Никак нельзя почитать в последнее время экономическую прессу, чтоб не встретить фамилию Жеваго. В Украине братьев с такой известной фамилией двое – Олег и Константин, но здесь мы говорим, в основном, о младшем из них – Косте. А пишут о нем все время потому, что связанные с Константином Жеваго предприятия, которых обычно относят к группе “Финансы и кредит”, постоянно со всеми скандально судятся. Судятся потому, что ничего другого эта группа делать не умеет, скандально – потому, что делают это так, чтобы все думали – судебная система Украины – самая продажная в мире. После серии решений Печерского и прочих судов (по бизнес-вопросам) и сам уже поневоле в это веришь…
Нужно было видеть самодовольное лицо Константина Жеваго за круглым столом в Мариинском Дворце (на встрече олигархов с Ющенко). Да еще в такой компании – Ахметов, Пинчук, Коломойский. Жеваго, конечно, не миллиардер, как другие, но еще не вечер. Между прочим, Жеваго на встречу с Президентом пришел не просто покрасоваться и не с пустыми руками. Он вешал на уши Виктору Андреевичу ту самую лапшу, которую тот больше всего любит – про инвестиции в новые проекты. Оказывается, у Константина Жеваго есть еще много свободного времени, и он помимо банковского, горнорудного, химического и машиностроительного, будет еще развивать мобильный бизнес и построит металлургический завод.
Ну, телекоммуникации – это так, для “понту”, а вот строительство металлургического завода в Полтавской области – это все серьезно, и даже очень.
Полтавщина – базовый регион для бизнеса Жеваго, там в городке Комсомольское работает Полтавский ГОК, один из крупнейших в стране производителей и уж точно крупнейший экспортер рудных окатышей.
В этом районе у Жеваго схемы влияния давно отработаны, так что понятно, что Полтавский облсовет уже побежал выдавать ему разрешение и землю под строительство.
К этому проекту мы вернемся чуть позже, а пока интересно задаться вопросом: а отчего Константин Жеваго развил такую бурную деятельность именно сейчас? Где был этот гуттаперчевый (то есть, гнущийся во всех направлениях, если кто не знает) мальчик год и два назад?
Часть 1.
В 2004 году, особенно во второй половине года, его не видно было и не слышно – тише воды, ниже травы. И такая пассивность не в духе Кости, ведь он как раз любит, когда его фамилию упоминают СМИ, пусть даже в негативном контексте. А все потому, что год назад ситуация в стране была очень напряженная. Власть и оппозиция стали выяснять отношения еще до выборов, и в такое неспокойное время благоразумненький Костя старался не попадаться на глаза враждующим сторонам.
Как и где он пересидел оранжевую революцию, неизвестно, да и не имеет значения. Главное, что Жеваго дождался, когда все станет ясно, и вовремя (4 декабря) совершил мужественный поступок, выйдя из фракции “Регионы Украины”.
Кстати, бег Жеваго по фракциям продолжается уже 8 лет, с тех пор, как он был избран в Верховную Раду 3 созыва. Смотрим: 1998 г. – фракция Народно-демократической партии (Пустовойтенко), 1999 – “Возрождение регионов” (Александр Волков), 2000 – фракция “Реформы и порядок” (Виктор Пинзеник), с 2001 по 2002 годы – “Солидарность” (Петр Порошенко), с ноября 2003 Жеваго был членом фракции “Регионы Украины”.
Конечно, ничего плохого в этом нет – любому бизнесмену хочется быть поближе к власти. Вот и сейчас братья Жеваго рассовывают свои яйца в разные корзины. Старший брат Олег 39-м номером идет в парламент по списку НСНУ, в нем же на почетном 30-м месте крупный партнер Жеваго, известный политик, чиновник и хозяйственник Алексей Кучеренко, в списке СПУ – гендиректор Полтавского ГОКа Владимир Бадагов. Сам же Костя баллотируется по списку БЮТ, а это уже немаленький сюрприз.
Что нужно братьям Жеваго в высшем законодательном органе, понятно. За два предыдущих созыва Константин Жеваго навыступал секунд на двадцать-тридцать, аналогичный результат у него и по подготовке новых законопроектов. Зато прилагаемая к статусу нардепа депутатская неприкосновенность ему очень кстати. Того фактического материала, который многократно публиковали независимые украинские СМИ, хватило бы на пару-тройку уголовных дел. Коротко вспомним самые скандальные факты из бизнес-биографии Жеваго.
