Человек не терпит насилия!

«Якби не der, diе, das…» немецкая альтернатива 1918-1919

sh1 1

«Якби не der, diе, das, то були би німці з нас», – гласит западноукраинская поговорка. В последнее время кажется, что в этой короткой сентенции отражены не только лингвистические сложности, но и все наши многочисленные проблемы на пути в Европу.

Уходящий 2016 год не оправдал наших евроинтеграционных ожиданий. Да и вообще, украинская история богата интеграционными обломами. (http://ord-ua.com/2013/11/19/integratsionnyie-oblomyi-xvii-veka/) Однако, стоит напомнить, что еще не прошло и ста лет с того времени, как европейцы – кстати, те же немцы! – пытались  украиноинтегрироваться. Кстати, у них тогда тоже не очень получалось. Впрочем, как потом стало ясно, эта немецкая неудача в какой-то мере предопределила неудачу украинской национально-освободительной борьбы в 1917-1921 гг.

Земельный вопрос нас испортил

По условиям Брестского мира, весной 1918-го в Украину пришли немецкая и австро-венгерская армии. (https://www.ord-ua.com/2013/08/20/getmanat-pavla-skoropadskogo-strana-nevyiuchennyih-urokov/) Впрочем, долго они тут не задержались: уже осенью того же года – после поражения в Первой мировой и революций в своих странах – войска союзников стали возвращаться домой. Однако, многие немцы понимали, что в разоренной и голодающей Германии их не ждет ничего хорошего. Поэтому многие из них хотели бы остаться в Украине. В это связи, они обратились к украинской власти с военно-деловым предложением.

«Коли настала німецька катастрофа, – вспоминает член Директории Опанас Андриевский, – представники німецьких дивізій звернулися до голови Директорії УНР із пропозицією, що вони хочуть зостатись на Україні; будуть боронити її від ворогів, а Директорія хай прийме їх на службу й дасть земельні наділи. Цієї пропозиції Директорія навіть не розглядала, вважала за фантастичну і непотрібну. Натомість запобігала ласки та визнання у переможної Антанти».

Во время антигетманского восстания в ноябре-декабре 1918-го армия УНР, за счет восставших селян, разрослась до 150-200 тысяч. Однако, после победы над гетманом, селяне быстро разошлись по домам – делить землю. Так что в украинской армии осталось около 50 тысяч человек. Тем временем, смена власти в Украине ознаменовалась новым вторжением большевиков из России. Поначалу они действовали осторожно, задействовав лишь незначительные силы. Но, не встретив организованного сопротивления – начали полномасштабное наступление.

Директория УНР призвала украинских селян оказать захватчикам вооруженное сопротивление. Однако те были слишком увлечены переделом земли. Поэтому в  январе 1919-го был принят закон, согласно которому тем, кто вступал в ряды армии УНР, полагалось дополнительно пять десятин земли (примерно 5.5 га). Однако селяне были уверены, что, свергнув гетмана, они сами смогут разделить землю в соответствии со своими представлениями о справедливости. Поэтому многие новобранцы, получив обмундирование и оружие, почти сразу дезертировали. И только познакомившись со всеми «прелестями» военного коммунизма, украинские селяне массово восстали против большевиков в апреле-мае 1919-го. Однако к тому времени немецкий фактор уже начисто потерял свою актуальность…

В итоге, даже не попытавшись договориться с закаленными в боях Первой мировой немецкими солдатами и офицерами по программе «оборона в обмен на землю», глава Директории УНР Симон Петлюра в апреле 1920-го вынужден был расплачиваться уже не земельными участками, а всю Галичину и большую часть Волыни отдать полякам взамен на поддержку в продолжении борьбы против большевиков.

Die Krim ist unser!

Аналогичным образом ситуация развивалась и в Крыму, где в то время  местные немецкие колонисты составляли заметную группу (5,5-7%) в многонациональном населении полуострова.

«Когда германская армия оставляла Крым, – вспоминал министр труда во втором крымском правительстве Петр Бобровский, – некоторые немецкие воинские чины (офицеры и солдаты) остались в Крыму. Среди них было немало лиц, завязавших личные связи в местном и русском, и немецком населении. Несколько офицеров явились в самые первые дни к правительству с предложением организовать дружину из крымских немцев-колонистов с участием германских солдат под командой германских офицеров… Дружину офицеры предлагали полностью подчинить правительству. Крымские немцы-колонисты, богатые и культурные крестьяне, были исключительно надежным противобольшевистским элементом… Все это заставило правительство отнестись с большим сочувствием к этому предложению.

