О том, к кому на свадьбу мотнулся глава офиса Зеленского.
Эпизод1. Пару лет назад сотрудник Минюста рассказал такую историю. В 2015-м в рамках реорганизации их вывели за штат, а потом заново собеседовали. Собеседования, помимо официальной части, включали и ту, для которой есть место в Уголовном кодексе. Рассказал, что его позвали в ресторан, где за столиком сидел один из вышестоящих сотрудников министерства и некто юрист Довбенко. Вышестоящий сотрудник предложил оформить собеседуемого с таким условием: он будет отдавать наверх процент от всего заработанного. На ремарку, что тот ничего, кроме зарплаты, не зарабатывает, поступил ответ: либо зарабатывай, либо отдавай с зарплаты. Довбенко, по словам моего собеседника, на той встрече пристутствовал в роли таинственного молчаливого свидетеля. Ну, не министру же скреплять подобные договоренности? Допускаю, что это все могло моему собеседнику просто присниться. Однако зафиксирую здесь для истории его рассказ — в контексте поездки Богдана к Довбенко такое стоит запомнить, даже если прямые доказательства сложно собрать.
Эпизод 2. Кстати, о министре. Как-то я трижды за полгода спрашивала Павла Петренко, знает ли он, кто такой Довбенко. Вот такой нейтральный вопрос. И на этот нейтральный вопрос министр отчаянно врал. Говорил, что не знает такого человека. Трижды. И, что самое удивительное, при этом даже не интересовался, так а кто же такой этот Довбенко, о котором я так настойчиво спрашиваю. Как оказалось, еще в 2015-м министр настолько хорошо его знал, что на встрече с десятком свидетелей предлагал сделать Довбенко главой исполнительной службы. И я нашла этих свидетелей. И они подтвердили. Тогда, зачем врать “не знакомы”? Думаю, это такая защитная реакция, когда очень глубоко посвящен в то, чем занимается твой напарник.
Эпизод 3. После 2015 года Министерство юстиции наполнилось кадрами Довбенко и его друзей. Любой разговор с нотариусами, регистраторами, судебными исполнителями и пострадавшими от рейдерства с тех пор упирается в эту фамилию.
“Скажите, вы обращались в антирейдерскую комиссиию?” — спрашивала я у пострадавших. “Да. Но там не назначают жалобу к рассмотрению. Я консультировался у знакомых, говорят, за определенную сумму можно добиться, что назначат заседание. Но я не знаю, есть ли смысл. Если та сторона порешала через Довбенко, нет”.
“Меня лишила права работать частным исполнителем дисциплинарная комиссия Минюста после того, как я сделал свою работу и выполнил судебное решение”. “И что же за решение вы выполнили?” “Списал долг с клиента Довбенко”.
“Знакомые регистраторы говорят, что им предлагают платить ежемесячно некую сумму наверх, периодически выполнять внешние хотелки, чтобы не отключили от реестра, а в чатах с указаниями, что делать, присутствует некто АН.”
Поэтому история о поездке главы офиса президента к Андрею Николаевичу Довбенко — это не о личной жизни. И даже не о прогуле чиновником Дня Независимости. Это история о легитимизации того, что происходило в сфере Минюста в прошлые годы. Легитимизации системы “заработай-сдай наверх”. Системы, где все на поводке, и действия чиновников невидимо подчинены преимущественно интересам клиентов одной юридической компании.
Поездка Богдана к Довбенко — это перечеркнутые фразы Зеленского и его офиса о борьбе с рейдерством, черными регистраторами и дырами в реестрах.
Кстати, помните ту глупую шутку с заявлением Богдана об увольнении без даты. Знаете, где до этого я столкнулась с такими заявлениями? Ага, в Минюсте. Я даже аудиозапись публиковала, как у сотрудников отбирали такие заявления со словами “Це воля міністра”. У тех сотрудников, которых перед этим прособеседовали в духе “делись или уйдешь”. Не знаю, откуда именно в офисе Зеленского такие порядки, но они точно родом из прошлого, где имел место шантаж и давление.
Вчера был день траура у адвокатов, нотариусов, регистраторов и всех, кто соприкасается с Минюстом. Новости из Сен-Тропе убивают надежду на то, что все ключевые игроки новой команды хотят изменить систему, в которой “Министерство справедливости” сдано в аренду.
В тему:
Андрей Довбенко. «Венчурные» махинации и коррупционный «blockchain»
Зачем мошенник, построивший коррупционные схемы в Минюсте, начал публично говорить глупости.
Часто так случается, что мы пишем о проделках определенных незаконопослушных граждан, а затем забываем о них на годы, переключившись на более актуальные темы. Когда эти годы проходят, вдруг натыкаемся на какую-то несусветную чушь, которую эти граждане внезапно начинают городить в информационном пространстве, и мы судорожно пытаемся вспомнить, почему имя автора наивных глупостей нам кажется до боли знакомым. Благо, у нас есть своя база данных, обратившись к которой мы всегда можем восполнить пробелы в памяти, а также понять, почему «пациент» снова возбудился. Так вот, сейчас мы расскажем про Андрея Довбенко, который пытается «реинкарнироваться» в образе венчурного инвестора и вдохновителя внедрения blockchain-технологий, пишут Иван Помидоров и Павел Шульц в обзоре для CRiME и [громких дел].
