Днепропетровский районный суд Киева на днях открыл уголовное дело против миллиардера Вадима Шульмана. За мордобой.
3 февраля нынешнего года. Холл днепропетровского спорткомплекса «Мегарон». Коренастый мужчина в спортивной форме нападает на бородатого мужчину. По лицу того сочится кровь. Но он даже не пытается дать отпор: рядом с нападающим – двое охранников, готовые броситься на подмогу. При десятках свидетелей президент Федерации тенниса Украины Вадим Шульман избил до крови теннисиста Юрия Андросюка.
Так закончилась история, приведшая к тому, что Днепропетровский районный суд Киева на днях открыл уголовное дело против миллиардера Вадима Шульмана.
Справка: Вадим Маратович Шульман — владелец оператора мобильной связи «Телесистемы Украины» (торговая марка PEOPLEnet), совладелец АКБ «Приват-банк» и коксохимических заводов «Баглейкокс», «Днепродзержинский коксохим», «Коминмет», ГМЗ им. Петровского. Президент Большого теннисного клуба «Мегарон» в Днепропетровске. В 2005 г. избран президентом Федерации тенниса Украины. Личное состояние, по оценкам экспертов, — более 1 миллиарда гривен. Гражданин Израиля.
С Юрием Андросюком меня свел его адвокат, мой старый знакомый. Встретились в одном из киевских кафе. Разговорились. Г-н Андросюк не просто теннисист-любитель, он играет на профессиональном уровне. Теннис – его хобби. Он – президент Федерации любительского бильярда.
Внимательно просматриваю сухие строки документов: «Скарга приватного обвинувачення», письмо из Кировского районного отделения ГУ МВД Украины в Днепропетровске, судебное постановление…
— Юрий Евгеньевич, как же это вы поссорились с г-ном Шульманом?
— Придется долго рассказывать.
— А вы начните с самого начала.
— Хорошо… В любительском теннисе я очень давно, с 1988 г. В 1991-м впервые в жизни выиграл в большом турнире: это был последний всесоюзный любительский турнир в СССР. С тех пор выиграл их немало, меня считают сильным теннисистом.
В 90-е гг. пришел в теннис и Шульман. Организовал любительскую Международную теннисную лигу. Мы встречались несколько раз на турнирах. Он сам организовывал турниры, довольно интересные, например любителей с профессионалами, и с призовым фондом.
Однажды меня не допустили к одному из турниров по его инициативе я долго не мог понять, в чем дело. Выяснилось, он хотел, чтобы я согласился играть в паре с его протеже. Я сказал ему: «Вадик, так дела не делаются. Надо было сказать, я бы согласился». А он говорит: «Кто ты такой, чтобы мне указывать?». После такого разговора он с двумя приятелями провел собрание и исключил меня из своей теннисной лиги.
Прошло два года. Я не пришел к Шульману мириться, как это делали другие, когда их исключали. И он, видимо, держал на меня зуб. Но в начале этого года меня пригласил на турнир в Днепропетровске его приемник, Виктор Шкиндель (уйдя руководить ФТУ, он оставил его своим приемником в МТЛ). «Ты же знаешь, Витя, у меня непростые отношения с Шульманом», — говорю ему. А он: «Я тебя лично приглашаю хочу, чтобы ты приехал». Его желание было мне понятно: я ведь игрок титулованный, при моем участии рейтинг турнира возрастает.
Я приехал на этот турнир в пятницу, мы должны были играть до воскресенья. И в первый же день встретился с Шульманом. Я наблюдал за тренировкой двух девушек, которых он спонсирует, это сестры-близнецы Киченок. Он подошел, спрашивает: «Ну, как девочки?» «Ничего,» — отвечаю. «Хочешь сыграть с ними?» — и предложил пари.
У меня с Валентином Самохваловым была сильная пара, мы до этого выиграли два турнира, и тут тоже были фаворитами. Я говорю: «Можем сыграть. Но у нас напряженный турнирный график, до 11-12 часов ночи, поэтому играем не более одного сета». Мы ведь были самыми вероятными претендентами на выигрыш и хотели довести дело до конца, взять призы.
Шульман хотел убедить меня на такие условия: три сета и ставка $5 тыс. Сошлись на $500. Я соглашался только на короткую встречу из одного сета. Он проконсультировался с тренером девушек и не согласился. Так что пари не состоялось.
