«Обвинения в отношении 4-х самых сильных боевых командиров совпали со списком «карателей» на сайте «ДНР» — волонтер Решетилова

Соосновательница «Повернись живим» и в прошлом волонтер этого фонда Ольга Решетилова вызвала на себя гнев ура-патриотической общественности и стала получать угрозы – после того как первой публично выступила против комбатов и политиков, требующих отпущения грехов для подозреваемых в бандитизме «айдаровцев». В одном из телеэфиров она поставила под сомнение бескорыстие «легендарного Бати» и озвучила подозрение в связи батальона «Айдар» с экс-главой АП Януковича Сергеем Левочкиным. За 2,5 года АТО Ольга была во всех горячих точках на востоке, имеет награды от подразделений ВСУ. 

— Старшина Лихолит (Батя), защищая себя и главаря ОПГ Радченко (Рубежа) (https://ord-ua.com/2016/07/15/horoshaya-novost-ot-lutsenko-dlya-romantikov-bolshoj-dorogi-v-forme-ukrainskih-voennyih-i-ih-soratnikov-v-l-dnr/) сказал: «Вы думаете, как нас обмарать” (https://www.youtube.com/watch?v=rTgcHCWcsY0). А какова ваша цель на самом деле?

— Меньше всего я хочу дискредитировать украинские вооруженные силы. Я знаю там героев. И именно поэтому взялась за дела, в которых есть дискредитация ВСУ.

Надо защитить свидетелей и потерпевших по делу Радченко и Лихолита и дать возможность состояться справедливому суду без вмешательства покровителей.  В «Айдар» пошли добровольцы с Майдана, очень много идейных, и большинство из них, к сожалению, погибли. Другие или не хотят вспоминать, что там происходило, или это одинокие голоса, которые теряются в гуле ура-патриотизма. А я бы хотела расследования всего, что происходило в «Айдаре». Это и деятельность экс-комбата Мельничука, и Барона, который гуляет по Киеву… Как утверждают некоторые «айдаровцы», после того, как Мельничук в 2015 году задержал Радченко, именно Барону было поручено его охранять. И Радченко сбежал. Называются разные суммы. Вместе с Радченко были выкуплены документы, которые изъяли у него при задержании, в том числе восемь российских паспортов и бюллетени по выборам 2014 года.  

Во имя памяти погибших за идею я хочу справедливого наказания для тех командиров, которые использовали ребят в корыстных целях – тех, кто мародерил руками подчиненных, убеждая, что это зачистка сепаратистов. По этой причине погиб боец Дмитрий Шабрацкий. Он и другие «айдаровцы» пришли к выводу, что задачей Рубежа была дискредитация «Айдара».  

— Законодательством не урегулировано происходящее в АТО – может, все дело в этом?

— С этим аргументом оппонентов я согласна —  законодательство не соответствует тому, что происходит в стране, правда. Менять его надо, но не так, как с преступлениями на Майдане. Законом о недопущении преследования активистов Майдана всех освободили от ответственности, и мы можем расследовать только то, что происходило по одну сторону баррикад. Хотя ключ к расследованию преступлений на Майдане, как считают, в том числе, адвокаты Небесной сотни, лежит в провокациях со стороны каких-то людей среди активистов. 

Точно так же хотят освободить от ответственности и всех атошников. У «Айдара» были очень большие потери. Людей по штату 670, а по факту больше тысячи. У многих контуженных, имевших ранения до сих пор нет статуса УБД — командование не позаботилось оформить. И внутренние расследования в батальоне по факту гибели не проводились как в 2014 г., так и в 2015-м – когда погиб Шабрацкий. 

Закон об освобождении от уголовной ответственности участников АТО не позволит расследовать все то, что происходило в АТО. А ведь в АТО и «Беркут» пошел… Генералы Генштаба тоже участники АТО, и парламентские комбаты… Мы с этим законом никогда не узнаем правду о связи командиров «Айдара» с «регионалами». 

Вы думаете депутаты и комбаты просто так продвигают закон об освобождении от уголовной ответственности всех побывавших в АТО? Думаете, переживают за ложно обвиненных добровольцев? Они переживают за собственные шкуры, потому что много ответственности лежит на парламентских комбатах и тех, кто за ними стоит. И общество с них не спрашивает. А за всех погибших общество должно спросить. Почему дали приказ отступить из Луганска? Почему  в Металлисте погибло так много «айдаровцев»?

Надо разбираться, но народ не хочет, хочет простых решений. И я боюсь, что на волне всеобщего популизма этот «закон Мосийчука-Семенченко» все-таки будет принят. 