С осени прошлого года и до сих пор интернет наводняют статьи о том, что, грубо говоря, Андрей Довбенко – молодец, а технология blockchain принесет нам счастье. Согласен, звучит, прямо говоря, по-дебильному, но такие материалы действительно массово продвигаются в интернете, более того, явно на коммерческой основе. Например, вот и здесь. Тиражируется эта чушь по интернету (естественно, не бесплатно), дабы любой, кто через интернет-поисковик поинтересуется, кто такой Андрей Довбенко, прочитал бы о нем одни лишь комплименты.
Мы уже давно поняли, что если «пациент», далекий от IT, начинает внезапно вещать про blockchain, то это или к попытке украсть, или он от чего-то «отмазывается». В случае с Андреем Довбенко тут речь явно о втором. Так вот.
Так кто же такой Андрей Довбенко? Начнем издалека.
Была на острове Кипр юрфирма Andreas Neocleous. Ровно два года ее владелец Панайотис Неоклеус и бывший заместитель генпрокурора Крита Риккос Эритокрит сели в тюрьму за рейдерство.
Как мы писали ранее, Неоклеус и его юридическая не раз упоминались в связи с офшорными активами президента Украины Петра Порошенко. В частности сообщалось, что ранее напрямую афилированный с Порошенко холдинг Bogdan Holding GmbH, отошедший, как мы знаем, оскандалившемуся бывшему первому заместителю секретаря СНБО Олегу Гладковскому, принадлежал (естественно, только на бумаге) кипрской компании Hesutu Limited. В 2013 году эта фирма входила в состав совета директоров «Богдан Моторс». Единственный акционер Hesutu — Teckford Investments Financial Corporation с Британских Виргинских островов. Как выяснилось, прямое отношение к Hesutu Limited имеет гражданин Кипра, совладелец юридической фирмы Andreas Neocleous & Co Панайотис Неоклеус, теперь досиживающий в тюрьме 2,5-летний срок.
Одноименная фирма, Andreas Neocleous & Co, была зарегистрирована и в Киеве. Однако с 2013-го она числилась в Госреестре как проходящая процедуру ликвидации. Лишь в 2016 году она «ожила», а затем сменила название на Neocleous & Dovbenko (сокращенно – N&D), что вполне справедливо – её делами в Киеве заправлял молодой талантливый юрист, недавно перековавшийся в «венчурного инвестора», Андрей Довбенко.
До бегства Януковича он обслуживал «кошелек Семьи» – Сергея Курченко – консультировал «младоолигарха» по вопросам, связанным со слияниями и поглощениями. Грубо говоря, осуществлял юридическое сопровождение скупки и последующего управления коммерческими активами за деньги, предварительно украденные у налогоплательщиков.
Примечательно, что до 2016-го года имя Андрея Довбенко в открытых источниках почти не встречалось. А если встречалось, то лишь в контексте журналистских расследований делишек банды Януковича, где Андрей Довбенко даже не второстепенным персонажем, а скорее третьестепенным. Однако с февраля-марта 2016-го он стал медийной персоной. Андрей Довбенко раздает комментарии в прессе, завел два аккаунта в «Фейсбуке», создал персональный сайт, активно ведет личные блоги в нескольких топовых интернет-изданиях. Он стал комментировать всё – начиная от реформы судебной системы и заканчивая ликвидацией банков. На одном сайте нам на глаза попалась заметка, в которой Андрей Довбенко рассуждал, как правильно выбрать твердотопливный котел.
Возможно, это лишь совпадение, но в момент начала всплытия Довбенко в медиа-пространстве случилось интересное событие: Кабинет министров назначил заместителем министра юстиции Украины по вопросам государственной регистрации Павла Мороза (впоследствии с позором уволен, находится под следствием) – старого коллегу и товарища Андрея Довбенко.
Чтоб вы понимали: под контролем Мороза находилась регистрация права собственности на всё в этом государстве. Начиная от вашего жилища и автомобиля, заканчивая заводами Ахметова. Даже теми, которые находятся в ОРДЛО, были «национализированы» террористическими бандами и переданы во «внешнее управление» разыскиваемому преступнику Сергею Курченко, которому в свое время помогал справляться с управлением фактически наворованными активами друг Павла Мороза Андрей Довбенко.
Отметим, что в начале 2017 года директор Национального антикоррупционного бюро Артем Сытник заявил на брифинге: в Украине расцвел новый вид рейдерства.
«Сейчас массово идет рейдерство благодаря вмешательству в реестр прав собственности. К нам идут массовые обращения по поводу того, что просто выбрасывается законный собственник», – сказал Сытник.
