Константин Кемулария — Помощник Президента по вопросам национальной безопасности –секретарь Совета Национальной Безопасности.

 На фото: Константин Кемулария, глава Совета Национальной Безопасности Грузии

Странности в борьбе за власть в Грузии многим внешним наблюдателям кажутся лишенными всякой логики. Однако самим грузинам то, что происходит в Грузии, странным не кажется и полностью соответствует традициям национальной государственности. Практически все громкие убийства или загадочные смерти – это результат деятельности не преступных групп, которые, вопреки распространенному мнению, достаточно слабы, а государственных правоохранительных органов  и спецслужб. Причем, такая версия не вызывает у местных жителей никакого сомнения.

Кланы государственной важности

Для того чтобы разобраться, что такое грузинские правоохранительные органы и спецслужбы, попытаемся совершить небольшой экскурс в историю. Начнем с того, что грузинское общество изначально иерархично, демократия здесь никогда не приживалась и вряд ли когда-нибудь приживется. Кланово-иерархичная система построения грузинской государственности сохранялась даже во времена СССР. И даже тогда никого не удивляло, что отдельные семьи занимают в государственном устройстве влиятельное положение десятилетиями: общество с этим соглашалось как с залогом стабильности. Впрочем, такой формат правления вовсе не исключает жесткой борьбы между отдельными кланами, отчасти кровавой, приводившей чаще всего к распаду страны на отдельные части.

Важно заметить, что по такому же клановому принципу построена не только власть, но и спецслужбы с так называемыми правоохранительными органами вкупе. При этом, между различными их «ветвями» до последнего времени наблюдалось соперничество, устраненное усилиями Шеварднадзе: тогда  руководство КГБ было практически полностью “подчищено” выходцами из МВД.

Также не стоит иронизировать по поводу боеспособности грузинских спецслужб. Их навыки и традиции уходят своими корнями еще в первые советские годы, когда  к власти пришел Лаврентий Берия, который подмял под себя все силовые структуры. Позже выходцы из этих структур составили кадровый костяк советского НКВД и  контрразведки. Среди них можно выделить ближайшего соратника Лаврентия Берия Меркулова, уроженца Тбилиси, который свою биографию начал именно в грузинской политической среде. А также клан Гегечкори (Нина Гегечкори – супруга Берия), который однозначно принадлежал к правящей грузинской элите, но после прихода большевиков одно время был в “немилости” у новых властей.

Утверждение Берия у власти в Грузии сопровождалось проникновением в спецслужбы и в партийную верхушку представителей ряда западногрузинских знатных фамилий, в основном из Мегрелии, частично из Гурии и Имеретии. И это привело к тому что западногрузинские кланы в конце концов установили свою “гегемонию” над силовыми структурами. Это обусловило специфику грузинских спецслужб, которые даже во времена СССР вели себя достаточно автономно, подчиняясь только им ведомым принципам.

После гибели Лаврентия Берия структуры грузинских силовых органов продолжали сохранять такую же автономность в работе. И хотя центральное руководство серьезно “подчистило” кадры республиканских структур госбезопасности и в противовес им усилило местное МВД, допустив к силовым рычагам в ведомстве “ущемленные”  госбезопасностью кланы (в том числе и тех, чьи родичи были репрессированы в 30-х годах и позже), династии продолжали сохраняться и в «полуподполье». В то время, пока по всему Союзу, в том числе и в Украине, в спецслужбы набирали ребят из вузов (Радченко – закончил пищевой институт,  Марчук имеет диплом учителя украинского языка), в Грузии основная подготовительная работа велась в семьях и династиях. Там же потенциальные спецслужбисты получали обширный багаж знаний о том кто враг клана, кто друг, как нужно расправляться с врагами, какими способами и т.д.