Полтавский ГОК.
В 1993 г. Полтавский ГОК зачем-то решил купить дизтоплива на сумму $1,8 млн., причем не в соседней России, а, для надежности, то ли в Европе, то ли в Нигерии. В этой “сделке века” участвовали швейцарские и английские финучреждения, целая куча оффшорных компаний, плюс чеченские то ли рэкетиры, то ли аферисты. Итог – деньги предприятия исчезают, а для того, чтоб все было по закону, тогдашний вице-премьер Павел Лазаренко дает поручение в 10-дневный срок разобраться и заплатить (исх. № 22090/96 от 21 декабря 1995 г.). Короче, ПГОК второй раз вынужден оплатить злополучную солярку, и его убыток составляет те самые $1,8 млн. Автором и вдохновителем этой схемы в журналистских расследованиях называют Константина Жеваго. С той поры он подружился с Полтавским ГОКом, и стал его, так сказать, “крестным сыном”. На отца Жеваго никак не тянул, поскольку в 1994 г. ему было аж 20 лет. Вот этот энергичный юноша решил протянуть руку помощи находящемуся в сложном положении предприятию. На то время почти два лимона “зеленых” – это были немалые деньги, потеря такой суммы фактически вымыла из ГОКа последние оборотные средства. ПГОК планомерно залезал в долги, пока не был выставлен на приватизацию.
К этому времени Константин Жеваго уже был финансовым директором АОЗТ “Финансы и кредит”. Собственно, он там не просто топ-менеджер, но и совладелец. На чьи же деньги был создан этот банк? То, что Жеваго долгое время пользовался покровительством Игоря Бакая, ни для кого не секрет. СП “Бари”, ставшее впоследствии одним и центров группы “Финансы и кредит”, создавалось на его деньги. Бакай на тот момент был ближе к власти, чем кто-либо другой, он и стал проводником юноши в мир большого бизнеса, познакомив его с такими ВИП-персонами эпохи “расцвета Кучмы” как Александр Волков, Григорий Суркис, Алексей Кучеренко. В те времена ценились люди, умевшие строить простые и эффективные схемы, а Жеваго как раз неплохо освоил технику “обращения с векселями”. Кроме того, он был энергичен и инициативен, верный кандидат на роль исполнителя по особым поручениям.
По данным oligarch.net, банк “Финансы и кредит” создавался, в том числе, и на деньги, которые пришли из структуры под названием “Омета”, с помощью которой братья Суркисы выманивали деньги у доверчивых вкладчиков. В таком случае резонно предположить, что к созданию банка приложились и остальные члены “великолепной семерки” – Медведчук, Згурский, Карпенко, Губский и ныне покойный Лях. С “эсдеками” Костя никогда не ссорился, и до сих пор имеет совместный бизнес. В частности, они соседствуют в компании “Галичфарм”, где одним из акционеров является фирма Newport, которая фигурировала как временный владелец акций Полтавского ГОКа.
Короче говоря, средства на создание “Финансы и кредит” пришли из разных источников, а Костю поставили своего рода кассиром. Позже, правда, он эту должность перерос, в фигуральном смысле.
Когда Полтавский ГОК в 1997 выставили на продажу, 42% акций скупили фирмочки, неравнодушные к Константину Жеваго: СП “Бари”, ООО “Аскания”, European Liability holding и СП “Мега-Моторс”. К концу 90-х они уже сконцентрировали в своей собственности контрольный пакет предприятия. Впоследствии в число акционеров вошла австрийская фирма Dem DECOmetal International Trading, которая является европейским трейдером полтавских окатышей. ПГОК столько раз перетасовывал состав акционеров, что перечислять все оффшоры, транзитом владевшие различными пакетами акций предприятия, бессмысленно. По-видимому, это “привет” от Жеваго и компании правоохранительным органам, которые могли бы заинтересоваться тем, как платит налоги это предприятие.
