А.Ш.
Вернемся к Файнштейну. Вы первый хранитель этой тайны, первый, кто это
рассказывает всю эту историю о Максе?
А.П. Да нет. Зельбман знал о Файнштейне. В Бауцене памятник ему поставлен.
Своими глазами после войны видел. Когда я вернулся домой, я рапорта писал.
Товарищи из ВВС приходили ко мне, записывали, к большому авиационному
начальству вызывали…
А.Ш. Ну и?
А.П. Я так понял, что не захотели они лишнего еврея героем иметь…
А.Ш. Какова его судьба?
А.П. Страшная и нелепая смерть. Он дожил до победы. В июне-июле 1945 года он с
группой бывших пленных, среди них был генерал-майор танковых войск П.П. Павлов,
попавший в плен под Днепропетровском, прибыл в Бауцен, где был лагерь офицеров-репатриантов.
Он, в отличие от них, не считался бывшим пленным. Это говорит о том, что он
будучи у немцев выполнял задание. Был он в форме подполковника или полковника.
Звание его я не помню. Весть о его появлении разнеслась по лагерю. Это было в
месте расположения 2 батальона офицеров-репатриантов. Толпа на него набросилась
и забила до смерти. Сопровождавшие его офицеры ничего не смогли сделать.
А.Ш. За что на него набросились? За что убили?
А.П. Пленные в лагере его ненавидели. Он был чрезвычайно строг. За малейшую
провинность по его представлению людей наказывали. Ведь он не мог афишировать,
что он проводит диверсионную работу. Об этом знало только несколько человек. А
его жестокость по отношению к пленным обеспечивала ему безопасность и своеобразное
алиби. Помните, я сказал “издержки производства”, когда вы меня
расспрашивали об истории с женщиной, которую по моему приказу выпороли, у
Файнштейна таких случаев было очень много. Но как сравнить сотню выпоротых с
сотней, а их было больше, испорченных самолетов. Вот он и поплатился жизнью
потому, что был слишком совестливым и, я подозреваю, пришел просить прощение,
но даже не успел слово вымолвить.
Глава 6
Флоссенбюрг — “это вам не курорт”. Охрана: что же вы, братья-славяне?
Чистота — залог здоровья. Зеленые и красные. “Блютигер Алоиз”. Спать
в конюшне — это тоже предавать родину. Еврейская песня. Немного о Бухенвальде.
Датчане. Северное море в лагере. Гете и виселица.
А.Ш. Александр Петрович, что представлял собой Флоссенбюрг?
Справка. Флоссенбюрг — концентрационный лагерь в Баварии, неподалеку от
Дрездена, близ границы с Чехословакией. Был создан в мае 1938 г. Имел более 100
филиалов и внешних рабочих команд. Флоссенбюрг предназначался для политических
заключенных, позже стал штрафным лагерем для военнопленных, переведенных в
статус заключенных. Через Флоссенбюрг прошло около 100 тысяч заключенных.
Погибло более 30 тысяч человек.
А.П. Штрафной лагерь. Этим все сказано, режим очень жесткий. Вижу лагерь прямо
перед глазами. Так, по горе идет первый ряд бараков, 7 или 8, могу нарисовать,
но точное число не помню. Вот так ворота — брама назывались, входим, тут
конюшня за проволокой, потом начинаются еще второй и третий ряд бараков. Внизу
кухня, направо лагерная тюрьма, дальше два транспортных барака. Всего,
по-моему, бараков 15, не больше. Да, ревир — больница лагерная. Там работали
врачи из числа заключенных.
Справка. Лагерь состоит из 16 низких деревянных бараков, зданий, где
размещались кухня, прачечная, дезинфекционный блок, мастерских, лагерной
тюрьмы, крематория и центрального плаца. Он окружен высокой оградой из колючей
проволоки, по которой пропущен электрический ток и нескольких сторожевых вышек.
Konzentrationslager Flossenburg ingeschichte und gegenwart. Unter Mitarbeit von
Benedicte Omont. Regensburg 1989. S. 11-17
Начальник лагеря — ему подчинялся комендант. В распоряжении коменданта военная
охрана — две роты, батальон эсэсовцев из дивизии “Мертвая голова”, в
зависимости от количества заключенных в лагере, в конце 41-го начале 42-го
появились украинские охранники, в основном галичане, но были и русские. С 43-го
до конца войны рота эсэсовцев немцев и батальон братьев славян — украинцев.