Поэтому, несмотря на разгром республиканского КГБ, среди грузинских спецслужб в советские времена сохранилась сильная засекреченная оппозиция “выходцам из МВД”. Только в середине 90-х группировка коренных спецслужбистов, возглавляемая отцом и сыном Георгадзе, была, наконец, разгромлена усилиями людей Шеварнадзе. Сам Игорь Георгадзе был вынужден бежать из Грузии в Россию, а его отец Пантелеймон остался, и до сих пор возглавляет местную маргинальную коммунистическую партию. Однако большого влияния на политическую жизнь в стране не оказывает.

Именно ущемленные армейские высшие офицеры и отстраненные от высоких должностей в спецслужбах династии, сразу же поддержали проспонсированный из-за рубежа проект “розовой революции”. “Революция роз” в Грузии фактически означала очередную ротацию элиты, при этом те силы, которые исповедовали принцип «многовекторности» были оттеснены на второй план. Но вопреки ожиданиям, что на смену  им придут “проамериканские” силы, Саакашвили и его ближайшее окружение сделало ставку на КГБистские кланы. Первое, чем занялся, придя к власти новый президент, — это массированной чисткой рядов МВД. В первую очередь руководства. По сути, на ключевые посты в МВД были назначены выходцы из бывшего КГБ: таким образом, раздвоение спецслужб было ликвидировано. В стране установилась монополия «бериевцев».

После этого началось “выдавливание” из власти вплоть до физического  уничтожения всех более менее самостоятельных политиков, которые не хотели вписываться в выстраиваемую в Грузии вертикаль власти.

Третье – это уничтожение (физическое и посредством уголовных преследований) воров в законе. На первый взгляд, такой шаг кажется логичным с точки зрения правопорядка. Однако его истинная причина в другом: Саакашвили прекрасно знает,  что  вернуться к власти в стране Эдуард Шеварднадзе смог с помощью “воров в законе”, подбив их на мятеж против Звиада Гамсахурдиа.

Воры как скрытая опасность для Саакашвили

На ворах  нужно остановиться особо. Ни для кого не секрет, что в СССР большая часть воров в законе были грузинами по происхождению. Это связано не с какими-нибудь криминальными талантами грузин, а с тем, что, как мы уже заметили выше,  в грузинском менталитете распространялась иерархичность на любые сферы жизни, в том числе криминальные. Поэтому даже мелкоуголовная стихия в Грузии в отличие от других стран, структурирована, организована и подчиняется кодексу определенных неписаных законов и правил, имеет собственную иерархию.

При этом официально грузинская элита и криминальная иерархия мирно сосуществовали между собой и делили сферы ответственности, не “заходя” в чужую “парафию”. Даже отмечалось определенное сотрудничество. 

В лишенном жесткого контроля со стороны госбезопастности республиканском МВД пышным цветом расцвела коррупция и “крышевание” нелегальной предпринимательской деятельности (так называемых цеховиков). С другой стороны бедных предпринимателей прибивали воры. Жаловаться ворам на милицию, а милиции на воров было бесполезно.

При этом партийное руководство теснейшим образом было связано с руководством МВД.  В частности это выразилось и в карьере Эдуарда Шеварднадзе, который свое восхождение к власти начал в структурах грузинского МВД. Шеварднадзе во многом способствовал тому, что грузинский криминалитет занял доминирующее место в структуре криминалитета бывшего советского Союза. Именно во время его нахождения на посту первого секретаря Компартии Грузии в республике и расплодились “воры в законе”.

За всю новейшую историю Грузии были только два случая, когда это равновесие нарушалось. Первый раз — когда после прихода к власти Шеварднадзе “воры в законе” были временно допущены в политическую элиту (правда, потом быстро были оттуда убраны). Пример — судьба Джабы Иоселиани, когда один из самых влиятельных грузинских  воров  в  законе  80-х, в итоге стал правой рукой президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе и видной политической фигурой. Второй прецедент происходит сегодня, когда официальная власть загнала криминал в тень, вынудив его большую часть покинуть страну и перебазироваться в другие государства.