Госпакеты акций ПГОКа продавались порциями и, как водится, за копейки. По реальной цене был продан один только госпакет в 6,6%, за который было уплачено почти 80 млн. грн. – более чем в 4,5 раз дороже нежели за 25% госпакет, проданный перед этим ГАК “Українські поліметали”. Маленький пакет менее чем в 7% акций резко вырос в цене из-за того, что попытку перехватить контроль над ПГОКом предприняла группа Пинчука. Обеим сторонам пришлось “потрясти мошной”, но в итоге Жеваго сохранил предприятие в своей собственности.
Сейчас, после нескольких допэмиссий, Жеваго контролирует свыше 75% акций предприятия, так что беспокоиться ему не о чем.
Полтавский ГОК – высококонкурентное предприятие, крупнейший украинский экспортер железорудного сырья в Европу. Комбинат располагает собственными залежами руды, запасов которых хватит на 200 лет разработки. Содержание железа в полтавских обогащенных окатышах составляет около (это выше, чем у украинских конкурентов), и продукцию ПГОКа охотно покупают европейские металлургические предприятия. Несмотря на это, до последнего времени предприятие с трудом “сводило концы с концами”.
В 2004 году валовая прибыль составила более 452 млн. грн., при этом, что более важно, чистая прибыль составила всего 38,415 млн. гривен.
Сравним – у Северного горно-обогатительного комбината при выручке 1,84 млрд. гривен чистая прибыль составила 546,4 млн. грн., у Центрального ГОКа при выручке 1 млрд. прибыль – 337,64 млн. грн., а у Полтавского ГОК при выручке 1,45 млрд. грн. чистая прибыль составила всего 38,415 млн. гривен. То есть, проще говоря, в каждой гривне дохода прибыль ПГОКа равнялась всего 4 копейкам. Негусто, прямо скажем. В 2004 г., между прочим, цены на рудное сырье на мировых рынках выросли примерно на треть. В Украине руда тоже дорожала, и почти все отечественные ГОКи резко улучшили свои финрезультаты. А Полтавский ГОК, почти на 90% работающий на экспорт, где цены на сырье выше, чем в Украине, умудрился получить скромные 38 млн. прибыли. Впрочем, и эта показанная предприятием Жеваго прибыль – своего рода подарок. Осторожный Костя, видя пыл оранжевого правительства по взиманию налогов, решил перестраховаться – показать часть прибыли и заплатить немного налогов.
А как хозяйствовал Жеваго с компанией на ПГОКе в минувшие годы? А вот как: 1999 г. – убыток 84,88 млн., 2000 г. – прибыль 63,25 млн. (тоже были причины показать прибыль), 2001 г. – уже всего 7,3 млн. грн., 2002 г. – 5,2 млн. грн., 2003 г. – 18,14 млн. грн.
По оценкам экспертов рынка, реальная чистая прибыль комбината в последние несколько лет была на уровне
$70-100 млн. Отсюда можно легко прикинуть, сколько было недоплачено ПГОКом одного только налога на прибыль.
Энергия зла.
С 1996 г. Константин Жеваго – уже председатель правления ЗАО “Финансы и кредит”; заместитель председателя совета ОАО “Полтавский горно-обогатительный комбинат”, член наблюдательного совета ОАО “Укрнафта”. Как он затесался в “Укрнафту”, понятно – тогда там была “вотчина” Игоря Бакая. Затем Жеваго участвует в приватизации “Луганскоблэнерго” и “Одессаоблэнерго”.
В конце 90-х Жеваго начинает наглеть. Ему еще нет и тридцати, но он уже может попасть во многие высокие кабинеты, а кое-куда заходит, открывая двери ногой. В 2000 году зарвавшийся “банкир” становится причиной смерти и.о. председателя правления ОАО “Луганскоблэнерго” Михаила Полякова. Комиссия, проводившая специальное расследование несчастного случая со смертельным исходом, произошедшего с Поляковым 8 декабря, пришла к выводу: “причиной несчастного случая явилось воздействие на Полякова психофизиологических опасных производственных факторов, вызвавших нервно-психологические, эмоциональные перегрузки, что привело к внезапному резкому ухудшению состояния его здоровья и смерти”.
Немного освежим память. С мая 1999 по 2001 год шла борьба за контроль над “Луганскоблэнерго”, а конкретно за 35% уставного фонда ОАО. Этот пакет был ключевым, поскольку в собственности государства было закреплено 25% + 1 акция, а большую часть оставшихся акций скупили компании, дружественные “ФиК”. В 1998 году 35-процентный пакет акций ОАО “Луганскоблэнерго” приобрела фирма “Веррона +”, которую связывают с бизнесменом Константином Жеваго, тогда уже народным депутатом. Фактически, это давало группе “Финансы и Кредит” полный контроль над энергокомпанией.