— Не станут ли в результате такие «орлы», как Рубеж, совершать налеты в Киеве? 

— А где, вы думаете. проживает группа поддержки Бати и Рубежа, которая блокировала суд? Или группа Мельничука? Я так понимаю, они живут на базах под Киевом, превращаются в охранные фирмы. Такая фирма уже есть у бывшего комбата «Айдара» с позывным Мастер. Они там где-то отжимают лес в Волынской области. Или некоторые спилки ветеранов АТО (с разными вариантами названий, главное, чтобы было АТО) – через них уже сейчас проходят серьезные схемы, например, по ореховой мафии. Насколько мне известно, к некоторым таким спилкам имеют отношение «регионалы». Это как после Майдана было популярно представляться самообороной майдана. Майдан был индульгенцией, а теперь – принадлежность к АТО.

— Как вы оцениваете амнистию, которая состоялась 7 июля?

— Освобождаются и обвиненные, и осужденные участники АТО. Выходит по амнистии, например, зам.комбата 34-го батальона «Петрович», которого с большим трудом упрятывали за решетку – а там по делу и серьезные потоки контрабанды,  и создание ОПГ. Но ему оставили из статей, если не ошибаюсь, только превышение власти. С ней по амнистии он выходит на волю. И теперь некоторые бойцы опасаются за свою жизнь. Он им и из СИЗО в Бахмуте названивал — не сомневался, что освободится. И таких, как Рубеж, как Петрович — я знаю десятки.

— Какова ситуация с контрабандой в АТО сейчас? Стало ли ее меньше, в сравнении с 2014-ым годом?

— Надо отдать должное мобильным группам по борьбе с контрабандой, созданным летом 2015-го: небольшие бусики они останавливали. Сейчас уже мобильные группы не работают на передовой. Сейчас идут потоки контрабанды и со стороны Торецка, и на Светлодарской дуге. Но самые крупные заказчики контрабанды давно наладили схему поставок через железную дорогу — на ту территорию идут эшелоны. А еще есть схема через Минсоцполитики. Оформляется контрабанда, как гуманитарный груз и едет на оккупированную территорию. 

Один комбриг, который на миллионы гонял контрабас через линию размежевания, вместо того, чтобы пойти за решетку – пошел на повышение, в Генштаб. А арестовали вместо него его комбата, который всю ответственность взял на себя. 

— А что вы думаете об убийстве волонтера мобильной группы «Эндрю»? Вы поддерживали освобождение командира группы разведчиков 92-й ОМБР Александр Свидро с позывным Змей и разведчика 92-й бригады Павла Долженко с позывным Крым. Очень тяжкое обвинение выдвинула прокуратура, а вы их защищаете. Почему? 

— После Эндрю погиб еще и мой друг Тайфун (Владимир Киян). Они с Эндрю дружили. Тайфун был замом комбата 1-го батальона, офицер 80-й бригады. Мы гибель Эндрю обсуждали с Тайфуном. Он хотел это расследовать, но не успел – с утра сказал мне по телефону, что будет разбираться, а через несколько часов я узнала, что он погиб. Тайфун отвечал за оборону ТЭС в Счастье. А это зона 92-й бригады, комбрига Ветра (Виктора Николюка), которую и обвинили в убийстве Эндрю. Смерть Эндрю и Тайфуна некоторые связывали между собой. Я начала разбираться, проводить собственное расследование. И я эту связь не нашла.

Ложно ли обвинили Змея и Крыма – это должен установить суд. По моей информации — не сходится. Не думаю, что разведчики 92 бригады это могли сделать. Не знаю — не расстреляют ли меня, если сейчас расскажу… Но есть данные о том, что все-таки заходила тогда со стороны «ЛНР» диверсионная группа «Террикон». Одним из подразделений в этом районе велась несанкционированная прослушка, которая подтверждает, что ДРГ таки была. Кстати, буквально на прошлой неделе опять 2 бойцов в том квадрате погибли, попав в засаду.

Я была на судах по Змею и Крыму. В материалах дела, раскрытых прокуратурой, смешная аргументация, например: у Крыма был выключен телефон в ночь нападения, они знают местность и саперное дело… Но это их обязанность! Я думаю, что просто есть заказ по 92 бригаде. Заказ, который выполняет прокурор Юхимович, который ведет расследование.