Охрана несет обычную караульную службу, как всякая немецкая караульная часть.
Летом, осенью, весной смена часовых каждые два часа. Зимой на вышках смена,
каждые 40 минут, часовым выдается теплая шуба. Когда на вышках меняется караул,
по вышкам идет крик с русским акцентом, потому, что с 42-43-го года в охране
уже были в основном украинцы: “Постен кеттен гешлоссен — цепь часовых
замкнута”.
Во Флоссенбюрге можно было любоваться такой сценой. Вышка, никого из немцев
поблизости нет, на вышке наш русак стоит, а внизу заключенный и обмениваются
информацией. Или кричит ему: “Что же вы, братья-славяне? Даже так бывало.
В 44-м, правда, охраннику уже кричали снизу: “Подожди, б-ь, скоро на моем
месте очутишься”.
Между вышками время от времени, по-моему, каждые полтора-два часа проходит
собаковод с собакой. Вышка от вышки 50 метров. Через две вышки пулемет, а в
Бухенвальде на каждой вышке.
В комендатуре лагеря есть канцелярия. Там начальник производственной части,
которому подчинены командфюреры каждой рабочей команды. Цех такой-то — команда
такая, начальник команды обершарфюрер такой-то. У него в распоряжении капо —
старший бригады, а у них фюрерарбайтер — старший по работе.
Среди заключенных лагерное самоуправление: старшина лагеря. Он в
привилегированном положении, ему подчиняются блоковые-блокэльтестер, который
подчиняется эсэсовцу — блокфюреру.
В распоряжении блокового два штубендиста — старших по комнате, так как блок во
Флоссенбюрге состоял из двух половин: в одной находится сам блоковой и
гигиенварт-санитар, который проверял чистоту бараков, прививки и как заправлены
кровати.
А.Ш. А что, в лагере были кровати?
А.П. А как же! Ведь это Германия. Нары были в Освенциме, транзитных лагерях и
транспортных блоках. А у нас во Флоссенбюрге, Бухенвальде, в лагерях для
военнопленных в Германии кровати. Трехъярусные, но кровати. Причем, заключенным
белье меняли регулярно. Эти кровати во Флоссенбюрге надо было заправлять особым
квадратом. Одеяло заправлять под острым углом. Заключенные не успевали, не
всегда получалось. За незатянутый ровно квадратом матрац можно было за милую
душу 25 ударов по заднице схлопотать. Поэтому люди предпочитали спать на полу,
нежели на кровати и мять этот матрац.
Выдавалось два одеяла, простыня, наволочка, белье менялось. Вы извините, но за
чистотой немцы смотрели. Ты мог подохнуть с голоду, но чтоб вшей и блох не
было, клопы не кусали. Конечно, это не забота о заключенных: немцы были заинтересованы,
чтобы не вызвать эпидемию в самой Германии. Парикмахеры тоже были. Но если
военнопленных стригли просто наголо или очень коротко, то в концлагерях
простригали дорожку на голове — “гитлерштрассе”, так называли ее
лагерники.
Блокэльтестер и штубендисты были, как правило, педерастами. Каждый из них имел
16-17-летнего паренька-любовника либо русского, либо поляка. И это несмотря на
то, что во Флоссенбюрге был публичный дом, куда они тоже ходили для отвода
глаз. Никакой доходяга туда не ходил. Все эти блоковые штубендисты и капо были
в основном уголовники, так называемые “зеленые”. Все они носили
зеленый треугольник-винкель — знак уголовника. Сидели все в лагерях с 34-35
годов. Гитлер быстро покончил в Германии с уголовным миром. Но они надолго
стали хозяевами в лагерях.