“Луганскоблэнерго” – это качественный актив, компания поставляет электроэнергию на ряд крупных промышленных объектов региона. Металлургические, химические, машиностроительные предприятия – это платежеспособные потребители, они перечисляют живые деньги. Но Жеваго деньги не нужны, он берет векселями, которые облэнерго затем передает подконтрольной Жеваго фирме “Укрэнергосбыт”. Реализовать векселя Алчевского меткомбината, северодонецкого “Азота”, “ЛиНОСа” нетрудно, это те же деньги, которые, впрочем, получает не облэнерго, а “Укрэнергосбыт”. Вот такая нехитрая операция: “Луганскоблэнерго” получает убытки и наращивает задолженность, а “Укрэнергосбыт” – легкие деньги.
Согласно докладной записке КРУ в Луганской области, ОАО “Луганскоблэнерго” прокредитовало дружественное ему на то время ЗАО “Укрэнергосбыт” векселями на сумму 182,8 млн. грн.
Только по итогам 1999 г., в течение которого “Луганскоблэнерго” находилось под контролем Жеваго и компании, прибыль компании в 20 млн. сменилась убытками в 62,5 млн. гривен.
Однако в 1999 году Высший арбитражный суд Украины аннулировал результаты продажи 35% пакета и заявил о возвращении акций в собственность государства. Основания – нарушены условия договора купли-продажи, в частности, сроки и объемы внесения инвестиций, к тому же, в нарушение условий приватизации, купленные 35% акций облэнерго были перепроданы “Верроной +” третьим лицам.
Вокруг спорного пакета развернулась нешуточная война. Жеваго сотоварищи вступили в открытое противостояние с Луганской облгосадминистрацией, которая настаивала на возвращении акций в госсобственность и получении их в управление. Были суды, “параллельные” собрания акционеров, “маски-шоу” с захватом объектов – все как положено.
Луганские чиновники воевали с Жеваго “адекватными” методами. После того, как появилось поручение тогдашнего вице-премьера Юлии Тимошенко от 6 мая 2000 г. тогдашнему председателю ФГИ Александру Бондарю “решить вопрос о снятии Курбацкого (ставленник Жеваго) с должности главы “Луганскоблэнерго”, местные чиновники умудрились даже на время “запаковать” этого Курбацкого в тюрьму по обвинениям в хищениях, махинациях и пр.
Как раз в это время оформилась и заработала связка “Жеваго – Старокиевский районный суд Киева” (позже правильные решения стали поступать из Печерского райсуда), которая четко выдавала нужные решения, позволявшие ему периодически перехватывать контроль над предприятием. Впоследствии Жеваго не раз демонстрировал, что ему для получения желаемого достаточно поуправлять предприятием хотя бы с годик.
8 декабря 2000 года в кабинет Полякова вошли Константин Жеваго, Игорь Фрунзе, Владимир Курбацкий и еще трое человек. Они прибыли в офис “Луганскоблэнерго” якобы для того, чтобы проконтролировать выполнение решения Старокиевского суда в части восстановления Курбацкого в должности председателя правления. Представьте сами, что и как они говорили человеку, чтобы он скоропостижно скончался! Комиссия заключила, что причиной смерти и.о. председателя правления ОАО “Луганскоблэнерго” стало давление, которые допустил народный депутат Константин Жеваго и сопровождавшие его лица. Этот вывод был передан в Луганскую областную прокуратуру, которая возбудила уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. № 98 УК Украины (“Убийство по неосторожности”). И что? Зачем спрашивать – естественно ничего.
Уже тогда девять депутатов ВР Украины (включая Михаила Бродского) обратились с запросом к генеральному прокурору с требованием квалифицировать действия Жеваго с точки зрения антикоррупционного законодательства. “Мы убеждены, что мотив действий К. Жеваго следует искать, прежде всего, в попытках замести следы многомиллионных хищений, допущенных на облэнерго, – говорилось в запросе, – когда владельцами этого предприятия были структуры, контролируемые самим Жеваго. Сумма только доказанных хищений превышает 270 млн. грн.”.