Кто-то мог быть заинтересован дискредитировать 92 бригаду, которая за несколько месяцев взяла в плен несколько российских военнослужащих, в том числе Ерофеева и Александрова. Георгий Тука приехал в зону АТО уже очень негативно настроенный в отношении Ветра. Перед этим был конфликт у комбрига с волонтером Доником, и по телефону с Бирюковым (когда Доника не пропускали за какой-то машиной, и Ветер говорил: «Ребята, вас тут застрелят, а я буду отвечать»). Как оказалось, эти слова были пророческими…

— Вы считаете ошибкой решение направить на борьбу с контрабандистами волонтерские группы?

— Решение послать туда мобильные группы по борьбе с контрабандой я считаю не просто неправильным, а халатным. Еще до гибели ребят я написала пост: «Там где гоняется контрабас, в волонтерские десанты не играют». Не волонтеры должны бороться с контрабандой! Хотя общественный контроль необходим. 

На эту тему у меня постоянные дискуссии с инициаторами мобильных групп. Очень непростой вопрос — нужна ли была продуктовая блокада оккупированных территорий, и кому это было выгодно. Под маркой блокады осуществлялась дискредитация ВСУ, многие командиры были куплены буквально бешеными деньгами. А потом были созданы эти мобильные группы. Тогда получилось так, что я две недели была в АТО, вернулась в Киев, включила ТВ, и увидела, как Доник, Бирюков, Тука, Кашчук сидят у Президента и решают вопрос о создании мобильных групп по борьбе с контрабандой в АТО. Тогда я написала такой пост: «Ребята, все знают, кто крышует контрабанду!» На тот момент крышевали представители СБУ: я видела, как они подходили к командирам, пытались договориться…

Обвинили в убийстве волонтеров руководство 92-й, появились обвинения в отношении других самых сильных боевых командиров… И эти обвинения странным образом совпали со списком «злостных карателей», которые появились на сайте «ДНР». Такое странное совпадение – что и у «ДНР» эти командиры враги, и у прокуратуры. Как будто по списку «ДНР» прошлась прокуратура. Тогда я сделала для себя вывод, что волонтерство, наверное, уже должно быть не таким, хотя армию нужно поддерживать, но… Надо приступать к расследованиям. 

— И сколько их – самых сильных командиров, которые враги и у «ДНР», и у прокуратуры?

— Я знаю четверых. Они до сих пор не осуждены, они воюют, а на них, тем временем, висят уголовные дела. Что отнимает много здоровья, и не придает желания служить в армии. 

— Около 1000 преступлений военных в отношении мирных граждан на территории Донецкой и Луганской областей зафиксированы за 2 года. Как вы думаете, чего тут больше – уголовщины или военной целесообразностью, вызванной борьбой за территориальную целостность?

— Когда оперируют военной целесообразостью, я привожу для сравнения 2 факта. Первый – бойцы батальона «Айдар» закрывают в Сватово в подвале местного бизнесмена, бьют его при детях, выбивают из него 50 тысяч долларов. Вторая ситуация в Зайцево — там стояли  два батальона ВСУ. Подходит ко мне женщина: «Ах, они такие-сякие, отжали дом моей сестры». Начинаем разбираться. Она тем временем жалуется в штаб АТО, проводится расследование, командир пишет обоснование сотню раз. Что произошло? Зайцево, чтоб вы понимали. – это частный сектор – наши продвинулись на 2-3 улицы, им нужно расквартироваться. Они узнают, где пустует дом и в него селятся. Вот это — военная целесообразность.  И хотя она там есть, командиру пришлось объясняться очень долго. А поломанные ребра и 50 тысяч долларов – там никто не объясняется, и не привлекается, хотя следователь знает этот эпизод. Бизнесмен даже не захотел написать заявление – не видит смысла и запуган.

— Бахмутское СИЗО забито добровольцами и ВСУшниками. Вы отслеживаете их судьбы. Как на ваш взгляд – там преимущественно «шитые» дела или все-таки военная прокуратура хорошо работает?

— Трудно сказать, ну вот разведчиков 92-ой назначили виновными и по ним подгоняли доказательную базу. Я не исключаю, что заказы – это большинство случаев. Я заметила такую вещь – как только парни демобилизовались, начали строить планы, их – хлоп, и закрывают. Так было и по Змею с Крымом из 92-ой бригады. Крым защитил бизнес-проект, и должен был ехать в Харьков, дети у него маленькие, только освоился после фронта, и попал под следствие. И по разведчику 17-го батальона Роме Илитчуку было так же. Через две недели после дембеля его вызвали в Бахмут якобы закрыть дело. Начали прессовать: напиши что-нибудь на своего командира  – контрабас, торговля оружием — напиши что угодно, и мы тебя отпустим. Не знаю, сколько таких, которые на это повелись, но вот они отказались, а кто-то мог согласиться и оговорить… 

Вот дело «Миротворца». Словили парня в Константиновке, который металл воровал, на первый раз отпустили. А второй раз, когда словили на этом же месте, раздели его догола и пустили голым домой. Неправильно, конечно. Нужно было в милицию, протокол. Они не знали — кто это, а оказался сыном милиционера. И сейчас против них дело. Хотя это боевые ребята, прошли Иловайск… 

Сидят «айдаровцы», которые на своих позициях, на передовой поймали местного дзержинского милиционера и убили его. Он не мог объяснить, что он там делал. Этот факт бойцы признают. 