Были, правда, исключения. Так одним из самых страшных капо Аушвица был
“блютигер Алоиз” — “Кровавый Алоиз”. Алоиз Зигельман, не из
уголовников. Он был один из руководителей комсомола Германии, по-моему, 2-й секретарь
ЦК, посаженный в 34-м году. Когда в 43-м году начали эвакуировать польские
лагеря, он попал к нам во Флоссенбюрг. К этому времени уголовники поутихли,
многих просто поубивали и стали заправлять в лагере люди с красными винкелями —
политические. Практически к этому времени все лагеря перешли в руки
“красных винкелей”. Немцы поняли, что на уголовников ставить нельзя,
когда от внутрилагерного террора перешли к использованию заключенных на военном
производстве. Поэтому стало легче, и стали больше скрывать евреев, так как шрайштубе-писарская
была уже в руках красного лагерного самоуправления.
Так вот, “блютигер Алоиз” со своей свитой, с любовником и со своим
телохранителем прибыли во Флоссенбюрг с транспортом из Аушвица. Он не
сообразил, что в лагере уже не тот порядок и первым делом набил кому-то морду,
и сказал: “Я “блютигер Алоиз”, что, к вам слава не дошла?”
Но после того, как наступил мертвый час, он был крайне удивлен, что его с
кровати подняли, вытащили в прихожую барака и объяснили, что к чему. Даже
знакомых коммунистов нашли, и те сказали: ” Мы тебя убьем, дорогой ты наш
товарищ, давно о тебе слышали. Вот ты к нам сюда и попал, голубчик”. И как
в стихотворении Демьяна Бедного: “Доспехи с сеньора стащили и вместе с
клопом раздавили”. Убили его в конце 43-го года.
А.Ш. Что-нибудь еще особенное о лагерной жизни можете припомнить?
А.П. Самое главное, что лагерь Флоссенбюрг, был создан как режимный лагерь. Не
случайно там и Канариса придушили. Причем, работа первые несколько лет была
только на каменоломнях.
Справка. Канарис Вильгельм (1887-1945) — адмирал, 1935-1944 гг. — начальник
Абвера — Управления военной разведки и контрразведки. Выступал против жестокого
обращения с советскими военнопленными. Участник заговора против Гитлера. Повешен
в апреле 1945 г.
во Флоссенбюрге.
Заместитель начальника лагеря был гауптштурмфюрер Фриче по прозвищу
“Штольбхен”. Это прозвище ему дали за то, что когда он приходил в
барак и проверял носовым платком чистоту, и находил пыль — штаубштольхен, то
приказывал через одного пороть весь барак. Он был хороший боевой офицер, попал
в лагерь после того как его на фронте покалечило: был ранен в обе ноги, ходил
хромая. Так вот он встречал новоприбывших такими словами: “Вы прибыли не
на курорт. Здесь есть мертвые или здоровые. Здесь больных нет. Все, расходитесь
по баракам!”.
А.Ш. Ничего себе фронтовик! Откуда такая ненависть жестокость? Он же не из
“Мертвой головы” Эйке, которая была специально создана для охраны
лагерей.
А.П. Арон, часть немцев искренне ненавидела остальных потому, что величие
национал-социалистической системы, без преувеличения, в том, что, по крайней
мере, 30-40% немцев были уверены в том, что еврей, славянин и равные им — не
люди. И Фриче из тех, кто искренне уверовал в это. А раз так, то его интересует
только польза Рейха. Во Флоссенбюрге, так и в других лагерях, господствовал
именно этот принцип. Причем, вполне объяснимый. Например, ты болен, даже
двигаться не можешь. Однако на аппельплац, на построение, тебя вынесли на руках:
в бараке не должен оставаться ни один заключенный. 1,5-2 часа продолжается эта
процедура, а ты лежишь на снегу, у тебя воспаление легких… Стоит тебя после
этого тащить обратно в барак? Стоит в санчасть? Все равно сдохнешь.
А.Ш. Какие категории узников были в лагере?
А.П. Я называл уже, политические, уголовники. Было много русских, бывших
военнопленных, переведенных в разряд узников концлагерей. Почти все, кто
проходил через Хаммельбург или Нюрнберг — попадали во Флоссенбюрг.
Например, первые пленяги, попавшие в плен в Лиепае, моряки, я их видел своими
глазами. Сперва они были в Хаммельбурге — работали на кухне, затем их перевели
в Нюрнберг. Потом, когда их захотели отправить на завод, они проявили
патриотизм, то есть на кухне работать будем, а на противника — нет. Их всех
отправили во Флоссенбюрг. Почти все, за исключением двух-трех человек, там
бедные и остались. Вообще из первых пленяг мало кто уцелел.