Заметим, что в итоге Жеваго не удалось отсудить 35% пакет “Луганскоблэнерго” и установить контроль над компанией. В той войне победил луганский губернатор Ефремов, который получил таки госпакет в управление и поставил рулить энергокомпанией своего зама Николая Гапочку, известного в узких кругах народного депутата Украины.
Участвовавший в истории с “Луганскоблэнерго” Курбацкий в последнее время непонятно в какой ипостаси судился с северодонецким “Азотом”. Это предприятие – еще один объект интереса Жеваго, к нему вернемся позже.
А бывший директор ООО “Веррона +” и тогдашний директор фирмы “Укрэнергосбыт” Эдуард Мисевра ныне возглавляет наблюдательный совет Стахановского вагоностроительного завода. До этого Мисевра возглавлял компанию “Мега-Моторс”, владевшую 86,4% акций ХК “АвтоКрАЗ”. Кстати, как и почему российская группа “Альянс” авторитетного российского предпринимателя Мусы Бажаева продала группе “Финансы и Кредит” Стахановский вагоностроительный завод – крупное и потенциально очень прибыльное предприятие – пока неясно.
Однако вернемся к тому, что ясно. Став причиной смерти, как минимум, одного человека, и не понеся за это ответственности, Жеваго в дальнейшем не стал вести себя осторожнее. Хотя, безусловно, неудача на “Луганскоблэнерго” должна была его многому научить.
Почти одновременно с борьбой за Луганское облэнерго “Финансы и Кредит” вели борьбу за Одесскую энергокомпанию. Здесь Жеваго и компании сначала пришлось иметь дело с местным одесским бизнесом, который представлял Юрий Печерский.
На конкурсе по продаже 35% пакета акций “Одессаоблэнерго” связанная с “ФиК” компания FC Trading Ltd сумела обойти нескольких серьезных претендентов, например, Overcon Enterprises Ltd. и EDF International S.A. EDF – это нечто вроде консорциума иностранных инвесторов, работающих в энергосфере, а Overcon – это что-то вроде их украинского партнера. Еще одна компания – Vostion Group – действовала в паре с FCT.
Госпакет получила FC Trading, предложившая за акции 26,9 млн. грн., то есть на 3 млн. больше, чем Overcon. Проигравшая сторона оспаривала передачу акций FCT, упирая на то, что по условиям конкурса победителем должен был стать не тот, кто предложил максимальную сумму за пакет, а тот, кто предложит внесение наибольшей суммы инвестиций (то есть, Overcon).
Благодаря решению ВАСУ от 20.08.98 г. пакет достался все же FC Trading, а Overcon несколько лет пытался оспорить это решение. Пока одесситы ходили по судам, Жеваго воцарился в “Одессаоблэнерго” и навел здесь свои порядки. Методы работы все те же – мошеннические схемы оборота вексельных бумаг, в результате чего деньги за отпущенную облэнерго электроэнергию уходили сторонним компаниям, бартерные злоупотребления, невыполнение инвестиционных обязательств, махинации с НДС и пр.
Только в 2000 году Высший арбитраж вернулся к рассмотрению дела о приватизации 35% энергокомпании и обязал ФГИ заново рассмотреть вопрос о победителе конкурса. В итоге Фонд принял решение признать победителем Overcon. Правда, на тот момент FS Trading Ltd. Уже продал свой пакет другим компаниям (оффшоркам Brown & Robbins Investments, Unisis Partnership Inc., Vostion Group L.L.C.и Foster Group Management Inc.), поэтому дело с возвратом акций затянулось. Здесь тоже были штурмы помещений облэнерго, взаимоисключающие решения судов и параллельное существование двух правлений.
Лишь в 2001 году Overcon удалось перетянуть “Одессаоблэнерго” к себе. К тому времени иностранные инвесторы давно потеряли интерес к раздираемой склоками энергокомпании, зато к одесситам, которых поддерживала местная власть, присоединилась группа Court Holding, которая к тому времени уже приобрела ряд украинских энергораспределяющих компаний. За этой группой, как известно, стояли бывшие партнеры в лице объединенных социал-демократов и Константина Григоришина, а также так называемые “словаки” (Vychodoslovenske Energeticke Zavody S.P.), за которыми маячила фигура депутата Государственной Думы РФ Александра Бабакова.