Но правительство было уже связано в тот момент соглашением с Деникиным (командующий белогвардейской Добровольческой армией. – Авт.) и не могло принять решение без его согласия. Деникин занял по этому вопросу сразу резко отрицательную позицию… он не верил немцам и боялся их… будто бы немцы вместе с большевиками снабжают население оружием против Добровольческой армии. Это было, конечно, совершенным вздором. Кроме того, Деникин явно испугался того, что в распоряжении правительства будет независимая от него военная сила. И хотя мы сразу поставили вопрос так, что немецкая дружина вольется в качестве отдельной воинской части с немецким языком командования в Добровольческую армию, подчинившись ее командованию – и офицеры-немцы на это согласились – Деникин стоял на своем. Проект был отвергнут. Он два-три раза возникал потом вновь. Казалось бы, что при слабости Добровольческой армии в Крыму, при полных неудачах мобилизаций, так естественно было воспользоваться значительной массой немцев, настроенных активно-противобольшевистски, имевших опытные кадровые военные силы. Правительство каждый раз со всей горячностью стояло за организацию дружины, но линия поведения Деникина… была так пряма и неуклонна, что никаких доводов он не слушал… При занятии Крыма большевиками единственной группой населения, оказавшей большевикам вооруженное сопротивление, были именно немцы-колонисты. Они же особенно сильно пострадали от советской власти».

Все же, под влиянием информации о погромах махновцами и большевиками немецких колоний в Приазовье, крымские немцы все-таки создали свою самооборону (уже не спрашивая санкции местных властей). В итоге, весною 1919-го разгромленные в Причерноморье  белогвардейцы оставили большую часть Крыма почти без боя, закрепившись лишь на Керченском полуострове. И едва ли не единственной силой, вступившей в борьбу с большевиками, оказались немцы. На подступах к Симферополю красноармейцы неожиданно для себя встретили сопротивление со стороны сформированного ими батальона под командованием немецкого обер-лейтенанта. Впрочем, вскоре немцы договорились с большевиками о нейтралитете и разошлись по домам.

Впоследствии, преемнику Деникина барону Врангелю, который в апреле 1920-го принял командование над белогвардейцами в Крыму, удалось найти общий язык с местными немцами (кстати, «черный барон» сам был потомком обрусевших балтийских немцев http://ord-ua.com/2010/04/13/ukrainskij-gambit-chernogo-barona/). Так что в составе возглавляемой им армии был сформирован отдельный добровольческий немецкий полк. И когда осенью 1920-го, после поражения в Северной Таврии, многие части врангелевской армии были деморализованы, немецкий полк сохранил боеспособность и буквально до последнего «зольдата» защищал Крым от красных. Об их упорном сопротивлении  упоминается даже в сборнике «Перекоп и Чонгар», изданном в 1933-м под редакцией преподавателей Академии им. Фрунзе. Там отмечается, что красноармейцы смогли занять чонгарские укрепления только «уничтожив в штыковом бою почти полностью полк немцев-колонистов».

А у прибалтов – получилось

Насколько большую роль могли бы сыграть немецкие добровольцы в украинском национально-освободительном движении? Тут стоит отметить, что прибалтийские государства в 1918-1920 гг. сумели отстоять свою независимость во многом благодаря немецкому ландесверу. Относительно немногочисленный – около 4.5 тысяч бойцов – Baltische Landeswehr был сформирован как из местных остзейских немцев, так и из добровольцев – солдат и офицеров бывшей кайзеровской армии. Причем, с солдатами из Германии прибалтийские правительства поначалу обещали расплатиться именно земельными наделами.

Однако вскоре у немцев разыгрались политические аппетиты – их лидеры захотели иметь определяющее влияние на формирование местных правительств и государственного курса. Так что при поддержке британцев, эстонцы и латыши нанесли поражение балтийскому ландесверу, заставив немцев отказаться от вмешательства в вопросы внешней и внутренней политики Эстонии и Латвии. В итоге, часть немцев вернулась в Германию, а часть – влилась в состав латышской армии. Однако в решающий момент – на переломе 1918-1919 годов – именно немцы стали одним из факторов, обусловившим победу над местными и российскими большевиками.

Иван ЧУГА, для «ОРД»

Оцените материал:
54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Поделитесь в социальных сетях:

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Читайте также

Великий махинатор Ирина Долозина: грязные схемы «скрутчицы»

Великий махинатор Ирина Долозина: грязные схемы «скрутчицы»

Ирина Долозина -- чемпион по "скруткам". При всех начальниках
НЕНУЖНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

НЕНУЖНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

Последние российские новости впечатляют. Бывший журналист «Новой газеты» Сергей Канев пишет, что под Питером была обнаружена частная тюрьма с крематорием.…
Большая фармацевтическая афера: «фуфло» и ценовой сговор

Большая фармацевтическая афера: «фуфло» и ценовой сговор

  Почему крупные дистрибьюторы лекарств и торговцы «самопальными» медпрепаратами попали в одно уголовное дело. Весной этого года, 25 марта, федеральный суд…
НОВОСТИ