Почему, например, господ русских офицеров долго не держали в одном лагере? Потому,
что пакостить немцам начинали. Их переводили из категории военнопленных в
категорию политических преступников. Могли за что угодно: за длинный язык, за
агитацию против РОА (Русская освободительная армия- А.Ш.), за побеги, за
саботаж… Но как это подавалось: ты враг на территории Германии, но мы тебя в
лагерь не для уничтожения поместили. Ты государственный шуцхефтлинг —
превентивно заключенный. Посадили тебя временно, до окончания войны, а там
разберемся. От вас государство надо защитить, поэтому вас и посадили в лагерь.
Обыкновенных русских офицеров переводили из Бухенвальда во Флоссенбюрг, оттуда
в Кравинкель, Вайден, в Маутхаузен…
А.Ш. Кто-нибудь еще из числа военнопленных занимал какие-нибудь должности в
лагере?
А.П. Понимаете, не выдвигали советских ни на фюрерарбайтера-десятника, ни на
капо. Это были немцы. Во Флоссенбюрге подбор капо был потрясающий. Все
работники немецких ЦК компартии, либо ЦК комсомола. Правда, это когда
“зеленых” сместили.
А.Ш. Александр Петрович, вы все время жили в лагере? Где? Каковы были ваши
обязанности?
А.П. В основном, кроме командировок, а командировок было много, я там торчал.
Там производство было налажено. У меня была 4-х комнатная квартира в офицерском
поселке, в 3-х километрах от лагеря. Занимал я пост арбайтсдинстляйтера целого
авиационного комбината. Это что-то вроде начальника отдела кадров управления и,
как я уже говорил, ответственного за рабочую силу с востока.
Мы — совершенно инородное тело в лагере. Мы лагерному руководству не
подчинялись. Мы были частью производственного отдела заводов Мессершмитта,
основная база которого находилась в Регенсбурге.
Там был ниже меня по званию гауптштурмфюрер Мольтке — инженер с эсэсовскими
погонами. В его распоряжении было 2 инженера и несколько техников.
Мне часто приходилось бывать в Регенсбурге, во Флоссенбюрге было два моих
подчиненных. Начальство в лагере несколько иронично смотрело на наши погоны, но
два моих креста и боевые ранения говорили, что я на хозяйственной работе
случайно, не по своей вине, а другие были чистые тыловики. Однажды, они
умудрились часть специалистов направить не туда, куда надо было, и после этого
последовали самые жесткие санкции со стороны небезызвестного вам
оберстгруппенфюрера Вольфа, начальника штаба СС. Он распорядился отправить
офицеров СС из лагеря на восточный фронт, не снижая звания, но, когда начальник
лагеря загремел командиром батальона на восточный фронт, и еще в момент драки
под Киевом, то у него вряд ли было хорошее настроение.
А.Ш. Чем еще занимался непосредственно ваш отдел?
А.П. Мы должны были, несмотря на то, что инженеры тоже носили эсэсовскую форму,
не спускать с них глаз. Иметь своих людей среди заключенных, чтобы
предотвратить какие бы то ни было акты саботажа. Потому что инженер, хоть и
одетый в эсэсовскую форму, мог оказаться социал-демократом и противником
режима. Мы должны были обеспечивать бесперебойную работу производства. Мы
отбирали с этой целью рабочую силу: рабочих и специалистов.
А.Ш. И как проходил отбор рабочей силы?
А.П. Прибывал в какой-нибудь лагерь, а там абвер, в каждом лагере был
представитель разведки, мог предупредить, что такой-то не вполне благонадежен.
На авиазавод его брать не рекомендуют. Однако все на мое усмотрение. И порой
брал именно таких, объясняя, что это нужный специалист.
А.Ш. Что вы предлагали тем, кого отбирали?
А.П. Ничего не предлагал. О чем я с ними буду разговаривать? Иванова, Петрова,
Сидорова вызывали на вахту и все. Сажали на машину, ставили конвой, и они
оказывались в Регенсбурге, или еще хуже — в гестапо для дополнительной
проверки, ведь на авиазавод берут, а затем во Флоссенбюрге. Что я с ними
беседовать буду? Что я вербую на стройки пятилетки? Я отбирал по спискам
профессий, я многих вообще никогда не видел.