Он рассказал о случае, когда в центре Киева автоматчиками было захвачено здание. «Пришла представительница кипрской компании и сказала: «Смотрите, мы уже новые собственники, потому что нас внесли в реестр». Это новая форма рейдерства», – подчеркнул директор НАБУ.
В ответ на это заявление Сытника тогдашний замминистра юстиции Павел Мороз заверил, что массовых рейдерских захватов с помощью реестра прав собственности не происходит, а есть только единичные вмешательства в реестр. Через две недели, 17 февраля 2017-го, Мороз на коллегии Минюста отчитался об успехах в борьбе с рейдерством: «В 2016 г. заработал антирейдерский закон, 30 новелл которого сделали невозможным применение 90% рейдерских схем. Также с 2016 г. в Минюсте работает Комиссия по вопросам рассмотрения жалоб в сфере государственной регистрации, сейчас это единственный в стране институт, способный оперативно реагировать на единичные случаи незаконного отчуждения имущества».
Кстати сказать, что комиссию, о которой говорил теперь уже бывший замминистра, он сам и возглавлял.
Однако от бизнесменов и народных депутатов можно было услышать совсем другие оценки деятельности комиссии Мороза. Суть этих оценок в том, что под видом борьбы с рейдерством, используя упомянутую комиссию, министр юстиции Павел Петренко и его зам Павел Мороз установили собственную монополию на рейдерство. Знающие люди рассказывали, что комиссия принимала нужные решения по заказу заинтересованных лиц. По данным СМИ, за решение небольших вопросов цена стартовала от 10 тыс. долларов, а за помощь в рейдерстве крупных промышленных объектов платили от полумиллиона до нескольких миллионов долларов. Журналисты утверждали, что деньги в Минюст передавались через юридическую фирму, которую возглавлял бывший однокурсник министра Петренко, Андрей Довбенко. Да, речь о Neocleous & Dovbenko.
Бурная деятельность Мороза не осталась незамеченной правоохранителями, и когда начало припекать, 4 июля 2018 года написал заявление на увольнение по собственному желанию.
Вскоре Генпрокуратура «свинтила» на взятке в $200 тыс. подчиненных Мороза – начальницу Управления аккредитации, контроля и мониторинга Минюста Алису Скирко и ее заместительницу Татьяну Даценко. По версии следствия, они требовали взятку за неотмену аккредитации коммунального предприятия Регистрационно-инвентаризационная служба. Позже стало известно, что сумма 200 тыс. грн — это 50% прибыли КП, которую сотрудницы Минюста требовали ежемесячно.
Если Павел Мороз полагал, что бывшие подчиненные его не сдадут, то напрасно. «Орлы» Луценко добрались и до него. Как писали «Наші гроші», летом прошлого года Киевскую квартиру Павла Мороза обыскали по делу Скирко – Даценко. При обыске изъяли гербовую печать N8 Второй киевской государственной нотариальной конторы и штамп государственного нотариуса этой же конторы.
По правилам, эти печати должны быть в единственном экземпляре и храниться в сейфах учреждения, которому они принадлежат. При этом в нотариальной конторе сообщили, что их печать N8 на месте.
Также правоохранители изъяли у экс-замминистра печати гостиницы «Дружба», фирмы Grotkal Holdings (кипрская компания, владельцами которой являются две другие кипрские компании – Elpico Nominees и Elpico Trustees) и штамп прямоугольной формы с надписями на греческом языке.
Также в квартире Мороза изъяли листы формата А4 с оттисками ряда украинских компаний, некоторые с печатями и записями, похожими на подпись. Многие из этих компаний уже несуществующют или переименованы. Это УСК «Гарант Авто», ПКПП «Успех», «Гарант Авто Сервис», «Нито», «Дол Интернешнл», «Скания Кредит Украина», «Володар-2», «Мерлони Термосанитари Укр», «Альтком Консалтинг», «Альбадент», «Промитеас стоунз». Также изъяли карточку идентификации клиента Moroz Pavlo N0113421, банковский ключ в виде флеш-накопителя и 25 патронов.
Андрей Довбенко, явно опасаясь, что следствие, распутывая хитросплетения коррупции в Министерстве юстиции, может выйти и на него, начал путать следы. Тем более, что СМИ начали проявлять к нему вполне здоровый интерес.
Через несколько месяцев после увольнения Мороза он переименовал юрфирму, через которую прокручивались «откаты» от нотариусов, с «Neocleous & Dovbenko» на «Эврис». А после того, как в прошлом году ГПУ вплотную занялась его подельником Морозом, переписал ее на другое лицо и объявил себя венчурным инвестором.
Но если заглянуть в реестры, можно легко выяснить, что никаких инвестиционных компаний у Довбенко нет, зато есть парочка клонов юркомпании «Эврис» и доля в консалтинговой фирме «Барнс». Отсюда напрашивается вывод, что из «регистрационного схематоза» Андрей Довбенко не вышел, и мы о нем еще не раз услышим. Так что…
…продолжение следует.
Иван Помидоров и Павел Шульц специально для CRiME и [громких дел]