Начнем – с Иоселиани. Журналист Александр Крылов опубликовал в прошлом году в «Новой политике» довольно подробное эссе под названием «Забытые уроки   Джабы   Иоселиани». Там есть подробная биография вора-политика.  В 16 лет он попался на краже и впервые сел в тюрьму. После нескольких сроков тюремного заключения постоянно повторял: “Да, при всех властях я сидел в тюрьме. При Сталине, при Хрущеве, при Брежневе, при Горбачеве, при Ельцине, при Гамсахурдиа, при Шеварднадзе”. Оставаясь одним из авторитетов криминального мира,  вор Джаба  вернулся в Тбилиси, защитил докторскую диссертацию и в середине 1970-х стал преподавать литературоведение и историю грузинского театра в университете.

Горбачевская перестройка придала жизни  Иоселиани  новое направление. Он стал лидером военизированного формирования “Мхедриони” (“Когорта всадников”), большинство членов которого составляли представители грузинского криминалитета. Во главе своих всадников-налетчиков он воевал в Южной Осетии и Абхазии, но без успеха. Политическая карьера  Джабы  достигла своего пика благодаря участию в свержении первого президента Грузии Звиада Гамсахурдая и победе над звиадистами в гражданской войне.

На фото: Джаба Иоселиани

Иоселиани  входил в состав Военного Совета, который руководил страной после свержения и убийства Гамсахурдия. Он был одним из инициаторов возвращения Эдуарда Шеварднадзе из его московского политического небытия и поначалу был заместителем председателя Госсовета, который возглавил “белый лис”. Но по мере укрепления Шеварднадзе позиции тех, кто возвратил его к власти, неуклонно ослабевали. В октябре 1995 г. “Мхедриони” была объявлена вне  закона  “как организация, превратившаяся в прибежище криминальных элементов”. На  Джабу  постарались свалить все. Его обвинили в организации покушения на Шеварднадзе, организации убийств лидера Национально-Демократической партии Георгия Чантурия, председателя Фонда главы государства Солико Хабеишвили, начальника дорожной полиции Гии Гулуа, а также во многих других преступлениях. В итоге он был приговорен к 11 годам лишения свободы.

В 2001 г. Шеварднадзе помиловал главного грузинского всадника и своего бывшего союзника. После выхода из тюрьмы  Иоселиани  вновь активно занялся политикой и планировал принять участие в парламентских выборах. Но до выборов  77-летний Джаба  не дожил, и так и не узнал, что закончились они свержением второго президента Грузии и «розовой» революцией в Тбилиси.

Что касается сегодняшнего вытеснения воров, то это своего рода страх перед новым Джабой, который может прийти и сильной татуированной рукой столкнуть интеллигента Саакашвили с президентского пьедестала. С одной стороны, вытеснить воров оказалось делом несложным:  между криминальной сферой и политической элитой в Грузии проходит четкая грань: политическая элита иногда пользуется услугами криминалитета, но практически никогда не попадает под их влияние. В отличие от Украины и России. С другой стороны, “воры в законе” и воровской закон вообще, как это ни странно, находят поддержку в низах общества, которое рассматривает в этом некую гарантию защиты от беспредела властей.

Кроме того, криминальное сообщество — это одна из немногих сфер в Грузии, которая, несмотря на свою иерархичность, не построена по семейно-клановому принципу. Поэтому в течение последних десятилетий молодые юноши, понимающие, что сделать политическую и бизнес-карьеру им “не светит”, нередко шли по криминальной стезе и добивались успеха. В принципе часть воров в законе и людей, специализирующихся на криминале, сейчас начинают возвращаться к мирной жизни, осознав необратимый процесс укрепления государственной машины.