А.Ш. Где находились цеха по производству мессершмиттов?
А.П. Я говорил, что центр производства был в Регенсбурге. Во Флоссенбюрге цеха
были оборудованы прямо в каменоломнях. Почему Флоссенбюрг никогда не бомбили?
Советские самолеты туда не долетали, а англичане об этом не знали. Почему мое
руководство не сообщило англичанам, я не знаю, об этом надо спросить того, кто
наверху сидел.
А придумали немцы хитро: колоссальные цеха на несколько тысяч человек в
каменоломнях. Внизу на глубине 8-10 метров котлован и 10-15 больших бараков.
Сверху у них были крыши, чтобы в любую погоду работать, сбоку прикрыли и все.
Попробуй, различи сверху, что находится в карьере по добыче камня? А там
сделали цеха по сборке, детали для мессеров изготовляли.
А.Ш. Но там должен был быть аэродром. Самолеты должны выкатываться, взлетать?
А.П. Выкатывались в разобранном виде: фюзеляж отдельно, крылья отдельно. Ночью
грузили на автомашины или на поезд и гнали в Регенсбург, где проходила полная
сборка.
А Флоссенбюрг и остался для всех — лагерь с каменоломнями.
А.Ш. Что еще вам запомнилось во Флоссенбюрге?
А.П. Мерли люди страшно. За один месяц на моих глазах в августе 1943 года,
когда из каменоломней только-только начали переводить заключенных в цеха, там
еще было мало рабочих, умерли сотни человек. Мне в глаза бросился земляк мой,
грузин. Красавец, здоровый парень, а через полтора месяца я увидел этого
человека… Каменоломни и лагерный паек… Он через некоторое время умер.
Когда я в 46-м году в отпуск вернулся в Грузию, я нашел семью этого парня. Я не
сказал, что он от голода умер. Сказал, что камнями завалило.
Когда стали самолеты делать, паек значительно увеличили, да и человек меньше утомлялся,
когда он заклепки вставлял. А каменоломня — камень, щебень, песок, солнце и
капо с палкой.
Однако некоторые находили себе и в лагере “теплое” местечко. Была во
Флоссенбюрге конюшня для господ офицеров, чтобы могли заниматься кавалерийской
ездой. И я тоже наслаждался лошадками. А управлял конюшней советский
подполковник- кавалерист, попавший в концлагерь. Он был на
“привилегированном положении”: воровал картошку и овес у бедных
лошадей, сам ел и приносил в барак, людям помогал. Но после освобождения,
бедняге вкатили 10 лет, как пособнику. Потому, что в глазах голодного сытый
всегда виноват. Кто-то сказал, что, когда другие подыхали с голоду, он имел
свободный выход в рабочую зону, спал со своими лошадками на конюшне, кушал и
пил. А “прислужник немцев” в концлагерь не за красивые глаза попал, а
переведен был за побеги.
Помню еще один случай, сбежали как-то два немца из лагеря. Их поймали. Три
вечера перед проверкой они ходили перед строем и кричали: ” Ура, их бин
видер до — Ура, я снова здесь”. На третий вечер их повесили.
Бокс запомнился. Каждый блоковой кормил одного-двух боксеров. На работу они не
ходили — тренировались, правда, немецкий офицер не знал об этом. Почти каждое
воскресенье устраивали соревнования этих боксеров. Приходила охрана, офицеры.
Болели за того или иного.
Как-то раз, в июле или августе 1942 или 43 года была доставлена в лагерь и
казнена группа польских офицеров, работавших на каком-то оборонном заводе.
Привезли и — шагом марш в крематорий. Газовых камер не было, но был хороший
подвал в крематории, где на специальных станках стояли пулеметы.
А.Ш. А кому поручали расстреливать?
А.П. Обыкновенного солдата-эсэсовца могли взять и поставить за пулемет.
Так вот, десятки раз видел, как люди шли на смерть. А тут поляки мужественно к
месту казни, в крематорий, шли строевым шагом.