Весовые категории противников были несопоставимы, так что группа Жеваго эту схватку проиграла. Интересно, что уже с 2001 года представитель частных акционеров в наблюдательном совете “Одессаоблэнерго” стал никто иной как выпускник юрфака МГУ Максим Курочкин. То самый, которого в свое время замминистра внутренних дел Украины Геннадий Москаль назвал “известным московским криминальным авторитетом”, а в марте 2005 г. объявил его в розыск. В 2004 году Курочкин и вовсе стал председателем наблюдательного совета ОАО.
Короче говоря, стороны данного конфликта стоили друг друга, но куда там было Жеваго тягаться с объединившимся против него одесситами, киевлянами и российскими “авторитетами”.
“Азоты”.
С конца 90-х Жеваго выполнял ответственное задание по внедрению в химическую промышленность. В это время “зайти” на предприятия химпрома была также несложно, как и в электроэнергетику. У группы “Финансы и Кредит” уже были средства для участия в приватизации, но главное – были разнообразные “крыши” в центральных и региональных органах власти и целый арсенал средств борьбы за конкурентами. Чаще всего связанные с Жеваго компании получали решения Печерского районного и городского Апелляционного суда, согласно которым становились владельцами контрольных или крупных пакетов акций предприятий. В конце 2001 г. районный и городской суды обязали ФГИ заключить с ЗАО “Укрэнергосбыт” договор купли-продажи 53,86% акций уставного фонда ОАО “Ривнеазот”. “Ривнеазот” является одним из крупнейших в Украине производителей химической продукции – минеральных удобрений (аммиачных, фосфорных, комплексных), а также продукции производственно-технического назначения (адипиновой кислоты, циклогексанона, аммиака, серной кислоты, олеума) и товаров народного потребления.
Занявшее ранее на конкурсе первое место ЗАО “Украгрохимпромхолдинг” купленный пакет не оплатило, и он, таким образом, перешел занявшему второе место претенденту – “Укрэнергосбыту”. Понятно, что у “Украгрохимпромхолдинга”, связанного с “Газпромом”, деньги на пакет были. Раз он отказался от покупки, есть основания полагать, что с ним, возможно, договорился Жеваго, и таким образом Костя, во-первых, подстраховался, а во-вторых, сэкономил 3 млн. долл. (“Украгрохимпромхолдинг” предложил за госпакет $25 млн., “Укрэнергосбыт” – $22 млн.).
Суды на этом не закончились, и Фонд госимущества так и не подписал с “Укрэнергосбытом” договор купли-продажи (вмешался Кабмин). Сейчас “Ривнеазот” контролируется австрийским Raiffeisen Investment AG, которому принадлежит 56,3% акций, и “ФиКом”, под контролем которых находится около 40% акций. Группе “Финансы и Кредит” принадлежит и львиная доля кредиторской задолженности.
Скорее всего, Raiffeisen продаст акции “Ривнеазота”, ведь это не инвестор, а посредник. Другое дело, в интересах кого сейчас держит акции Raiffeisen. Если действительно в интересах Семена Могилевича, значит, группе Жеваго там делать нечего.
С другой стороны, уравновесить силы в борьбе за это, безусловно, ценное предприятие, Жеваго может за счет привлечения в союзники американской компании Statex Corp (еще один акционер ПГОКа). По данным независимых СМИ, за этой компанией вырисовываются интересы знаменитого российского вора в законе Вячеслава Иванькова, известного как Япончик. В общем, все очень непросто, борьба за “Ривнеазот” еще не закончена.
С северодонецким “Азотом” структуры Жеваго судятся до сих пор. Здесь уже есть “главный инвестор” –Worldwide Chemical LLC (компания Алекса Ровта). В конце 2004 г. совладелец американского химического трейдера IBE Trade Ровт убедил Кучму и Януковича, что будет хорошим инвестором для СГПП “Объединение “Азот”, третьего по величине химического предприятия в Украине. На базе активов СГПП было создано ЗАО “Северодонецкое объединение “Азот”, 60% акций которого получила Worldwide. Это была та еще афера. Государство задаром отдало контроль над крупнейшим предприятием, взамен получив обещание бывшего одесского еврея Ровта инвестировать в него $120 млн. Все сошло бы гладко, если бы не “оранжевая” революция. Новое правительство и ФГИ вознамерились отобрать приватизированное с нарушениями объединение “Азот” у Worldwide.
