прежнему интересует Вередюк и он готов торговаться…Я возмутился и сказал, что он подонок и ему доподлинно известно, что никакого Бойко я не знаю и понятия не имею ни о Карпенко, ни о Жемове. Калифицкий сказал, что тогда нам не о чем разговаривать…»
Показания подсудимого Криволапова И.А. подтверждаются и в этой части Сообщением СИЗО на имя адвоката от 06.02.2006г., согласно которого действительно имела место непроцессуальная встреча обвиняемого Криволапова со следователем Калифицким и о/у Коломийцем В.П. 14.04.2004г.
Кроме того, показания Криволапова подтверждаются его жалобой от 07.02.2005г., в которой он сообщил, кроме всего, еще и о «случайной» встрече, состоявшейся в тот же день, его в одном боксе с одним из криминальных авторитетов Шпортюком, который также склонял Криволапова к т.н. «сотрудничеству» со следствием, т.е. к оговору себя и других в фальсификации раскрытия убийства И.Александрова («дело Вередюка»).
Государственныем обвинением не опровергнуты показания подсудимого Криволапова И.А. и в этой части.
Кроме того, подсудимый Криволапов И.А. пояснил, что:
«…С лета 2004г. возобновились посещения меня в СИЗО Калифицким и Коломийцем…Согласно моих записей, такие непроцессуальные «наезды» происходили: 30 июня, 7,9,16,21 июля,5,18,26 августа 2004г. Во время этих посещений без защитника, кроме разговоров о небходимости сотрудничества на ранее выдвинутых условиях, Калифицкий рассказывал мне некоторые нюансы совершения преступлений в отношении бр.Карпенко и Жемова, хотя я никогда его об этом не просил…
25 октября 2004г. явился следователь Грищенко с моим защитником и зачитал мне постановление о привлечении в качестве обвиняемого по похищению и убийству бр.Карпенко и Жемова…
4.11.2004г. явился в СИЗО Калифицкий, сообщил мне, что пожизненное заключение у меня уже есть, остается уладить некотороые вопросы.
Калифицкий рассказал, что есть человек, с его слов «малолетка», который дал показания, что в день исчезновения Благова, т.е. 9.10.2001г. он вместе со мной и Соломкой Ю.Н. совершили убийство Благова на Маячковском водохранилище, а труп закопали в посадке неподалеку. Калифицкий продемонстрировал мне протокол допроса Костюченко С.В. от 12 или 13 октября…Потом Калифицкий показал мне протокол допроса Апозъянца, где было написано, что я вообще был в составе ОПГ «Старый город», а, кроме того, что якобы в тот день искал Благова, звонил Апозъянцу, а затем приехал к нему (Апозъянцу), забрал Благова и увез и его больше никогда не видел.
Я возразил, а как же тот факт, что дней через десять после пропажи Благова Апозъянц прибежал ко мне (в связи с подозрением, что Благов похитил деньги) и рассказал, что Благов ночью пришел, побил сожительницу, та обратилась к Галине (первая жена Апозъянца), а Галина сообщила об этом работникам УКП. (Обращаю внимание):Я напомнил Калифицкому, что Стрельцова в феврале подробно рассказывала об этом ночном визите Благова на очной ставке со мной.
На это Калифицкий сказал, что я не о том, о чем нужно, думаю.
Он рассказал мне, что Карпенко очень влиятельный в Краматорске человек, у него работают преданные ему люди из разных слоев общества (о чем мне и так известно), Карпенко уверен, что я виноват в смерти его сыновей и он ни перед чем не остановится, в таких обстоятельствах мне нужно думать о судьбе моих детей, мало ли что с ним может случиться, разубедить Карпенко в моей виновности может только он (Калифицкий)…».
Необходимо подчеркнуть, что как свидетельствуют материалы дела, Карпенко стал уверен в причастности Криволапова к смерти его сыновей только после общения с членами СОГ во главе с Калифицким, поскольку в показаниях на досудебном следствии Карпенко отсутствует эта «уверенность», а о Криволапове отзывался только с положительной стороны.
“ОРД”