Черт его знает, то ли в концлагеря попадали, как правило, крепкие люди из
лагерей военнопленных за неподчинение, саботажники, то ли то, что наступает в определенный
момент до некоторой степени психология. Вы знаете, когда следователь
допрашивает и применяет к вам форсированные методы допроса, у человека
появляется жуткое ослабление, которое помогает ему держаться. И одновременно
желание навредить хоть чем-то. Он не герой, но это последнее, чем он может
напакостить своему врагу. Это не случайно я вам говорю.
Поляки так шли, что один из эсэсовских офицеров, видевший эту картину, сказал,
обращаясь к одному из польских офицеров: “Я вам завидую, и желал бы
умереть так же достойно, как и вы”. Понимаете, что происходит? Это
уважение к противнику. И поляк ответил ему по-немецки: “Это единственное,
что нам осталось в жизни”.
Я видел людей, которые с радостью шли в крематорий, вот почему я ненавижу служителей
культа. Это были немецкие баптисты, которые отказались служить в армии, и их за
это в концлагерь, и — крематорий, чтоб другим неповадно было. Они шли достойно,
шли, вот искренне верующие люди — с восторгом, Это не было наигранно, это было
видно, они шли на встречу со своим богом.
А еще запомнилась песня. Если вы часто бываете в лагере, рано или поздно
услышите какую-нибудь лагерную песню. Евреев во Флоссенбюрге почти не было, но
периодически появлялись отдельные группы. Их либо в каменоломню, немногих
отправляли на завод, либо расстреливали. Русские заключенные знали эту песню от
евреев. Если бы ее у вас в Яд ва-Шем исполняли… Но, по-моему, ваших товарищей
ничего не интересует. Так вот эта песня. (Поет на немецком, а потом делает
построчный перевод на русский):
Я ничего не имею на этом свете.
Я иду от страны к стране
И остаюсь там, где меня пригревают.
Я не могу быть счастлив.
Тепло солнца меня не касается.
Почему, почему я такой несчастный.
Я не имею родины.
Я ничего не имею на этом свете.
Я иду от страны к стране
И если мне покажется,
Что я могу быть здесь счастлив,
Я опять должен уходить.
Я не имею родины.
А.Ш. Вам приходилось наблюдать взаимоотношения между заключенными. Что-то
характерное бросалось в глаза?
А.П. Жуткие условия Флоссенбюрга доводили человека почти до животного
состояния. Люди буквально жрали друг друга.
Во Флоссенбюрге, как и в других лагерях, пороли и вешали сами заключенные. Был
профессиональный палач-немец, которого самого повесили потому, что он отказался
вешать двух советских летчиков. Это был уже 44-й год и люди стали думать.
Однако нашлись двое других добровольцев, которые исполнили это. Они знали, что
их перед этим хорошо накормят на эсэсовской кухне. Но когда в 6 часов вечера на
аппельплацу они исполнили это “благородное” дело — повесили двух
летчиков, то в 10 часов, когда все заключенные были заперты в барак, они были
уже покойниками. Почему они пошли на это, не знаю. Хотели поесть? Но это осень
44-го года, каменоломней в это время уже не было и голод, конечно, был, но не
такой, как 42-м, или 43-м. Пути господни неисповедимы и души человеческие тоже.
Взаимной поддержки в лагере почти не было. Боевое содружество было в
Бухенвальде, где люди были сравнительно сыты.
Справка. Бухенвальд — концлагерь близь г. Веймар. Создан в июле 1937 г., освобожден
американскими войсками 12 апреля 1945
г. Через лагерь прошло 240 тысяч узников из 33 стран. 56
тысяч из них (18 стран) погибло. Бухенвальд. Документы и сообщения, пер. с нем.
М.,1962.
В Бухенвальде с осени 42-го года жили лучше, чем во многих других лагерях. Кто
вам скажет, что это не курорт, по сравнению с Маутхаузеном, Заксенхаузеном, не
верьте. Штрафной Флоссенбюрг тоже был хуже Бухенвальда.
Справка. Маутхаузен — концлагерь рядом с г. Маутхаузен в Австрии. Создан 8
августа 1938 г.,
освобожден в мае 1945 г.
Через лагерь прошло около 335 тысяч узников из 15 стран. Погибло 110 тысяч человек.