Параллельно с этим активизировался и Жеваго, который быстро понял, что позиции Worldwide в борьбе с ФГИ слабее, и можно попытаться перехватить контроль над предприятием.
Еще в 2000 г. “Финансы и Кредит” через “Укрэнергосбыт” инициировали банкротство “Азота” с целью конвертировать умело сформированную “кредиторку” предприятия в пакет его акций.
Здесь, как всегда, очень вовремя случилось решение Печерского суда г. Киева от 17 марта 2005 года, впоследствии подтвержденное Киевским апелляционным судом, о признании результатов приватизации СГППО “Азот” недействительными. Прикол в том, что решение вынесено не по иску ФГИ, а по иску ОАО “Луганскоблэнерго”, причем, не самого предприятия, а выступившего от его имени бывшего председателя правления Луганскоблэнерго” Курбацкого, давно оттуда уволенного. На основании липового иска печально известные судьи Елена Умнова (Печерский райсуд Киева) и Алла Чобиток (городской Апелляционный суд) принимают решения о разрыве договора между ФГИ и компанией Worldwide Chemical LLC о создании ЗАО “Северодонецкое объединение “Азот”.
Решение по сути верное, однако, принято с многочисленными нарушениями и не в интересах государства, а в пользу группы “Финансы и Кредит”, которая планировала “взуть” не только Ровта, но и государство.
И нашумевшая попытка вооруженного захвата “Азота” осуществлялась далеко не для возврата его в госсобственность. Здесь Жеваго снова не повезло, и закрепиться на предприятии не удалось.
На решения киевских судов у Worldwide нашлись ответные решения луганского и львовского судов, дело запуталось во взаимных исках, однако Ровту пока удается сохранить за собой предприятие (хотя создание ЗАО до сих пор не зарегистрировано даже ГКЦБФР). Он нашел поддержку в лице Кинаха и, как это ни странно, Валентины Семенюк. И вечный “систематизатор” всего движущегося Кинах, и борец против хищений “социалистической собственности” Семенюк настойчиво двигают идею мирового соглашения по СГПП “Объединение “Азот”. Оно должно было заключаться в том, что Worldwide уступит государству 10% + 1 акция ЗАО, сохранив за собой пакет из 50% – 1 акция. Государство при этом получит контроль, однако не полный, раз Ровт своим пакетом может заблокировать любое решение и сорвать (неявкой) любое собрание акционеров.
Надо сказать, что тот, кто закрепится в Северодонецке, получает дополнительные шансы в будущей борьбе за Одесский припортовый завод, который будет приватизирован в ближайший год. За этот химический гигант конкуренция будет жесточайшая, и нынешняя грызня за “Азот” идет еще и с прицелом на Одесский припортовый, где “отечественный инвестор” химпрома получит преимущества. Собственно, и само СГППО “Азот” – лакомый кусок. Только за девять месяцев 2005 г. его чистая прибыль составила почти 230 млн. грн.
Социалисты и Семенюк настолько увлеклись защитой ЗАО “Азот” и Ровта, что сейчас утихли и разговоры о мировом соглашении. Может хитрый Ровт ждет результатов парламентских выборов, чтобы по их итогам, возможно, договариваться уже с Януковичем?
Пока же, на всякий случай, гендиректор государственного объединения “Азот” и одновременно председатель наблюдательного совета ЗАО “Азот” Алексей Кунченко идет на выборы-2006 в списке СПУ.
Но мы отвлеклись, деяния товарища Семенюк (в том числе, по упрямому невыполнению решений судов, принятых в пользу государства) – это вообще отдельная история. Вернемся к деяниям Жеваго.
“Росава”.
В 1998 году ОАО “Росава” (Белая Церковь) вместе с ирландской компанией, представлявшей интересы российского холдинга “Амтел”, создали ЗАО “СП “Росава”. В качестве уставного взноса в совместное предприятие (49%) ОАО “Росава” передало свои наиболее ликвидные мощности по производству шин для легковых автомобилей. Впоследствии “Амтел” продал свои 51% ЗАО банкиру и по совместительству нардепу Александру Ярославскому (“УкрСибБанк”).
В 2001 г. принадлежащий государству 49% госпакет был продан