Общая картина большой зачистки

Чистка МВД фактически лишила криминальный мир Грузии долгие годы выстраиваемой крыши и порвало многочисленные формальные и неформальные связи между авторитетами криминального мира и милицейскими бонзами. В итоге и милиция, и “воры в законе” оказались под ударом спецслужб, с ними начали расправляться самым беспощадным действиям. При этом “на руку” грузинским спецслужбам сыграло и обострение отношений с Россией, и “повышенный интерес” российских правоохранительных органов к деятелям с грузинскими фамилиями  (в результате по грузинским ворам в России был нанесен удар), и деморализация грузинского криминалитета.

Сейчас в Грузии действует уникальный закон, позволяющий сажать человека в тюрьму на основании одного его устного признания в том, что он “вор в законе”. Или показания двух свидетелей. В итоге большая часть воров в законе, не успевших покинуть Грузию, оказалась в тюрьмах, где их (в отличие от практики прошлых лет) сразу же изолировали от других заключенных, тем самым нарушив структуру функционирования “криминального сообщества” в тюремных условиях.

Одновременно были предприняты меры по ликвидации мелкоуголовной преступности, что оказалось достаточно легко, после того как из МВД были удалены коррумпированные и связанные с криминалом функционеры. Теперь уголовный преступник рассчитывать на то, что его “отмажут” просто не может: за попустительство криминалу полицейские чиновники жестко наказываются, а за малейшее подозрение в связях с криминалитетом – немедленно увольняются из органов. За многие уголовные преступления было ужесточено наказание. Скажем, можно получить несколько лет за банальную кражу мобильного телефона. Или другой пример.

Еще пять лет назад в Грузии действовало распоряжение МВД запрещающее движение общественного транспорта (маршрутки, автобусы) между районами страны после 18-00: случаи банального грабежа “на большой дороге”  были очень частыми. Водители частных авто вынуждены были тормозить чуть ли не возле каждого поста ГАИ и давать взятку. Сегодня же жители могут без опаски путешествовать по самым глухим уголкам: случаи нападений с целью грабежа практически прекратились, а грузинская постовая служба (местное ГАИ) представляет собой образец вежливости и корректности: пьяного водителя ни то что не штрафуют, видя что состояние находящегося за рулем может нанести угрозу порядку на дороге, полицейский сам садится за руль его машины и довозит “подгулявшего” гражданина домой, не беря ни копейки за свою “услугу”. В результате преступность в Грузии пошла на спад, что, кстати, полностью вписывается в планы властей по развитию в стране туризма.

Одна из масштабных задач Саакашвили – это как раз вернуть Грузии ее курортную и туристическую славу. Длительная политическая нестабильность привела к тому, что туристические потоки начали обходить Грузию, а нищета подавляющего большинства населения Грузии не позволяла рассчитывать на значительный доход местных курортов от своих отдыхающих. Однако ситуация, похоже, начинает меняться на глазах , и показатель этого –  инвестиции в курортную инфраструктуру.

Недавно стало известно, что правительство Грузии продало часть территории, прилегающей к тбилисскому озеру Лиси, где находятся термальные источники и рядом расположено небольшое озерко, имеющее лечебные грязи, за 182 млн. долл. Это примерно соответствует сумме, которую выручила Киевская мэрия от продажи крупного участка на Оболони, и показывает, что цена земли в Грузии в последнее время резко выросла. Несмотря на то что район озера Лиси находится буквально в пяти минутах езды от центра Тбилиси, до недавнего времени он был не благоустроен и для создания здесь туристического оздоровительного комплекса требуются значительные капиталовложения, которые наверняка окупятся.

Аналогичная ситуация с другими грузинскими курортами, которые еще недавно пребывали в состоянии упадка. Сегодня реконструирован и благоустроен знаменитый курорт “Боржоми”, строятся современные горнолыжные базы в курортах Бакуриани и Гудаури. На очереди и другие, пока что не пользующиеся большой популярностью у отдыхающих курорты. Все это свидетельствует о том, что борьба за курортную собственность в Грузии будет только возрастать, а с ней и борьба за контроль над собственностью.  

Владимир Владимиров, специально для «ОРД»