Заксенхаузен — концлагерь близ Берлина. Создан в июле 1936 г., освобожден
советскими и польскими войсками 22 апреля 1945 г. Узниками лагеря были
200 тысяч человек. Из них погибло более 100 тысяч. Великая Отечественная война.
Энциклопедия. М., 1985 , с. 277, 436
С 43-го года от голода в Бухенвальде никто не умирал, только для евреев были
особо жесткие условия. Все рабочие команды находились в руках лагерного
самоуправления, а это уже был сложившийся к этому времени международный подпольный
комитет. Лагерная администрация не вмешивалась во внутреннюю жизнь лагеря.
Немцев интересовал только порядок. Например, записано 2550 человек в команде,
пускай 2549 мертвые, а 50-й живой, главное, чтобы налицо были все: мертвые и
живые.
А.Ш. Вам приходилось бывать в Бухенвальде?
А.П. Да, несколько раз, по-моему, летом или осенью 1944-го, когда союзники
разбомбили военные заводы Густлоф-верке. После этого там образовался избыток
рабочей силы.
Комментарий 11.
Налет англо-американских бомбардировщиков был совершен 24 августа 1944 г. Бухенвальд.
Документы и сообщения. Пер. с нем. Изд. Иностр. Литературы. М.,1962., с. 675.
Бомбежка была во время обеденного перерыва, когда все заключенные лагеря, все
несколько десятков тысяч человек, находились внутри лагеря. Удар пришелся по
заводам, по эсэсовским казармам. Эсэсовцы понесли большие потери. После этого я
был командирован туда, чтобы забрать лишних людей, которые камни таскают. Немцы
народ умный: если человек может гайки закручивать для Германии, это же лучше,
чем камни таскать.
Я прибыл отобрать квалифицированную рабочую силу, различное оборудование с
поврежденных предприятий.
Когда я приехал туда, один из знакомых эсэсовских офицеров спросил:
“Господин гауптштурмфюрер, хотите датских полицейских увидеть?”
“Зачем здесь датские полицейские? Лагерь охранять?” — спрашиваю.
Оказывается, им в Дании предложили поступить в СС, а они отказались, вот их и
интернировали. Подходим к двум блокам, не помню номера, вижу 2-метровых верзил
в форме датской полиции, они еще не работали. Несколько месяцев их так
подержали, потом в форму полосатую все-таки нарядили. Однако у них большие
льготы оставались. Они получали много посылок и делились и с охраной немецкой,
и с заключенными. Но так было не долго. Немцы посылки запретили и на лагерных
харчах датчане быстро сдали, стали болеть и около сотни из них погибли.
Комментарий 12.
Первая группа датских полицейских прибыла в Бухенвальд 30 сентября 1944 г. К концу октября их
было уже 1700 человек. За четыре месяца пребывания в Бухенвальде умерло около
60 человек. Бухенвальд. Документы и сообщения. Пер. с нем. Изд. Иностр.
литературы. М.,1962., с.166, 675.
За бараками с датчанами, заметил я еще два блока, но отделенных колючей
проволокой и немецкую охрану. “А это что такое?”. А офицер мне
мимоходом бросил: “Это санитарные блоки. Я не знаю, чем там
занимаются”. Действительно, не все немцы знали, что там происходило.
Наступил 45-й год. Победа. Я к этому времени уже отсидел в американском лагере
для военнопленных, уже официально товарищ Гоглидзе работает в миссии по
репатриации в Париже. И прибывают к нам из Тюрингии в Париж двое: Николай Кюнг
и Симаков. Начинают отчет писать, что и как с ними было. Встретившись с ними, я
у них спрашиваю: “Братцы, вы Бухенвальд хорошо знаете?”
Смеются: “Конечно, товарищ полковник”.
— А о санитарных блоках слышали?
— Все напишем, обязательно, чтобы все знали, что это такое, как гибли наши
люди.
Справка. Кюнг Николай. Родился 09.08.17 г. в Вязьме. Прибыл в Бухенвальд из
гестапо Франкфурта на-Майне 17.09.1943. Персональная карточка № 20955.
Картотека Бухенвальда.
(продолжение
следует)
Арон
Шнеер, http://berkovich-zametki.com