Сидит доброволец, у которого сработал посттравматический синдром. Он ехал в Дзержинске в такси, а таксист начал его провоцировать, будучи сепаратистом по убеждениям, и у парня просто сорвало крышу. Он пристрелил таксиста, и тоже это признает.

Это последствия войны. Какими бы не были обстоятельства, эти бойцы должны понести наказание.

Но вот известное резонансное дело разведчика 17 отдельного мотопехотного батальона Романа Илитчука, о котором я уже упоминала. Он находился в патруле, когда «Миротворец» вывели из Дзержинска (город теперь называется Торецк), тылы ВСУ оказались оголены. Торецк, чтобы вы понимали – это 6 км от самой передовой линии фронта, от Майорска, от Зайцево, там много проникает сепаратистов с той стороны, поэтому патрулирование необходимо. У каждого пятого в семье кто-то воюет на той стороне. И вот 17-й батальон патрулирует город, эти патрули  и военных вообще постоянно провоцируют местные менты. В ночь с 6 на 7  января в местном ночном клубе «Бродвей» таки произошла драка между местными ментами и двумя «айдаровцами», которые тогда стояли рядом в Новгородском. Рома Илитчук, будучи в патруле, увидел эту драку, вмешался, но агрессия толпы переключилась на него. Ему пришлось стрелять из ПМ в воздух. Вроде бы ситуация разрулилась и он поехал в место дислокации. А с утра к нему приехали и сказали: «Так и так, ты прострелил ногу местному милиционеру». Причем, гильзы не совпадают, очень много нюансов и нарушений в самом деле, но Роме впаяли 115 статью – «Покушение на умышленное убийство». Следствие ведет Бахмутская милиция, процессуальное руководство осуществляет военная прокуратура Донецкого гарнизона. Там есть такие прокуроры Баленко и Мозговой. Когда мы приехали на суд с украинскими флагами, один из них к нам подошел с ехидством: «Не позорьте украинские флаги». Одна из судей, которая рассматривала апелляцию на меру пресечения, Савкова на ночь ездит домой в оккупированную Горловку. Конечно, тогда суд не освободил Рому из-под стражи. Удалось его вытащить из СИЗО уже в следующий раз, после того, как мы подняли общественный резонанс. Его на поруки взял Яремчанский городской голова.

Практически каждый второй из тех, кто сидит в Бахмутском СИЗО, обвиняется по 115-ой – убийство или покушение на убийство, что есть особо тяжкое преступление. И нужно просто видеть ту атмосферу – с каким неуважением обращаются бахмутские судьи и прокуроры с бойцами АТО. И каждое слушание – это окружение спецназом здания суда, снайперы и пулеметчики, дула – буквально в окна залов заседаний. 

И вот что интересно – возвращаюсь к делу Лихолита-Радченко – ни на одном из этих слушаний по резонансным делам, а я была на многих делах в Бахмуте, кроме местных проукраинских активистов, никого нет. Нет такой активности народных депутатов и политиков, как по делу Радченко, даже близко! 

Преступления, в которых обвиняют бойцов АТО, должны рассматриваться не судами Донецкой и Луганской областей. Их надо выносить или в центральную Украину, или по ротации отправлять туда судей со всех регионов Украины.

— На днях (уже в который раз) пронесся слух о том, что Порошенко рассматривает возможность введения военного положения в восточных областях. Как вы думаете, это был бы выход?

— На мой взгляд, общие вопросы законодательной базы заговаривают элементарные вещи. Есть люди, которые с самого начала понимали, что война – это наилучший бизнес, очень быстро сориентировались в обстановке и отправились в АТО не с целью защиты Украины. Не думаю, что военное положение что-то изменило бы в расследовании разбойных нападений и грабежей. Разрешило бы военное положение выбивать зубы женщинам, или ломать мужчинам ребра, вымогая деньги? Для тех, кто совершал эти конкретные действия — как на войне, так и в мирное время — признаки этих преступлений одинаковы. 

Беседовала Татьяна Заровная, «ОРД»