На следующий день 1/16 финала моя пара с парой Шульмана попала в одну одну подгруппу. Победитель в подгруппе должен будет в 1/8 финала играть со слабыми, а проигравший — с сильными. Шульман со своим партнером, Куценко (он — тренер сестер Киченок), видимо, понимали, что они проиграют моей с Валентином Самохваловым паре. И вот за 5 минут до этой игры и начался конфликт.
Все произошло на глазах множества свидетелей, сидевших в ресторане рядом с кортом и игравших рядом. Шульман мне говорит: «Давай не будем играть, а определим победителя жребием, просто кинем монетку». Я спрашиваю партнера: «Как ты считаешь, Валик?». Тот говорит: «Нет, зачем? Сейчас мы выиграем легко». Шульману это явно не понравилось. Он повторил предложение. Мы отказались. Это сильно «завело» Шульмана. Он пригрозил, что мы попадем на другую сильную пару, а он с партнером все равно будет играть со слабой парой, назвал фамилии. Я говорю: «Это невозможно! Разве была жеребьевка?» А жеребьевки не было. Но я знал, что уже были прецеденты с подлогом на жеребьевке, слухи такие ходили. Говорю громко: «Ничего себе, ребята! Жеребьевки еще небыло а уже все знают, кто с кем будет играть».
Он моментально «съехал с темы». Отвернулся и завел какой-то разговор с партнером. Я тоже заговорил с партнером: «Видел с утра тренировку девочек? Это сильная пара, хорошо, что мы не взялись – они бы нас точно обыграли». И Шульман вмешивается в разговор: «Ах, так ты сдаешься?» Я очень удивился. Он продолжает: «Раз ты сдаешься, то проиграл пари. С тебя причитается». Я говорю, что пари не состоялось, но если он очень настаивает, то можно и сыграть. Только не три, а один сет, как я хотел вначале. А он настаивает на трех сетах. При том, что девочки в это время парились в сауне, а через два часа должен был состояться банкет. «Нет времени, только один сет или игры не будет», — заявил я.
И тут он повернулся и закричал на весь корт: «Ты, Андросюк,— фуфло!» Я опешил. «Ты только поговорить мастер, а как дело доходит до ставки, спрыгиваешь», — кричит. Я спокойно отвечаю, что пока никакого пари не было.
Шульман вышел из зала. Вернулся с двумя охранниками. Один остался у входа. Другой идет с ним. Шульман подошел ко мне и молча ударил по голове. Я уклонился. Он ударил слева, нанес еще несколько ударов. Надо было дать сдачи, но вижу, что охранник только и ждет, чтобы я ввязался в драку. Ну, думаю, вам эта провокация не удастся. И стал отступать к выходу с корта. А Шульман идет за мной и наносит удары.
Я вышел в холл спортклуба. Достаю телефон, чтобы позвонить Шкинделю и попросить, чтобы он урезонил Шульмана. И тут сзади получаю удар в ухо! Оглядываюсь — это, конечно, Шульман. «Ну что, хочешь уехать живым из Днепропетровска?!» — прямо шипит на меня. А вокруг мертвая тишина, люди в холле стоят и смотрят. Они с охранником сбивают меня с ног, я упал и ударился головой о столик. Охранник ко мне подскакивает: «Выйдем поговорим!». Никуда я с ним не пошел. Тогда Шульман заявил: «Если хочешь выйти живым, уе..вай на… сейчас же!» И вышел.
Я отправился в раздевалку переодеться. Через полминуты заходит Шульман с охранником, в кулаке мобильный телефон. Швыряет меня об шкафчик, рассекли бровь. Шульман постоял, думая о чем-то, вызвал мне врача и ушел.
В больнице я снял побои и написал заявление в Кировский районный отдел Днепропетровского городского управления МВД. Оттуда мне прислали ответ, что факт нанесения мне телесных повреждений г-ном Шульманом зафиксирован. С ним проводилась профилактическая беседа, вынесено официальное предупреждение о недопустимости антиобщественного поведения, он поставлен на учет в милиции. Но уголовное дело не открыли. Открытия дела я добился через суд только недавно.
Знаете, теперь я боюсь за свою жизнь. Поэтому и хочу вызвать общественный резонанс. И потом, формально, Шульман — теннисист № 1 в Украине. Это же скандал в спортивной общественности! Сейчас, после этого позора, Шульман должен уйти в отставку с поста президента Федерации тенниса Украины.
Юрий Шеляженко, «Вечерние Вести»
